Лёд твоих глаз (СИ)
Тут пришла моя очередь удивленно хлопать ресницами.
— То есть ты не понимаешь, что он говорит? — тихо спросила я, пятясь к кровати. Мне срочно нужно было опереться о что-то надежное и устойчивое.
— Ну, пока не научилась различать «муау» от «мрмау» и «мау», — с нескрываемой иронией ответила Элли.
Жарх! Это что, только я его понимаю? Представила, как выглядел со стороны наш диалог с Рими и ужаснулась: это точно тянет на проблемы со здоровьем. Мои.
— Так что, ты его понимаешь? — спросила Элли, совершенно забыв о своем внешнем виде и причине, заставившей вернуться в комнату раньше срока.
— Угу, — ответила, переведя взгляд с соседки на кучина. Тот сидел гордой статуей самому себе: стройные лапки чинно поставленны перед собой, голова с остроконечными ушками держится ровно, а небольшой нос слегка вздернут вверх. Ни дать, ни взять — король!
— Чудеса! — протянула Элли, тоже внимательно разглядывая кучина. — И что он сказал тебе?
— Что я могла бы догадаться, по какой причине ты вернулась раньше времени, — ответила, махнув рукой на ее испачканный наряд.
— Он прав, — усмехнулась соседка. — Эх! Завидую я тебе! Это так классно, когда можешь общаться со своим питомцем!
— Так заведи себе тоже, — ляпнула, прежде чем успела подумать. Осуждающий взгляд Элли дополнило едкое замечание Рими:
— Ну точно дурочка! Забыла, что вы обе немного… как бы это сказать… бедны?
— Я начинаю жалеть о том, что стала тебя понимать, — ответила, массируя виски. И тут я услышала старательно сдерживаемое хихиканье Элиджи.
— Ты чего? — спросила соседку, видя как ее сотрясает беззвучный смех.
— Видела бы ты себя со стороны! — пытаясь не засмеяться еще больше, ответила Элли. А затем изобразила сценку по ролям:
— «Заведи себе тоже!»
«Мрау! Мау мау мрмау мау!»
«Я жалею, что стала тебя понимать».
Элли так красочно изображала меня и кучина, что в конце импровизированной пьесы уже мы обе заливисто смеялись. И только кучин смотрел на нас с явным превосходством и осуждением. Словно степенный дядюшка-покровитель, заметивший шалость маленьких девочек.
— Женщины! — фыркнул Рими и вернулся к ведерку с рыбой.
Глава 11. В первый раз в новый класс!
Остаток вечера я провела за учебниками и подготовкой к предстоящим занятиям. Элиджи привела себя в порядок и рассказала, что ее внешний вид был, как и ожидалось, следствием неудачного эксперимента на факультативном занятии. Жижа, в которой была измазана моя соседка оказалась неудавшейся сывороткой быстрого роста. Не знаю, что там пошло не так, но серо-бурая субстанция при контакте с кожей могла спровоцировать неплохие ожоги. На соседке была одежда с длинными рукавами, поэтому сама Элли пострадала незначительно. Уже после того, как она избавилась от ставшей непригодной формы и смыла остатки жижи с тела в душе, я помогла ей залечить мелкие ранки.
К счастью, большую часть времени кучин молчал и никак не комментировал происходящее, что позволило нам сработать быстро и аккуратно.
Уже после того, как последний ожог на теле соседки побледнел, она предложила не идти в столовую, а взять ужин в комнату. Я не стала отказываться от заманчивого предложения: еще было в памяти свежо наше столкновение с Фаром на выходе из столовой.
— Сейчас, я пошлю весточку тете. Подожди немного, — сказала Элли, открывая окно.
В принципе, магическим вестникам было неважно, откуда их запускали — они спокойно проходили сквозь стены и стекла любой толщины. Но Элли решила сделать эффектный жест, и мерцающий шарик взвился к потолку, а после упорхнул в сумрачный парк, разбитый перед общежитием. Я знала, что оттуда он пролетит через толстые стены основного корпуса Академии и окажется на первом этаже, где в конце огромного зала находились витрины с едой.
— А обо мне кто-нибудь вспомнил? — спросил кучин, лениво подняв голову с кровати. Уже добрых несколько часов Рими спал, используя мою подушку как место для отдыха. Я ойкнула и посмотрела на Элли.
— Что? — спросила она. — Я его «Муау мрмау Муау» не понимаю.
— Он спросил, вспомнили ли кто-то о его еде.
— Ой, забыла! — всплеснула руками соседка. Но почти сразу успокоилась и улыбнулась. — Тетя не забудет. Она очень внимательна к мелочам.
— Я не мелочь! — возмутился кучин и хлестнул хвостом по покрывалу.
— Ругается? — спросила Элли, покосившись на нервничавшее животное. Я хихикнула.
— Ага. Обиделся.
— Чего еще можно ожидать от двух глупеньких девочек! — фыркнул Рими и снова положил голову на вытянутые вперед лапы.
— Рими, хватит ворчать. Даже если тетя Элли забудет о тебе, я поделюсь своим ужином с тобой.
Но вместо закономерной благодарности кучин дернул левым ухом и пробурчал:
— Я не собираюсь жевать вареные овощи и кашу.
— Что он там мяучит? — спросила Элли, положив руку на страницу книги, которую читала.
— Говорит, овощи и кашу есть не будет, — пожала я плечами.
— Он что, уже и меню наше знает? — восхищенно спросила соседка. Я повернулась к кучину и вскинула брови, переадресовывая ему вопрос.
— Я не первый день в Академии, — отозвался Рими. — Успел заметить, чем здесь кормят лернантов.
— Что… — Элли не успела закончить свой вопрос, как я ответила на него:
— Говорит, уже выучил меню. Кстати, — я снова посмотрела в голубые глаза животного. — Мы так и не поговорили о том, что заставило тебя запрыгнуть в наше окно?
— Не сейчас, — отрезал Рими и резко поднялся. Выгнув спину дугой, он медленно потянулся, широко зевнул, отчего длинные кисточки ушей прижались к шее, и сел. — Я голоден. А когда я голоден, я не настроен на разговоры.
Поужинали мы, как ни странно, спокойно. Тетя Элли действительно не забыла о кучине и для него прислала тарелочку с лангустинами. Рими даже снизошел до благодарностей, чему я была приятно удивлена.
Перед сном я прочитала пропущенные темы в учебниках, подготовила конспекты и, шикроко зевая, написала родственникам очередное письмо. Про кучина я предусмотрительно решила умолчать — сейчас моя изрядно перенервничавшая родня не была готова к новым потрясениям.
А ночью мне снился Дориан, который почему-то дрался с Фартэрионом небольшой арене.
Интересно, к чему бы это?
***
Новый день ворвался в мое сонное сознание очень резко — в носу защекотало от густого меха и я чихнула. Оглушительно, звонко и от всей души. Такого пробуждения на моей памяти со мной не случалось. Почесав нос, я с осуждением посмотрела на спящего кучина.
Кажется, предложить ему свою кровать для сна было лишним. Толкнув животное в мерно вздымающийся бок, я зевнула.
— Что тебе нужно? — лениво спросил Рими, не потрудившись даже глаз приоткрыть.
— Ты меня разбудил. С сегодняшнего дня спишь в изножье.
— Ага, ага, — отозвался кучин. И что-то в его тоне мне подсказывало, что он продолжит спать на подушке. Ладно, решу и эту проблему… позже.
Сладко потянувшись, окинула быстрым взглядом комнату: солнечный свет был уже достаточно силен, чтобы разогнать предрассветные сумерки. Элиджи тихо посапывала, уткнувшись носом в стену. Ее изумрудные волосы разметались по подушке, превращая ту в подобие весенней лужайки.
Посмотрев на спящую соседку и нагло досыпающего кучина, я с сожалением поняла, что сама уже уснуть не смогу. Откинув одяло, подошла к окну и выглянула во двор.
Розоватые облака тянулись вдоль горизонта, подсвеченные сзади набирающими силу солнечными лучами. В парке перед общежитием царила та особая тишина, которая характерна для раннего утра. Я почти физически ощущала капельки росы, покрывшие траву и листья растений.
— Отличное начало для первого учебного дня на новом месте, — проговорила чуть слышно, открывая окно. В лицо ударил свежий ветер, принеся в комнату сладковатый запах свежести.
Я улыбнулась: кажется, жизнь начинает налаживаться.
В аудитории было светло. К первому занятию лернанты собирались лениво, едва шевеля ногами и активно зевая. Кажется, только одна я успела окончательно проснуться перед тем, как в стенах Академии прозвучал мелодичный перезвон, возвестивший о начале лекции.