Defense-mode (СИ)

Война, как известно, всё спишет.
Питер Нирс отставил руку в сторону, пять острых лезвий сверкнули в пламени свечей. Широко улыбаясь, он бесшумно двинулся к девушке, столь беззаботно читающей книгу в военное время. Интересно, как громко она могла бы заорать, когда увидит его пальцы-лезвия и ряды острейших зубов? Он в любом случае не даст ей издать ни звука, разве что сдавленное бульканье. Трудновато говорить, когда горло полно крови...
Беззвучной тенью он замер за спиной леди. Та, до сих пор не заметив зловещего гостя, продолжала неторопливо листать книгу. Как показалось Питеру Нирсу — листать слишком быстро. То ли леди обладала невероятно высокой скоростью чтения, то ли читала по диагонали. Словно она что-то искала, что-то очень важное, но давно забытое. Старалась найти конкретное место.
Ассассин заглянул ей через плечо, рассматривая книгу. Это был довольно старинный, сильно потрепанный временем фолиант. На полях чья-то неровная рука оставила некоторое число замечаний и пометок к содержимому текста. Некоторые строки были подчёркнуты, причём неизвестный так сильно давил на перо, что почти проткнул лист.
Заинтересовавшийся Питер Нирс даже на мгновение забыл о своей миссии. Он внимательно вгляделся в подчёркнутые строки и, о ужас, внезапно осознал, что смысл их каким-то противоестественным образом открывается ему, несмотря на безграмотность!
"Главные Соки и Соли (сиречь Зола) Животных таким Способом приготовляемы и сохраняемы быть могут, что Муж Знающий в силах будет собрать в доме своём весь Ноев Ковчег, вызвав к жизни из праха форму любого Животного по Желанию своему; подобным же методом из основных Солей, содержащихся в человеческом прахе, Философ сможет, не прибегая к запретной некромантии, воссоздать тело любого Усопшего из Предков наших, где бы сиё тело погребено ни было".[1]
[1] Отрывок из книги Бореллия
Правду говорят, что некоторые книги выходят за рамки человеческого разумения. Не люди читают их, но они читают людей.
От полученной информации даже Питеру Нирсу стало как-то не по себе. Что за жуткое чтиво? Эта книга ранее находилась в коллекции сэра Викрама, собравшего внушительную коллекцию как артефактов, так и книг по некромантии и прочей чёрной магии? Почему вдруг леди Элеонора открыла столь жуткое произведение черномагического искусства? Она никогда не была замечена в тяге к запретному.
Что-то во всём происходящим было неправильным. Отдельные мелочи складывались в жутковатую картину. Питеру Нирсу пришло в голову, что было бы неплохо покончить с леди быстро, не растягивая удовольствие. Он поднял руку, готовый моментально оборвать жизнь барышни, как вдруг...
– Где же это было... -- хриплым, совсем не женским голосом произнесла леди Элеонора, не отрывая взгляда от колдовского гримуара. – Мне нужно это заклинание... Может быть ты знаешь, Питер?
От неожиданности убийца чуть не потерял концентрацию. Она произнесла его имя! Она знает, что он здесь! С самого начала знала, просто не подавала вида, заманивая в свою ловушку! Нужно прикончить её! Как можно быстрей! Она опасна! Невероятно опасна!
Он ударил – быстро и сильно, целя в шею, намереваясь перерезать жизненно важные артерии. Когти-клинки со свистом вспороли воздух, на огромной скорости приближаясь к нежной девичьей плоти...
– Ты что творишь, пёс? – низким рокочущим голосом произнесла леди Элеонора. Не оборачиваясь, она быстрым движением перехватила руку Питера Нирса, сжав её, словно тисками. – Совсем страх потерял? Или не узнал меня?
Ассассин потерял дар речи... Этот голос... он только сейчас начал узнавать его. И принадлежал он... не может быть! Это же невозможно! Подобное просто не укладывалось в голове!
Питер Нирс ощутил, как от леди изошла незримая волна подавляющей силы. Свечи в комнате погасли сами собой, словно от порыва ветра. Убийца ощутил, как его"я" подавляется чужой волей и медленно опустился на колени.
Леди Элеонора, выпустив его руку, встала со стула и повернулась к убийце лицом. Она нависла над Нирсом жутким чёрным силуэтом, во мраке блестели её широко распахнутые глаза. Ассассин внезапно почувствовал себя мелким и ничтожным перед тем существом, что выдавало себя за леди Элеонору...
– П-п-п-прошу м-м-меня п-п-простить, в-в-ваше в-в-высокоблагород-д-д-д... – едва выдавил из себя Питер Нирс. Язык его заплетался от страха и едва слушался хозяина. – С-с-сразу не признал... В-в-вы очень из-з-зменились з-з-за л-л-лето...
– Какое лето, что ты несёшь, кретин? – пробурчала леди Элеонора и лёгким движением отбросила Питера Нирса в сторону, словно пушинку. Дух-убийца врезался в стену и растёкся по ней чуть ли не до двумерного состояния, словно маслу по столу.
– Ой... – удивленно произнёс он, с трудом пытаясь собраться обратно. – Ой-ой... больно...
Проклятая Ночь Длинных Теней! Много преимуществ она даёт, но много и забирает. Очень трудно проходить сквозь стены и вытворять прочие вещи, лёгкие для духов, но невозможные для физических объектов. Теперь, если его сильно ударят или кинут, он получит ущерб, как самый обычный человечишка. Покойный старейшина Гвохрум не даст соврать.
Леди Элеонора медленно приближалась к нему. Вроде бы хрупкая леди в белом платье, а такая аура силы исходила от неё, что Питеру хотелось зарыться под землю. Он понимал, что бежать бесполезно. Существо, находящееся с ним в одной комнате, не отпустит.
Двигалась леди Элеонора несколько неуверенно, мелкими шагами, словно не привыкла перемещаться в длиннополом женском платье. При этом Нирс слышал едва уловимый скрип, похожий на тот, что возникает, когда оказываешь физическое воздействие на дерево. По комнате распространился сильный запах смолы, и ассассин мог поклясться, что его источником являлась леди. Ощущение, что перед ним могучая марионетка, управляемая чуждыми силами, лишь усилилось.
– Мне трудно делать несколько дел одновременно, болван, – прорычала леди Элеонора не своим голосом, остановившись рядом с ним. – Приходится и с тобой тут болтать, и гримуар перечитывать, и там снаружи сражаться. Не путайся под ногами!
Питер Нирс пал ниц, напуганный жутким голосом.
– Я исправлюсь, господин... – выдохнул он. – Просто вы не предупредили... что будете присутствовать здесь в таком виде. Вот я и обознался... Я тотчас отправлюсь на передовую и буду убивать с вашим именем на устах!
– Да-да, катись отсюда, – леди Элеонора махнула рукой, к вящему облегчению Нирса. Ничего плохого с ним делать не будут за его проступок. – Иди сражайся с остальными. Хотя нет, постой! Я уже почти нашёл нужное заклинание... ты мне пригодишься здесь...
Впервые за своё бытие призраком Питер Нирс ощутил самый настоящий беспросветный ужас...
Для солдата, сумевшего долгое время выжить на поле боя, война зачастую приобретает некий рутинный характер. Конечно, к смертям и страданиям привыкнуть невозможно, но ряд действий боец выполняет уже на автомате. Война воспринимается словно работа, только кровавая и без права на ошибку.
То же самое произошло и с Сергеем. Он яростно сражался, чёрной молнией носился вдоль своего участка стены, стремительными росчерками стали отправляя врагов в небытие. Иногда даже успевал помогать на соседних участках. Пока что ему не встретился никто, способный оказать достойное сопротивление, но Тёмный лорд не обманывался – у врагов точно есть сильные бойцы, просто они до поры до времени не показываются, сохраняют силы для генерального сражения. Он тоже пока не показывает все свои возможности, прячет парочку тузов в рукаве. Один из таких тузов... даже козырных тузов – Тёща Крокодилия. Но помимо неё есть ещё один... туз. Или даже скорее джокер. Эту карту Сергей не хотел разыгрывать ни при каких обстоятельствах. Только в самом крайнем случае...
По правде он даже вообразить не мог, что же такого должно произойти, чтобы он решился применить последний козырь. Даже если ему будет угрожать поражение и вечный плен у Барона... даже в этом случае он не решиться применить последнее средство. Должно произойти нечто воистину экстраординарное, чтобы он решился. Например, должна возникнуть угроза не только ему, но и Сколи...