Стать магом. Чужая мечта (СИ)

Вижу только бескрайнее синее небо, и верхушки непропорционально здоровенных ёлок. Или не ёлок. Я плохо разбираюсь в хвойных породах деревьев. Но таких ёлок я ещё точно не видел. Здоровенные, заразы! Или это у меня зрение ещё не вернулось в норму?
Постепенно проявилось обоняние. Вокруг пахло свежескошенной травой, зверем и грибами. Запах на мгновение заставил меня вспомнить нашего сторожа, однорукого Василь Палыча, водившего немногих из нас, кто относился к нему с уважением, и кого он называл «не совсем пропащими шакалятами», в ближайший лес и показывал какие грибы можно собирать, а какие нет. И объяснял, почему. В том лесу слабо пахло травой, почти не пахло зверем, но очень сильно пахло грибами.
Сейчас же сильнее всего пахло зверем. Запах усиливался, проникал, кажется, везде и становился невыносимым. Я вдыхал его настолько концентрированным, что казалось, пахли уже мои кишки.
Повторно заревел тот зверь, что покрупнее, а потом началась свалка. Рык, хруст, глухие удары. Немного потемнело небо.
А потом меня куда–то потащило. Голову я повернуть не мог, и увидеть то, что меня тащило тоже, но это точно был не тот, что рычал, его я слышал с другой стороны и не тот, что покрупнее. Он, судя по звукам, бился с рычавшим.
Тащило рывками, как будто кто–то из мелких детдомовцев. Сил нормально помочь нет, а бросить — нельзя. И воспиталок позвать — тоже нельзя. Правильный пацан тащит, похоже. Или девчонка.
Пока тащили меня, прислушивался к свалке. Звуки то на короткое время прекращались, то начинались с новой силой. Периодически раздавались громкие хлопки, как обычно бьют маги воздуха своими тренировочными хлыстами. И с каждым таким хлопком рёв крупного зверя только увеличивался. Не нравилось ему получать.
Так же, с каждым хлопком сила рывков, которыми меня тащили по траве, тоже росла. Стало слышно хриплое дыхание. Без рыков и рычания. Может и не с целью сожрать тащит.
Постепенно возвращалась чувствительность к рукам. Начали покалывать кончики пальцев. Может, и не умру?
Тошнота резко усилилась и сознание попыталось меня покинуть. Двигаться я не мог, соображал с трудом, но технику малой медитации мог запустить даже в таком состоянии. Наследие Василь Палыча, сторожа из моего, судя по всему, уже бывшего детдома.
Наверное, единственный человек, который ко мне хорошо там относился — это был он. Классный дед оказался. Когда банда Толстого первый раз загнала меня к нему в коморку, я думал что он меня там и убьёт. Ведь постоянно кричал на нас, шакалят и недомерков, и грозился пришибить. А что ему оставалось? Инвалиду, со сгоревшим источником и кучей уродливых шрамов и травм. С тех пор я часто бывал у него в коморке, попивая чай с сахаром и грызя каменные пряники. Заодно и выслушивая мудрые наставления деда Василя. Ведь все знали, что под сладкий чай с пряником можно выслушивать всё, что угодно, и будет это что угодно — самой великой мудростью.
— Если не знаешь что делать, — своим сухим и скрипучим голосом вещал Василь Палыч, — делай медитацию. Никогда ещё медитация никому не навредила, в отличие от вырвавшихся не вовремя слов или необдуманных поступков. Медитация, недомерок, она на пользу всегда! Она держит закрытым твой рот вон не хуже пряника, она не даёт тебе реагировать рефлекторно и она тебя тренирует. Даже на чуть — но ты становишься сильнее. Поэтому, недомерок, если не знаешь что делать, да даже если думаешь, что знаешь, всё едино — делай медитацию!
Я тогда не все слова понимал в речах старого сторожа, но пряник и сладкий чай творили чудеса — я запоминал всё, чтобы позже, став на месяц–год старше уточнить. Переспросить. Поспорить. Разобраться. И однажды пожаловаться, что меня никто не учит медитациям.
«Уроду нечего делать на занятиях для настоящих магов!» — с такими словами Толстый и его лизоблюды прогоняли меня от дверей огромного актового зала, перед занятиями по магии, которые проводились у всего потока в самом большом помещении детдома. Учителя — молчаливо поддерживали, а позже, когда я попытался отстоять свои права — при всех моих сверстниках пояснили — что я инвалид и мой источник — Очаг Души — мёртв и не вырабатывает ни крупицы энергии, поэтому мне нечего делать на занятиях вместе со всеми.
Тогда то, мне, заплаканному и размазывающему сопли по лицу, Василь Палыч и объяснил упрощённо, что мёртвый источник — это ещё не приговор, если первичные, ближние к источнику, каналы в норме и могут проводить энергию. Да, мне в будущем будет на порядок тяжелее, чем другим и до высшей магии я не дотянусь, но не источником единым. Можно черпать внешнюю энергию, загонять её в себя, преобразовывать и использовать. Это возможно. Просто эффективность этого процесса будет в разы слабее, чем генерация энергии своим собственным источником.
Внешняя энергия — вязка, тягуча и слишком противится поглощению. Её нельзя поглотить много и быстро, и хотя бы приблизиться к тем показателям генерации, которые выдают даже слабые источники. Поэтому, производимой нормальным источником энергии, всегда будет больше. Выходило, что я, хоть и не полный ноль, но и на единицу не тяну. Так, дай, высшие силы, если половинка. Но даже этого мне хватило, чтобы успокоиться, стиснуть зубы и вцепиться в то, что говорил, объяснял и чему учил меня старый сторож. И первым была техника малой медитации. Как раз такая, которая и была предназначена для забора энергии извне.
И теперь, спустя годы тренировок, я мог запускать эту технику в любом состоянии, и делал это в любую свободную минутку.
Заодно, как я уже неоднократно проверял, медитация позволяет удержать сознание от скатывания в чёрную бездну. Частые драки, многократные сотрясения мозга. Я знаю, о чём говорю.
Много часов, проведённых на больничной койке, чем–то нужно было занять. Книг мне не давали, посетителей не пускали, да и не ходил никто ко мне, опасно это было. Вот и освоил в совершенстве технику «Малой медитации».
Запускаешь циркуляцию энергии, создавая «разряжение» внутри Очага Души, и техника уже сама обеспечивает захват внешней энергии и доставку её внутрь источника, распределяет траекторию и наполнение потоков, не давая им угаснуть и остановиться, и заставляя энергию ускоряться на более податливых участках. Разрабатывая их и укрепляя.
Когда только осваивал малую медитацию, проваливался в себя очень сильно. Со стороны казалось, что я сплю, или без сознания. Зрачки на свет не реагируют, тело обмякло и не шевелится. Не знаю, как у других, спрашивать не рисковал, но вот слух у меня в этот момент работает нормально. Всё слышу и потом, по окончании медитации — всё помню. Постепенно, с развитием навыка, научился уменьшать глубину погружения сознания в технику и, при необходимости, мог даже параллельно двигаться, разговаривать и на самом слабом уровне медитировать. Но на любом уровне техники сознание всегда сохранялось и контролировало происходящее со мной и вокруг меня.
Сейчас терять сознание я не хотел совершенно. Вокруг творилась какая–то ерунда, и важно было как можно быстрее хоть что–нибудь понять.
Первый же такт техники чуть не отправил меня в чёрную бездну.
Ни одной контрольной точки аурного тела у меня не было открыто, поэтому я запускал медитацию сразу в очаге, используя крупицы внешней энергии в качестве первой волны циркуляции, без этой сторонней крупицы сосредоточенности на запуск техники мне не хватало.
И вот сейчас, абсолютно привычно, практически рефлекторно, я зачерпнул эту самую крупицу и запустил её себе в очаг, стараясь сразу начать циркуляцию нужной интенсивности.
Как будто нашатырного спирта вдохнул. Жуткая боль, просто разрывающая Очаг Души на части, а вместе с ним и меня и, одновременно с болью, паралич, не дающий ни пошевелиться, ни вдохнуть, ни выдохнуть. Зачерпнутая крупица чудовищно злой энергии жгла меня изнутри, вся ранее собранная, ещё до последней стычки с Толстым, энергия оказалась заблокирована вместе с ней и пыталась, повинуясь моей воле, нейтрализовать это страшное воздействие.