Легенда о Чудограде. Книга первая Властитель магии. Часть первая Рувир (СИ)

— Нам придется идти пешком и дальше. Это неудобно для тебя и слишком долго для меня. Но выбора, похоже, нет. Ждать здесь не имеет смысла, лучше идти вперед, может, они поехали, думая, что я выйду где-то там, ближе к городу? Но ведь я могла двигаться в обратном направлении, да и вообще не вдоль дороги…
Глубоко вздохнув, Гедовин повела своего спутника за собой, на дорогу.
— А вдруг нас кто-нибудь подвезет? — спросила она более оптимистично.
Не прошло и пяти минут, как их, действительно, нагнал экипаж, дети едва успели отскочить в сторону, на какой скорости он несся, где уж там обратить внимание на двоих бредущих по дороге детей и, тем более, что кричала им девочка. Ее слова буквально утонули в создаваемом движущимся транспортом шуме. Гедовин кусала губы от негодования и едва сдерживалась, чтобы не расплакаться. Помощь была так близко! А теперь она все дальше и дальше. Но ничего не поделаешь, надо идти. Мальчик покрепче сжал ее руку в знак того, что он разделяет ее чувства или Гедовин опять только показалось, что он ее понимает.
Через полтора часа солнце окончательно зашло за горизонт, а на дороге не было ни одного фонаря. Гедовин так не привыкла, в Рувире все дороги освещались, а в Белмире из окна ее комнаты в общежитии в темное время суток она могла видеть растекающиеся по городу яркие цепочки дорог, но она даже подумать не могла, что между городами не было и намека на какое бы то ни было дополнительное освещение. Им попались еще 2 экипажа в Ясный, оба ехали почти также быстро, как и первый, и они даже не притормозили не смотря на все призывы Гедовин. Еще четыре повозки следовали из Ясного, две вообще ехали очень медленно; девочка надеялась узнать: может, кто-то видел ее экипаж, но детям также никто и не остановил, только одна женщина с сочувствием посмотрела на них и уже открыла рот, чтобы ответить, как ее осек сидящий рядом мужчина, должно быть, муж и, должно быть, он также, как и отец Гедовин, считал сочувствие одной из слабостей, подлежащих искоренению. Пятыми из Ясного на потрепанной телеге ехала шайка не очень приятного вида мужиков, так что мальчик взял на себя инициативу и, загородив собой Гедовин, спихнул ее с дороги. Но она не жаловалась, ее саму пробрал холодок при виде их недоброго блеска в глазах. К счастью, все обошлось.
Дети шли в почти кромешной тьме, различая дорогу, скорее, на ощупь, чем видя ее непосредственно. То мальчик, то девочка спотыкались. Гедовин понимала, что они должны отдохнуть, но где найти хворост? Да и расположиться у дороги было само по себе небезопасно. Их окружала скалистая местность, а до Ясного было еще не менее двух часов пути. А ведь не заблудись она, и ее экипаж давно бы уже был расквартирован в какой-нибудь гостинице в Ясном! Что если гувернантка и кучер так и сделали? Эта мысль не давала Гедовин покоя, но лучше было вернуться к насущной проблеме, чем думать о причинах поведения и возможных действиях сопровождавших ее людей.
— Давай остановимся, — тихо предложила она, чуть заикаясь, потому как у нее зуб на зуб не попадал из-за холода. — Хоть бы немножко света, хоть бы немножко тепла! — посетовала Гедовин, прекрасно понимая, что ни то, ни другое в данный момент невозможно.
На ощупь они нашли небольшое углубление в скале, справа от дороги. Обернувшись, Гедовин увидела две светящиеся ленты, не понимая, как такое возможно и почему, девочка знала, что это их следы. Прижавшись друг к другу, дети накрылись плащом и, несмотря на голод, холод и жажду, быстро уснули.
Проснулись они от холодящего душу рычания поблизости. Небо немного разъяснило и сейчас под кое-где проглядывающими звездами была различима дорога, очертания невысоких гор и, самое главное, горного барса, непостижимым образом оказавшегося здесь, ведь живут они и охотятся именно в горах. Воздух застрял в легких Гедовин, она с ужасом смотрела в горящие темные глаза. Он рычал на них, как будто они представляли угрозу, Гедовин больше бы поняла, если бы барс смотрел на них как на потенциальный ужин — в любом случае, было вопросом времени, кода он бросится на них. Казалось, прошло очень много времени, прежде чем барс сорвался с места. Словно наблюдая все со стороны, девочка сначала увидела, что барс исчез, она в ужасе закричала, когда в следующий же миг за исчезновением барса его страшная пасть оказалась в сантиметре от ее лица. Потом последовал жалобный визг, барса откинуло как котенка мощным порывом управляемого ветра. Гедовин не могла назвать это иначе, она ощущала его действие и силу. Словно огромная плита обрушилась на барса, его прижало к земле, он захрипел и стал биться в судорогах, и только тогда Гедовин перевела взгляд на своего спутника — это делал он! От руки мальчика шла масса плотного воздуха, словно фрагмент стены или огромной доски! Но как тогда?..
— Постой! Не убивай его! — воскликнула Гедовин.
Быстро встав, она положила руку на плечо мальчика.
— Возможно, он почувствовал в тебе угрозу, — тихо произнесла девочка, — поэтому вынужден был защищаться, может, у него котята есть, и может, это вообще самка или есть еще какая причина, но в любом случае не надо убивать его, пожалуйста!
Мальчик сдавлено вздохнул и, встряхнув рукой, с ужасом посмотрел на собственные ладони. Он подбежал к барсу, тот хрипел и бился в судорогах. Мальчик стал трясти его.
— Ты этого не хотел, да? — с сочувствием произнесла Гедовин, подойдя к нему и вновь положив руку ему на плечо.
Из глаз мальчика текли слезы, он, действительно, не хотел этого. Он инстинктивно защищался и не смог сдержать себя. И сейчас, повинуясь также естественному порыву, он положил руку на голову барса, вторую на его грудь, от ладоней пошло легкое свечение. В следующий миг барс вскочил. Оскалившись на детей, он с секунду стоял перед ними и потом исчез.
Мальчика трясло от пережитого потрясения. Обняв его за плечи, девочка отвела его обратно к их временному убежищу. Вот если бы сейчас был хотя бы маленький костер! Тогда они смогли бы согреться, успокоиться и чувствовать себя в большей безопасности.
— А ты можешь вызвать огонь? — спросила она без всякой надежды услышать или увидеть его ответ.
Вздохнув, Гедовин закрыла глаза, с вожделением представив, как перед ней бодро потрескивают дрова в ярком пламени костра, как тепло от него проникает в ее продрогшие косточки. Ее фантазия была настолько реальной, девочка действительно ощущала тепло, ее словно согревал костер! Изумленно открыв глаза, Гедовин тут же разочарованно вздохнула: никакого костра не было, ей это только показалось.
  
День первый
 
Утром Гедовин проснулась от того, что кто-то с силой тряс ее за плечо. Девочка невольно дернулась и подалась назад, не сразу поняв, что перед ней ее гувернантка, с крайне злым и недовольным видом.
— И что я теперь скажу вашему отцу? — прошипела она сквозь зубы, переводя взгляд то на нее, то на мальчика, поднявшего голову от плеча Гедовин, которая тут же нашлась с ответом.
— Что вы бросили меня одну, на ночь глядя, не оставив и корки хлеба на месте стоянки, с которой вы почему-то взяли и уехали.
— Да что вы говорите! — возмутилась та, уперев руки в бока, возвышаясь над Гедовин как злая фурия.
Не выдержав, девочка вскочила. Возмущению ее не было предела: гувернантка бросила ее здесь одну и еще недовольна ею, верно, что Гедовин не сумела найти коляску как собака по запаху! Внезапно госпожа Лилиана сменила гневное выражение лица на презрительное, сложив руки на груди и приняв более чем горделивую осанку.
— О, я смотрю, вы тут не скучали! Сначала вы потерялись, потом нашлись, причем не одна, а в компании молодого человека, да еще в мятом платье. Думаю, и мне, и вашему отцу все ясно!
— Что?! — возмущенная, задыхаясь, выпалила Гедовин, краска бросилась ей в лицо, но не от стыда, как тут же подумала гувернантка, а от возмутительности такого предположения. Да как она могла подумать такое? Не иначе как исходя из собственного опыта и представления. — У меня мятое платье, потому что я спала в нем, на улице, под открытым небом, тогда как вы, вместо того, чтобы ждать меня или искать, уехали неизвестно куда со своим кучером! — Гедовин выпалила все это на одном дыхании, яростно сжав кулаки, горя всей душой и телом от негодования.