Поворот навыворот (СИ)

– Спи, я сказал. – и всё это исчезло, растворившись в шуршащей хвоей дымке сна.
Старуха улыбалась ей своим жабьим ртом, выпучив бесцветные глаза.
– Нет тебя, деточка. Нет тебя. Сгинула ты на изнанке. – хихикала мерзко и тянула к ней свои скрюченные пальцы. А Лиля мотала головой и в немой панике пыталась отползти, но снова чувствовала, как сковывает тело чужая злая воля. Ей казалось, что она сейчас утонет в этой удушливой волне страха и безнадёжности.
– Проснись! – команда, отданная жёстким повелительным голосом, вырвала её из власти бредовых сновидений и девушка резко распахнула глаза. Смех проклятой ведьмы до сих пор звучал в её ушах, и она инстинктивно вскинула руки закрывая голову, всхлипывая и трясясь, как побитый щенок.
– Уйди! Я есть! Я есть! Я есть! – закричала хрипло и сама вздрогнула от собственного голоса, испугавшись этого сиплого карканья.
– Есть, есть. Орать зачем? – прозвучало рядом раздражённо и чьи-то стальные пальцы ухватили её за запястья, отрывая руки от лица.
Лиля, вскрикнув, принялась отбиваться, беспомощно дёргая руками. Задыхаясь, мотала головой в тщетной попытке прогнать мутную пелену, мешающую увидеть своего противника.
– Успокойся. Ничего я тебе не сделаю. – и в следующий миг на её лицо шлёпнулось что-то влажное, заставив испуганно пискнуть – Это компресс. Не дёргайся!
– Где я? – всхлипнула она, замерев. Всё равно освободить руки не получалось.
– Хм. В моём доме. – ответил мужской голос. Несмотря на грохочущее в груди сердце, она всё равно отметила приятный низкий тембр.
– А кто вы? – шепнула, чувствуя как утихает саднящая боль в разбитом лице и даже в висках перестали стучать отбойные молотки.
– Я забрал тебя у Параскевьи.
Воспоминание о страшном ритуале снова заставило её вздрогнуть. Неужели это всё с ней случилось?
– С тобой. Как ты вообще здесь оказалась? – она, что это вслух спросила?
– Где, здесь? – уточнила осторожно, пытаясь освободить руки из стального захвата чужих пальцев.
– В Выворотнях. – ответил её собеседник, даже не думая отпускать. – Ты же сама к ней пришла.
– Я случайно повернула. В машине бензин заканчивался, увидела указатель. А потом в аварию попала. – призналась Лиля, невольно снова всхлипнув. – Телефон разбился, нигде никого не было. Я пошла искать шоссе. А нашла её дом. Кто она? Что ей от меня нужно?
– Уже ничего. – хмыкнул мужчина, поправляя компресс.
– То есть? – его интонация насторожила её.
– Ей от тебя больше ничего не нужно. – спокойно уточнил мужчина.
– Я ведь не сошла с ума? Это всё было на самом деле? – и она не знала, какого ответа больше ждёт.
– Не сошла. – влажная ткань с её лица исчезла, но прежде чем девушка успела открыть глаза, прозвучало твёрдое. – Спи, Лиля!
И она уснула.
И правда красивая. Он отпустил тонкие запястья, неожиданно для самого себя, погладив нежную кожу. Он понял это даже тогда, когда по детски нежное лицо портили уродливые синяки. Теперь же, когда они почти сошли и отёки спали, девичья красота болезненно била его под дых, делая каменно-твёрдым в паху. Давно у него не было женщины и он присматривался к нежданной гостье, признавая, что хочет её. Взгляд скользнул ниже. Его белая рубашка, которую он надел на неё вместо её собственной грязной одежды, подчёркивала хрупкость женского тела, небольшую, но весьма аппетитную грудь и длинные изящные ноги, скрывая от его глаз гладкий, как у младенца лобок. Попка у девочки тоже очень даже ничего, он даже не сдержался, когда купал её, принеся домой, и позволил себе сжать упругие ягодицы, наслаждаясь таким правильным ощущением женского тела в руках.
Ведьмак встал и укрыл свою гостью. Пускай спит. Скоро ей понадобится много сил.
– Хозсссяин.
– Что там? – спросил, уже выходя из комнаты.
– Подссстроила всё ведьма.
– Неслучайная, значит. То-то я смотрю, легко обошлось. Следи тут. Я в дом Параскевьи наведаюсь. Не пугай. – Хорошшшо. Не буду.
В этот раз Лиля проснулась не от кошмара. Рядом кто-то был. Это чувство, скоро пожалуй, станет привычным, но всё равно ей было не по себе. Полежав некоторое время с закрытыми глазами, она прислушивалась к тишине вокруг до звонка в ушах. Так ничего и не услышав, тихонько спросила.
– Тут есть кто-то?
Молчание.
Подняла тяжёлые веки. И вздохнула с облегчением. Пелена с глаз исчезла и девушка отчётливо видела белый потолок с балками. Она не у ведьмы, кажется. Тело больше не болело, лишь голова казалась тяжёлой. После всего, что с ней произошло это, пожалуй, было странным. Приподнялась на локтях и осмотрелась вокруг. Лиля лежала на широкой кровати с резным деревянным изголовьем, стоящей посреди довольно просторной комнаты. Деревянные шкаф, столик, стулья, окно... Окно!
Сорвалась с кровати, спеша получить хоть какое-то понятие о своём месте пребывания. Бежать к двери, как в предыдущий раз, она откровенно побоялась. Отдёрнув льнянную занавеску, напряжённо уставилась на густой лес за стёклами. Лес, опять лес! Вздохнула глубоко, опуская голову. По щеке побежала одинокая слеза. Как же ей захотелось, сейчас, очутиться в своей съёмной однушке и смотреть на уютный дворик, где на площадке носятся дети, а на лавочках сидят старушки, зорко наблюдая за жизнью соседей.
Рядом прошуршало.
– Не плачь.
От неожиданности, девушка взвизгнула и резко обернулась. Снова никого. А голос есть.
– Прекратите это! – закричала она в пустоту, доведённая до крайности. – Кто здесь?
– Я. – может ей и показалось, но голос казался другим, чем тот, что она слышала в доме старой ведьмы.
– Кто, это я? – с вызовом спросила, внимательно всматриваясь в пространство вокруг. – Тебя эта старуха послала?
– Ешшшчё чего! – возмутился невидимый собеседник. – Я Хозсссяину служу. – и он так произнёс это слово, что сразу стало понятно, хозяин то прям с большой буквы.
– А кто твой хозяин?
– Ссам сскажет. – ответили ей.
– А что с бабой Параской? – в памяти всплыл разговор с незнакомым мужчиной. Значит не приснился.
– Сссдохла. Хозсссяина надо ссслушаться.
И вот тут, Лиля почувствовала, как ноги подгибаются. Куда она попала? Этот самый Хозяин, получается, убил старуху. И пускай та причинила ей ужасную боль, но убийство… Кто знает, не опасней ли для неё этот неведомый мужсина, чем та самая ведьма.
– Он её убил? – уточнила дрожащим голосом.
– Да. – осторожно ответил призрак.
– А меня убьёт? – Только не плакать! Только не плакать!
– Зссачем? Тебя он спассс. – совсем уже как-то нервно сообщил ей невидимый собеседник
– Спас? – Надежда, прозвучавшая в её голосе, даже ей показалась жалкой.
– Ты умирррала. Он спассс.
– Что со мной было?
– Ведьма колдовала. Ррритуал тебя убивал.
– Зачем? – жалобно всхлипнула девушка.
– Не могу ссказать. Спроссси Хозсссяина. – ответили ей, а Лиля глубоко вздохнула.
Напротив увидела дверь. Может пойти поискать этого Хозсссяина? И действительно спросить?
Но когда она, ухватившись за дверную ручку, решительно подёргала, то внутри поднялась злая досада. Закрыто. Она опять взаперти. Спас, значит?
– Почему дверь закрыта? – постаралась не показать голосом, насколько она разозлилась.
– Хозссяин ушшёл.
– Я тут пленница? – спросила, сжимая кулаки.
– Нет.
– А кто, тогда?
– Спроссси Хозсссяина.
Лиля поддавшись отчаянному порыву, злобно пнула дверь босой ногой и тут же зашипела от боли. Чувство обиды и жалости к самой себе затопило её з головой и слёзы брызнули из глаз. За что ей всё это? Почему именно с ней происходит весь этот бред? Не видя смысла и дальше стоять под закрытой дверью она обхватила себя руками и побрела к кровати, горестно всхлипывая. Под ладонями ощущалась хлопковая ткань и девушка, опустив взгляд, только теперь обратила внимание, что одета в мужскую рубашку, вместо своей собственной одежды. Мысль о том, что её раздевал и трогал какой-то незнакомец ещё больше усугубила ужасное чувство отчаянья, добавив ему оттенок стыда. Внезапно захотелось спрятаться от всего и, не найдя другого приемлемого варианта, она залезла на кровать и, накрывшись с головой, свернулась жалким клубочком под одеялом. Слёзы продолжали катиться по щекам и девушка ещё долго плакала, выплёскивая весь накопившийся ужас, пока не уснула измученная.