Падший (СИ)

  
Глава 6
 
— Не, таки низя — ядные, — Гуля выбросила из корзинки Далласа несколько грибов, оставив лишь самую малость.
Они ходили по склону горы, поросшему редкими деревьями, и искали съестное. Даллас хотел помочь женщинам в хлопотах, но пока Гулёнка насобирала два лукошка грибов и кореньев, ему попадались только поганки, да и те редко. Оставалось носить полные корзины следом за проворной подругой, слегка прихрамывая.
Гулёнка деловито заглядывала под каждый кустик и разрывала ногой кучки сухих иголок, напевая мелодии тоненьким голосом. Даллас прислушался, и с удивлением узнал мотив «С днём рожденья тебя…». Поразительно, но в таких мелочах пробивались проблески исторического наследия — сначала Старый с рассказами о терминаторах, теперь это.
Даллас вспомнил про свой день рождения. Проверил в смартлете дату и понял, что его юбилей прошёл вчера. Он так оторвался от цивилизации, что такое изобретение, как календарь, потеряло смысл. Убедился в этом, расспросив Гулю. Она действительно не знала, что такое день рождения, и не понимала, зачем его отмечать.
Слово за слово, речь зашла о календаре, часах, зачем они нужны, и как связаны с временами года, наступлением дня и ночи.
— Начё эт? Када темно — надоть спать. Када светло — искать поисть. А Старый кажет, када зима и пора вниз ийти. Он всё знат.
— А случись что со Старым, как вы без него? А договориться о встрече, или… — Даллас задумался. Для местных жителей время текло совсем иначе и имело другое значение.
— Мож и над, не то не знам када мужики придут, исть не спело иль стыло — орут. А вам тама чё, поди копать не над?
— Мы ходим на работу. Те, кто хочет. Я вот чинил… ммм… штуки, которые сами быстро едут. Возят нас.
— Кудай-то?
— На работу, например.
— Тиресна…
Они вышли к водопаду, который поил всю деревню. Гуля принялась мыть и чистить грибы, слушая рассказы о жизни наверху. Неожиданно небо озарилось яркой вспышкой. Даллас сперва подумал, не снимает ли его прилетевший из Ориона дрон. Но не успел он поднять голову, как раздался оглушительный взрыв. Грохот раскатился долгим эхом по горной гряде.
Даллас упал на землю, прикрываясь руками. Если здесь и летал дрон, то он что-нибудь взорвал. Но рядом послышался звонкий смех Гулёнки:
— Ты чёйта, Да-лас, спугался? Падём до хаты, ща дощь буит.
Так глупо Даллас себя в жизни не чувствовал. Испугался грома и молнии, рассказывая дикой девушке о гирокарах. Он, конечно, знал об этом явлении, но в тридэшках гроза выглядела иначе.
Когда в следующий раз вернулись шахтёры, Старый созвал всех жителей на совет. Мужчины, женщины и дети стояли вокруг костра, пока ведун говорил. Вышел из хижины и Даллас. Он впервые увидел всех обитателей деревни вместе. Как оказалось, включая детей, это чуть больше двадцати человек. И ни одного пожилого. Слабым нет места в этом мире. Старый не в счёт — он ещё довольно крепок и, если бы не выпавшие зубы и не голова с коротким ёжиком, его не назовёшь стариком. Ведун дождался, пока все соберутся и начал речь:
— Други мои! Вы все видали небось, щё щёня вода штала лёд, а шнег траву крыл. То бохи нам кажать хочут — вон пойшли ж нашей хаты! Бохи промеж шобой шпорятся, ищё жальёт вода, а шнег удёт будь не был, но всё ж много бохов хочут нас вниз уйти. Потому много шнега нашлют, много лёда на наш путь, голодуху на коз и нас. Надоть итти, покаш могём. А бохи бу добры — бу лето, тады притти мож внажад.
Племя недовольно завздыхало и зароптало. Некоторые поглядывали на Далласа, возможно, рассчитывая выяснить, что боги имеют против людей на горе. Но он не знал. Точнее, догадывался, что зимой здесь станет довольно холодно, поэтому племя спускается к подножию, где наверняка теплее. Но тогда непонятно, почему они не живут там весь год.
Как же мало Даллас знал о мире! Да и не задумывался об этом. Он изучал азы географии в школе, но запомнил не так много. Сложно интересоваться сменой времён года, когда в городе под куполом всегда одна погода. Ему рассказывали, что после экологической катастрофы — насколько он помнил, извержения супервулкана — климат изменился, и люди поселились выше плотных слоёв атмосферы. Как выяснилось, не все.
Но если не всё так плохо и на поверхности можно жить, совершенно неясно, зачем устраивают эти лотереи с рождаемостью. С помощью современных технологий не трудно возродить цивилизацию на земле. Но данных пока мало. Надо ещё посмотреть, что происходит там, куда племя отправится на зимовку.
Каспар, демонстрируя лидерские качества, распределил обязанности. Женщинам досталась подготовка провизии, сена для коз, запаковка пожитков из хижин. Мужчин он скорее личным примером, чем приказом, привлёк к разбору лёгких жилищ. Жерди и полотно, составляющее стены и крышу, укладывали на землю и обвязывали верёвками.
Помогая в меру сил, Даллас отцеплял полотно от каркаса хижины. За работой он заговорил с Каспаром на свою больную тему:
— Племя уходит, а как же шахта? Я бы хотел туда попасть, проводишь меня?
Каспар помолчал, катая во рту какие-то камешки. Судя по его лицу, ему не очень-то хотелось разговаривать с чужаком, да и вряд ли он легко понимал его речь. Но в итоге, не глядя на Далласа, ответил с плохо скрываемым раздражением:
— Ща вниз итти, патома копать. Ты тама не нужон. Лишний рот.
Даллас продолжил работу, отложив разговор. Но решил, что когда мужчины пойдут в шахту, он обязательно увяжется за ними.
Женщины собирали вещи, а Даллас подумал, что почти все его пожитки на нём. Один костыль он взял для опоры, второй оставил. Он уже давно ими не пользовался, а нога лишь иногда побаливала по ночам.
На удивление Старый и не думал собираться в дорогу. Он стоял в дверях своей хибары, глядя, как остальные готовятся к переходу, а дети путаются под ногами. Оказалось, что ведун остаётся разговаривать с богами, упрашивая их послать скорое лето.
Даллас спросил, как он будет выживать здесь один, без еды и топлива. Старый продемонстрировал внушительные запасы сухих веток, вяленого мяса и сушёных грибов. Одиночество его тоже не пугало — в тишине голоса богов слышно лучше. Особенно, если выпить отвар правильных грибов.
Похоже, Даллас лишался единственного интересного собеседника. Он попытался уговорить его спуститься, рассказывая о природе небесных объектов: о солнце, луне и звёздах. Вращается планета — наступает день и ночь. А из-за наклона оси меняются времена года. Но Старый не понимал его. Он посмеялся, услышав, что земля круглая, ведь в его понимании горы, люди и деревья скатились бы с неё. Гигантские шары в пустом пространстве — глупости, ведь он сам видел лица богов и глаза дедов. А сколько раз беседы с небожителями помогали Старому врачевать и предсказывать погоду!
Будь у них больше времени, Даллас объяснил бы дремучему ведуну и про гравитацию, и про термоядерные реакции звёзд, и о суеверном поведении. Как те голуби, которые ждали пищу и повторяли движения, думая, что это на что-то влияет. Но уже пора уходить. Да и нет смысла объяснять, если скоро житель «небесного блюда» вернётся обратно.
— Ты жвиняй щё ногу резал те. Думал мёртвый ты шовшем, а глядь — кровь текёт, ну я штал мужиков жвать, да тя тащить и жикой мажать.
Так вот откуда шрам поперёк ноги! Даллас едва не оказался в меню племени. Но всё-таки Старый его спас и выходил. Даллас ответил, поборов спорные чувства:
— Спасибо тебе. Мне будет не хватать твоих историй.
— Знаш, я щёня видал чудной шон. Мног людей — шыты, одеты, щисты. Хибары мастили друг на дружку, щё гора вышла полна щеловек, — Старый усмехнулся голыми дёснами. — Боль жабыли, шмерть жабыли, дедов жабыли, тока шмарели казки, как у тя из руки. И ведуна не над.
Полная гора человек — похоже на многоэтажку. Старый откуда-то знал, как живут люди в городах. Возможно, из его многочисленных историй про богов, или выдумал сам.
Даллас вспомнил, какой сон приснился этой ночью ему. Будто бы у Лизы от него родился ребёнок-уродец с распухшей головой. Он чувствовал отвращение и ненависть к своему сыну, хотел выбросить его из окна, но понимал, что так поступать нельзя. Один из тех снов, когда радуешься, что это лишь игра воображения. Такие глупости точно не стоит рассказывать Старому, надолго прощаясь с ним.