Нервные клетки с запасом. Новые впечатления с излишком. Дилогия (СИ)

— Нет. Там не совсем твое тело, скорее, качественная иллюзия. Выполнишь свою часть сделки — я ее просто развею, стирая память всем, кто тебя знал.
— А она не развеется раньше времени? А что насчет продуктов жизнедеятельности, твоя иллюзия… — заинтересовалась я, подавшись вперед от любопытства.
— Хватит вопросов! Тебя не это должно волновать. Дверь я открыла, спальня Аркенуса этажом ниже, в левом крыле. Можешь действовать прямо сейчас, — отрезала она недовольно и я поняла, что она сейчас исчезнет.
— Постой-постой! Можно одну просьбу? — воскликнула поспешно, вскочив с кровати.
Но не рассчитав силы, дернулась излишне резко, запуталась в одеяле и с громкой руганью свалилась на пол, больно ударившись локтем.
— М-да… Что за просьба?
— Просуши, пожалуйста, мое платье, а то я на него водичкой наляпала, пока купалась. Оно там на полу. Тебе же магией не сложно, правда? — и я заискивающе улыбнулась, не спеша подниматься с пола.
Выражение лица девушки многого стоило, но спустя секунду на кровати материализовалось мое платье. Абсолютно сухое и даже выглаженное.
— Вау! Удобно-то как! А можно еще одну просьбу?
В ответ же раздался лишь приглушенный стон…
Где-то в коридорах замка
Темные пустынные коридоры, похожие как две капли воды, сменялись один другим. Нигде ничего не скрипнет, не стукнет, выдавая присутствие живого человека. Лишь легкий сквозняк блуждал по ним, создавая причудливые звуки, похожие на завывания. Но вот в одном из них прибавилось что-то еще.
— Шкр… Шкр… Шлеп! Шкр…
И вместе с тем приглушенное бормотание на одной ноте, вперемешку со всхлипами.
Два парня в балахонах, дежурившие возле одной из дверей, с подозрением уставились на поворот, из-за которого доносились эти странные звуки.
— Иди проверь, — пихнул один другого локтем.
— Сам иди. А я тут постою, на страже, — огрызнулся тот, с опаской косясь на темный коридор.
Звуки слышались все ближе.
— Да на какой страже? Здесь и охранять нечего — просто вход в храм, у которого мы должны торчать всю ночь в качестве наказания. На этом этаже никто никогда не ходит даже… Нам и оружие не выдали, в конце концов.
— Шкр… Шкр… — раздалось совсем близко.
— А вдруг нежить пробралась в замок? Или гуль неупокоенный вырвался? — голос парня ощутимо дрожал.
— Скажешь тоже, тут такая мощная защита везде стоит после последнего покушения — и муха не проскочит. Небось, кто из прислуги поссорился с полюбовником, вот и спустилась вниз погоревать, — авторитетно заявил второй, но если присмотреться, можно было заметить, что его руки слегка подрагивали.
— Вот и посмотри, раз такой умный!
— Вот и посмотрю, кто тут бродит!
Глубоко вздохнув и несколько раз сжав и разжав кулаки, видимо, для большей смелости, парень поправил капюшон своей ритуальной хламиды и смело шагнул вперед, в темноту, мысленно проклиная магов, не пожелавших расставить магические огоньки на всех этажах. Экономия средств, чтоб ее!
Но в следующий миг все его мысли вымело из головы волной ужаса, когда из темноты на него с утробным воем сигануло что-то белое в развевающихся тряпках, с выставленными вперед когтистыми лапами и вцепилось ледяными скрюченными пальцами в ткань его хламиды.
От неожиданного резкого толчка парень не удержался на ногах и с тихим обреченным вскриком повалился на пол, придавленный сверху тушкой этого кошмарного создания.
— Отдай свое сердце! — завопило оно. — Тьфу ты! Отдай свой балахон!
— Мамочки! — истерично взвизгнул его напарник и, судя по звукам, убежал куда-то вдаль коридора.
Неведомая тварь же только распалилась и, рыча от предвкушения, невзирая на его слабое сопротивление, принялась радостно пытаться содрать с него одежду, чтобы поскорее добраться до теплого свежего мяса.
Последнее, что увидел послушник перед тем, как потерять сознание — оскаленные тушки неведомых кошмарных зверьков, из спин которых торчали женские ноги. Этого оказалось достаточно, чтобы впечатлительного парня замутило от подобной жестокости и его сознание померкло…
АРИНА
— Тапочки! Я просто попросила обычные тапочки! Не, ну разве так сложно с ее-то магией?! Просто дай мне несчастные тапочки — и все. На кой мне эти уродцы? — возмущалась я вслух, блуждая по коридорам.
Продвижение затруднялось тем, что та стервозная… м-м-м… пусть будет жучка, в ответ на мою невинную просьбу материализовала мне какую-то неведомую хрень вместо тапочек! Мне аж поплохело, как увидела жуткие перекошенные морды этих, предположительно, зайцев! Да мне даже ноги было страшно в них запихивать!
Я, что ли, виновата, что у них тут такая холодина и на коврах экономят?! Так еще ж и дала тапки на несколько размеров больше. Хоть теплые, на том спасибо.
Но теперь мне приходится тянуть их по полу, создавая мерзкий шуршащий звук, от которого мороз по коже. Чуть зазеваюсь — еще и выпадаю из них, шлепая босыми тапками по камню. Гады! И тапки, и темные, а в особенности гады Аркенус и та чернявая мымра!
И холодно так! Вот почему здесь так холодно?! Теперь понятно, почему все они бродят в этих балахонах — такое чувство, что у меня сейчас даже уши отморозятся! Вон даже насморк начался! У-у-у, твари!
И коридор никак не закончится, еще и темно. Мне вообще правильное направление дали? Мало того, что лестница километровая, прокляла все, пока спускалась, так и ни души, чтобы спросить — правильно ли иду.
А эта зараза властелинья, небось, дрыхнет себе в теплой постельке, десятый сон видит. У-у-у, гад плешивый! Почему плешивый? Да потому что я ему все волосенки повыдергиваю, если в ближайшее время не найду его и не согреюсь!
— Хоть бы кого-то уже встретить, сколько можно-то? Все спят, что ли? Сволочи… — пробормотала тоскливо, шмыгнув носом.
С каждой минутой головная боль усиливалась. Совсем скоро я уже совсем не смогу ее терпеть и просто забьюсь в угол, тихонько скуля, пережидая приступ. Но до этого хотелось бы согреться, в конце концов! Зря, что ли, покидала свою комнату?
Внезапно из-за очередного поворота показался некто в уже знакомом балахоне. Я с радостным воплем бросилась к нему, на ходу требуя балахон. Ну, в самом деле, жалко, что ли? Я заме-ерзла!
Радуясь представившейся возможности согреться, попыталась забраться к нему под балахон — ну, просторный же и вдвоем поместимся. Но парень попался довольно хилый и, не выдержав свалившегося на него счастья, упал на пол. При этом, кажется, ударился головой и потерял сознание. М-да… Неловко как-то получилось.
Но угрызениям совести я предавалась уже на ходу, оседлав парня и пытаясь развязать плотно затянутые тесемки его хламиды. Ему в любом случае пока все равно, и вообще, закаляться полезно, а я так заболею скоро! Убивать сопливую жертву Аркенусу вряд ли очень понравится, так что рисковать не стоит.
Но гадские тесемки не поддавались, они были крепко затянуты под самую шею, так что пришлось низко нагнуться, почти уткнувшись носом в его подбородок — ну, ни черта не видно же!
Громко сопя и чертыхаясь, увлеченная своим занятием, пропустила мимо ушей чьи-то быстрые шаги. Яркий свет магического огонька осветил парня, на котором я сидела, и меня, пытавшуюся уже перегрызть эти проклятые тесемки! Отплевываясь и щурясь от света, я попыталась объяснить ситуацию, но прохожий вдруг истошно заорал от ужаса и бросился бежать прочь.
— Оно его жрет! Жре-ет! — разнесся его вопль далеко по коридору.
Черт! Вот что за день? С досады дернула тесемку чуть сильнее и она с негромким треском наконец-то лопнула. Ура-а! Балахон мой!
— Нежить! Нежить в замке! — услышала я далекий крик.
Ешки-матрешки! Нежить — это полуразумное, вечноголодное, разлагающееся, озлобленное существо? На самом деле, мне достаточно и одного эпитета, чтобы обоср… кхм… оконфузиться от ужаса!