Фея (СИ)
— Ира, правильно? — спросила Аврора, посмотрев на меня исподлобья. Я кивнула ей в ответ и отрезала кусочек от рыбы. Голод — не тетка, как говорится. — Вы давно знакомы с Мишей?
Она вроде бы не поставила меня в неловкое положение, но я немного стушевалась. Мне становилось очень неловко, когда я смотрела на него. В первые секунды хотелось все бросить, но потом я больше задумывалась о своих планах, тайнах и мечтах. У меня все получится, я уверена в этом, но…
— Да, еще со старшей школы. Мой брат и Миша дружат, так что довольно давно, — ответила я, прожевав и проглотив рыбу.
Ее взгляд буквально давил на меня, я не знала, куда от него деться или как его отразить. Кажется, мне это было не под силу, а потому я жалко капитулировала, опустив глаза в свою тарелку, дальше чувствуя кожей ее взгляд. Что-то было не так. _к_н_и_г_о_ч_е_й._н_е_т_ Мне было не комфортно настолько, что внутри я вся сжалась. Анна поглядывала на меня обеспокоенно, явно не замечая того, что творилось между мной и ее дочерью.
— На кого ты учишься? — Анна посмотрела на меня довольно дружелюбно. У неё был добрый взгляд, но цену она явно себе знала. Мне всегда нравились такие женщины: они и из огня вытащат, и ничего никогда не попросят.
Голос ее был мягким, мелодичным и достаточно уверенным. Она была очень красива, но настолько естественна, что я удивлялась тому, как ей было легко общаться с мужем после стольких обид, недопонимания, ссор и размолвок. Даже после того, как она уехала и все равно находилась под куполом Романа Евгеньевича, она спокойно разговаривала с ним, улыбалась ему теплой улыбкой и смотрела своими добрыми глазами. Непременно, она — сильная женщина, достойная счастья и самого лучшего в жизни. Она не сдалась, она просто ждала. Порой, терпение вкупе со смирением — ключ ко всему. И я бы тоже хотела познать эту истину на себе.
— На филолога, — мягко ответила я на заданный вопрос и легко улыбнулась.
— Очень интересно, а кем планируешь работать? Учителем или каким-нибудь доктором наук?
— Я бы хотела в редакции работать или быть интервьюером, но не журналистом. Это мне по душе, — я сделала глоток вина и на секунду зажмурилась.
В области грудной клетки росла тревога. Внутренний голос кричал о том, что я — лгунья, что я бессовестная и эгоистичная, но разум охлаждал эмоции только тем, что другого выхода мне не найти. Единственный шанс, за который я хватаюсь, как за спасательный круг. Мне становилось нехорошо от понимания, что так я могу потерять всех в своей жизни. Риск очень большой, но мечта намного сильнее, особенно, когда ты находишься в шаге от ее исполнения.
— А хобби какие-нибудь есть? Может, чем-то увлекаешься? А то я слышала, что ты из учебы не вылезаешь, — она посмотрела на своего супруга и взяла бокал в руку.
— С детства увлекалась историей, искусством, культурой, сейчас интересуюсь модой и в принципе все, что с ней связано. Индустрия моды меня очень вдохновляет, — я подняла взгляд на Анну и встретилась с ее глазами, излучающими добро. Эта женщина казалась мне светлым существом в темной жизни этих мужчин.
— Моделью вы не станете, это уж точно! — язвительно заметила Аврора, пронзительно посмотрев на меня и пожав плечами. Обида от ее слов не возникла, но злость была на ее поведение. Почему она такая грубая?
— Аврора! — шикнула на девушку ее мать, сведя брови к переносице.
Аппетит пропал окончательно, как и настроение. Я подняла глаза на дизайнерские настенные часы, темная стрелка которых стремительно приближалась к восьми. Какой кошмар! Если я сейчас же не выеду, я опоздаю на встречу с Сашей. В девять мы запланировали увидеться в одном из баров в центре города. А ехать на такси туда чуть больше часа. Следовало бы извиниться, попрощаться со всеми и поторопиться.
— Простите, мне нужно идти, — аккуратно положила столовые приборы и поспешила встать из-за стола. Анна, сидевшая рядом со мной, аккуратно взяла меня за запястье, останавливая.
— Извини, Ира, не уходи, пожалуйста. Не знаю, что сегодня нашло на мою дочь, — на последнем слове женщина метнула гневный взгляд на младшую Смирнову.
— Что вы! У меня другая причина. Мы с подругой еще месяц назад договорились посидеть где-то, а ехать мне до места встречи около часа, даже больше, — я мягко улыбнулась и легко отстранилась, встав из-за стола. Стул за мной задвинули. — Прошу прощения, что не смогла уделить больше времени и внимания вам, — я посмотрела на Мишу, и совесть снова заговорила. Роман Евгеньевич посмотрел на меня предупреждающим взглядом, я незаметно кивнула ему в ответ. — Анна, мне очень было приятно с вами познакомиться, я бы хотела теснее с вами пообщаться, но, к сожалению, не могу. Еще раз извините.
Напоследок улыбнувшись, мажордом проводил меня в прихожую. Роман Евгеньевич и Миша пошли меня проводить, понятия не имею зачем. Точнее, догадываюсь, но не смею утверждать. Обула сапоги, мой молодой человек помог мне надеть пальто, крепко обняв меня на прощание и коротко поцеловав в губы. После него ко мне подошел его отец.
— Будь благоразумной. Мне жаль, что вам не удалось познакомиться получше, я бы хотел другого, но помню, что ты хотела встретиться с Сашей. Это правда? То, что вы видитесь сегодня? — он взял меня за плечи и чуть сжал, смотря мне в глаза.
— Да, мы встречаемся в центре города. Бар «Скаундрел» на Одиннадцатой улице, — я поправила шарф и накинула сумку на плечо, параллельно выжидая, когда подъедет такси. — Очень долго с ней не виделись, — я вздохнула, снова чувствую вину, разъедающую мое сердце. — Ничего лишнего не собираюсь говорить до определенного момента, только когда придет время, спасибо вам большое за все, — прошептала я Роману Евгеньевичу, подошла снова к Мише и поцеловала его.
Экран телефона загорелся, показывая уведомления от приложения для заказа такси. Я еще раз попрощалась с мужчинами и покинула их особняк. Было тяжело уходить, зная, что, возможно, это была последняя встреча с ним. Я прекрасно понимала, что пока ничего и никому нельзя говорить, иначе ничего не получится. Не потому, что я верила в приметы или что-то вроде «начнут завидовать да сглазят». Нет, я не верила во всю эту чушь. Существовали только две причины моего молчания. Первая — это условие, которое я не смела нарушать. Вторая — попытки других остановить меня. Когда люди не знают, теоретически они не могут тебя остановить, помешать тебе. Я бы не смогла сделать это, если бы Миша и Саша просто попросили бы меня. Точнее сказать, смогла бы, но было бы гораздо тяжелее.
***
Ровно в девять вечера я ступила за порог «Скаундрела». Это место нравилось и мне, и моей подруге не только потрясающим меню, но и интерьером. В помещении было теплое приглушенное освещение, встроенное в желтых стенах, вымощенных из крупного прямоугольного камня, и каменный потолок, полный черных люстр в стиле минимализма. Стены были перекрыты черными металлическими решетками от пола до потолка, что смотрелось очень интересно и оригинально. Черная низкая мебель в виде мягких небольших диванчиков и пластиковых стульев со спинками. Кремовые круглые столы стояли буквально по всему периметру.
Это было место не для подростков, как многие кальянные нашего города, а для студентов или взрослых людей, работающих в офисе или на какие-то кампании. Днем многие тут проводят деловые встречи, а вечером собираются с друзьями опрокинуть стопку-другую. С вечера пятницы по ночь понедельника бар превращается в своего рода клуб, где можно потанцевать и повеселиться, со своим ди-джеем.
«Скаундрел» славился не только своими фирменными коктейлями и хорошим алкоголем, но и вкусными закусками и десертами. Будучи первокурсницей, не редко здесь зависали мы с Ильей, Сашей и еще парой человек. Но наша компания быстро распалась, да и появилась куча разных дел по учебе. Постоянные тусовки закончились, и ходила я туда только по особым случаям.