Воды каменной пещеры (СИ)

Прошлый раз Фрэнки удивил ее. Притащил продуктов. Овощей разных. Некоторые из них она и не видела никогда. Лучше бы мяса принес или рыбы. Странно как-то. Фрэнки никогда к овощам особой любовью не пылал. А тут приготовь и все. Ну, она приготовила, конечно, что ей жалко. Часть потушила, остальные в духовке запекла. Так Фрэнки ничего есть не стал, с собой унес. И не объяснил зачем.
В комнате заработал телесет. Ага, уже восемь. Как всегда по выходным, началась утренняя передача новостей. Снова говорили о последствиях аварии. Это же надо было додуматься подорвать что-то в горах и вызвать обвал, а потом пытаться замаскировать его под землетрясение. Но следователи сразу разобрались. Никакое это не землетрясение. Залегли гады — вредители где-то в горах. Даже говорят, база у них там целая построена. Накрыли базу. Облавы прошли по всему городу. Были у них свои люди и здесь. Такая отрава быстро расползается, если не пресечь ее на корню.
Как уже надоели эти диверсанты. Что же им всем неймется? Хлоя не понимала. Живи себе, работай, выполняй свой долг, делай то, что тебе говорят. Но все равно вылезает какая-нибудь недовольная погань. И откуда они такие берутся? Почему их нельзя уничтожить одним махом? Слишком добр, слишком справедлив президент. Преступников ловят, а потом перевоспитывают. Делают из них полноценных граждан. Она видела одного такого по телесету. Он плакал, умолял о прощении, раскаивался, говорил обо всех ужасных деяниях, которые он совершил. А потом попросил сделать его солдатом. Он будет искупать свою вину, защищая родину.
Дождь, между прочим, стихает. Хлоя снова выглянула в окно. На улице заметно посветлело. Она услышала мерный рокот. По небу плыл транспарант:
 
«Ричард Ван Дюрен, самый справедливый президент в мире»,
 
гласила надпись.
  
4. Дженни. (Старис).
 
Горы были высокие, серые и безжизненные. Повсюду валялись мелкие острые камни. Кое-где из-под земли поднимались тонкие струйки дыма. Дженни стояла на вершине. Впереди, у самого края, спиной к ней сидел мужчина. Он свесил ноги над обрывом и кидал вниз камешки. Фигура мужчины показалась Дженни до боли знакомой.
— Роберт… — прошептала она, и сердце бешено забилось. — Роберт… — Дженни бросилась к нему. — Роберт!
Мужчина обернулся. Он изменился, Дженни сначала не могла понять, что изменилось. Это без сомнения был Роберт, но какой-то другой. Худой, совсем худой, почти изможденный, и очень бледный. Под глазами залегли темные тени. А волосы отросли — длинные, спутанные волнистые пряди развевались на ветру.
Он улыбнулся. Дженни только сейчас заметила, что глаза у него снова темные, и вспомнила, объяснение королевы, почему глаза меняют цвет. Девушка с некоторой опаской подошла к самому краю, посмотрела вниз. Увидела знакомую долину и извивающуюся ленту реки, блестящую на солнце. Жарко, воздух совсем горячий и ветрено. Они так высоко. Вид — совершенно завораживающий. Горы, горы, острые красноватые вершины, а между ними синеют озера, и так до самого моря или океана, тонкой полоской, виднеющегося на горизонте, и линия облаков над ним. И солнце, нещадно палящее в небе и птицы, кружащие над головой.
— Роберт? Это действительно ты… ты жив? — спросила она, осторожно присаживаясь рядом.
— Не знаю, — он покачал головой.
— Что значит, не знаешь? Как ты можешь не знать… Скажи, тебе больно? У тебя глаза темные.
— Нет, я ничего не чувствую, — снова легкое движение головой.
— Совсем ничего?
— Наверное. Почти, — он нахмурился.
— Но ты пришел ко мне, ты вернулся.
— Я не мог прийти, Дженни. У меня больше нет энергии. Совсем нет. Это ты здесь, — улыбнулся. — Не ожидал, но я рад. — Роберт придвинулся, и Дженни почувствовала тепло, исходящее от его тела.
— Меня убедили, что тебя больше нет, но я не верила, скажи… скажи, что это не так.
— Я не знаю… — вздохнул.
— Сэм говорил, ты должен был вернуться на Тарру, твое сознание вернуться… но ты здесь, значит, не умер, ведь так? — не унималась Дженни.
Он не ответил, посмотрел на свои руки, развернув их ладонями вверх, и Дженни заметила, что руки все в красноватых точках — следах от инъекций?
— Они похоронили тебя… — прошептала она, прижимаясь к нему всем телом.
— Да, я знаю. Белые цветы разметал ветер… я видел.
— Ты… ты был там?
Он кивнул.
— Но почему же тогда они решили?.. — Дженни не договорила, стиснула кулаки до хруста.
Он усмехнулся, пожал плечами. — В пещеры меня не пустили, не спрашивай почему, а остальные — не знаю. Я же говорю, у меня нет энергии. Для них всех, я больше не существую.
Роберт поднялся и, широко раскинув руки, скользнул с обрыва. Он не падал, а парил, поддерживаемый воздушными потоками.
— Я сплю, — подумала Дженни, — Я не боюсь высоты. Если я сплю, со мной ничего не случится. — Она разбежалась и прыгнула вслед за Робертом. Небо и земля поменялись местами, ее закружило. Она падала, камнем падала вниз… земля стремительно приближалась. Дженни зажмурилась. Вдруг почувствовала, как чьи-то руки подхватили ее и падение замедлилось. Она открыла глаза. Роберт крепко прижимал ее к себе, они плавно спускались.
— Ты, что делаешь, — прошептал он.
— Но это сон, что может случиться, — удивилась она, когда Роберт бережно поставил ее на землю.
— Никогда так больше не делай, — нахмурился, — Я не всегда могу оказаться рядом. В таком сне, лучше не падать.
— Роберт, скажи, как тебе помочь? Мы приедем. Я уговорю всех. Мэгги согласится, они ведь собрались вместе — твоя команда.
— Нет, Дженни. — Он нахмурился. Сейчас нельзя.
— Почему?
— Нельзя и все. Не могу объяснить. Просто знаю, — тяжелый вздох, — Меня что-то ест… изнутри.
— О чем ты?
— Не знаю, как описать. Это внутри меня. Не больно, но неприятно, — он поморщился. — Грызет. Давит. Мысли путаются. Я стал забывать. Тебя вот почти забыл. Но ты пришла, — Роберт виновато улыбнулся.
— Не пугай меня, ты говоришь как Сэм. Тем более, мы должны приехать, — возразила Дженни.
— Ты же не знаешь, что меня ест… — сказал он со смешком, — может быть, я где-то там внизу, в земле и…
— Не говори так, — перебила она. — Я тебя чувствую, — она прильнула к его груди, — я слышу, как бьется твое сердце, ты не мог умереть.
— Убедительно говоришь, даже я поверил, — он улыбнулся.
Дженни схватила его за руки, рванула на себя и пространство вокруг потемнело. Через несколько секунд пришло понимание — они, все также обнявшись, стоят посреди ее спальни… Вот кровать, где она заснула вечером, а сама Дженни в пижаме. Девушка оглядела себя и залилась краской.
— Ничего себе, — удивленно прошептал Роберт. — Кажется, я дал тебе больше, чем рассчитывал. Оставил часть себя, когда раскрыл сознание, — пояснил он, — не все, меня полностью ты бы не выдержала, но и этого достаточно. Видимо, я живу в тебе.
— Ты хочешь сказать, это все только мое воображение. Да нет же, помнишь, ты переносил меня к себе на Тарру, сейчас ты у меня, только и всего, — возразила Дженни.
— Возможно… скорее всего. Не знаю, — пожал плечами и вдруг пошатнулся. Дженни увидела, как его руки белеют, становятся прозрачными.
— Роберт…
— Мне лучше лечь, — сказал он и бухнулся прямо на кровать.
— Тебе плохо, что мне делать?
— Все нормально. Сейчас пройдет, кажется. Иди сюда. — Он протянул ей руку, — посиди со мной. Дженни взяла его за руку и села рядом. — Не исчезай, пожалуйста, — попросила она.
Как бы в ответ на ее просьбу, он перестал казаться прозрачным.
— Я сейчас вырублюсь. Дальше не знаю, — закрыл глаза.
— Роберт, подожди, не спи. Погоди минутку. Если тебе плохо, значит это потому, что тебе там плохо, понимаешь? Если бы ты умер, ты не мог бы чувствовать.
— Он посмотрел на нее сонно, уже не понимая, и снова закрыл глаза.
Дженни сидела рядом, не выпуская руку, прислушиваясь к его дыханию. Потянулась, бережно провела пальцами по лицу. Роберт выглядел таким спокойным, чуть улыбался во сне. Ресницы, длинные и загнутые, тенью лежали на щеках. Дженни улыбнулась, подумав, зачем мальчику такие ресницы. Потом аккуратно, чтобы не разбудить легла рядом, свернулась калачиком и уснула.