Знают только горы (СИ)
— О, благодарим тебя, всемогущий повелитель винных погребов! — крикнул тот вслед быстро удаляющемуся экипажу. — Ты спас нас от жажды! Милые дженны, прошу садиться в наше ландо!
Настроение у парня было просто великолепное. Так сложилось, что он Ингизу терпеть не мог. Неприязненное чувство возникло при первой встрече, когда инфанта продемонстрировала брезгливо-пренебрежительное отношение к одной из фрейлин, посмевшей получить тайный комплемент от какого-то высокопоставленного кавалера и улыбнуться в ответ. Инфанта, заметившая неподобающее поведение девушки, тут же унизила несчастную, доведя до слёз. Так что Фрост был бесконечно рад тому, что ехать с её Высочеством в одной карете ему не придётся. Это пусть Монтри сожалеет, что теперь не сможет созерцать Ситру. Все глаза ведь проглядел салазец, пока они сюда ехали. Ему же доставит нескончаемое удовольствие общаться с юными дженнами, тем более что они были невероятно хороши собой.
Две блондинки, высокая и пониже, и смуглая брюнетка с экзотической внешностью были абсолютно разные, но всё равно имели общее неуловимое сходство. Те, кто хорошо знал короля Ранхуса пятого, сразу распознавали фамильные черты в его наследниках. Высокие скулы, тонкая переносица, ярко выраженные крыльями носа, и довольно глубокая носогубная ложбинка над скульптурно очерченными губами.
Девушки легко вскочили в ландо, не прибегая к помощи кавалеров, и заняли одно сидение, чем слегка огорчили кавалеров. Но зато парням можно было рассматривать их без проблем. А чтобы общение было совсем уж неформальным, Фрост тут же воспользовался щедрым подарком Ирвина, разливая вино по бокалам.
— Эфра, — протянул напиток героине матча, — Рэйен, Анха. Ну что, выпьем за знакомство?
Девушки кокетливо и чуть смущённо хихикнули.
— Может быть, вы представитесь, дженты? — хлопая пушистыми ресницами, предложила Рэйен и переглянулась с сёстрами.
Её внешность была настолько необычной, что невольно приковывала взгляд. Кожа цвета молочного шоколада, гладкая и блестящая, длинные медные волосы, туго заплетённые в замысловатые косички, и невероятной синевы глаза. Создавалось впечатление, что девушку искусственно создали из разных людей, взяв самое лучшее.
— Ах, да! — Фрост даже вскочил со своего места, стараясь удержать равновесие в подскакивающем на булыжной мостовой экипаже, церемонно поклонился, нечаянно наступил на ногу Свейну и заехал локтём по макушке блондину, но, зато, не пролил ни капли драгоценного вина. Друг молчаливо стерпел его неуклюжесть, Монтри же предпочёл сделать вид, что не заметил, дабы не быть изгнанным из высокородного общества. — Простите, великодушно! — сказал он сразу всем попутчикам. — Фрост, друг и, как говорят в маленьком, но очень гордом княжестве Кох-и-Га-Бор-За, драбант дофина Арна. Этот великолепный кавалер, — указал на Свейна, — не последний человек в Гнёзде. Тоже друг и…
— Свейн, — представился тот сам, одаривая спутниц улыбкой, которая кардинально меняла лицо парня, превращая самоуверенного, надменного красавца в очаровательного юношу.
Девушки по достоинству оценили эту занимательную трансформацию, особенно синеокая Рэйен. Щёчки её чуть потемнели, а взгляд стал смущённо — томным. Свейну это польстило, даже если это была просто около любовная игра. Получить подобный знак внимания от дочери короля было за честь для любого мужчины.
Фрост тем временем принялся представлять случайного знакомца.
— А это джент Монтри, великолепный, я бы даже сказал, восхитительный представитель Салаза! Прошу любить и жаловать!
Монтри поклонился, соблюдая все уложения о дворцовом церемониале, раздумывая, будет ли считаться наглостью, если он попытается поцеловать руки девушкам? Или, лучше не стоит? Или…
Пока он размышлял, спутники выпили вино, и Фрост принялся снова наполнять бокалы.
— Монтри, вы всех задерживаете, — сообщил он возмущённым шёпотом, — пейте, пока не выдохлось!
Салазец неосмотрительно сделал слишком большой глоток, пузырьки ударили в нос, и он, чтобы не закашляться, замер с вином во рту, пытаясь переждать неприятный момент и не оконфузиться. Предательские слёзы выступили на глазах. Эфра протянула ему платочек.
— Не огорчайтесь, джент Монтри.
— Это я от счастья вас лицезреть, дженна… — нашёлся салазец, за что получил персональную благодарственную улыбку девушки, и дружеский хлопок по плечу от Фроста.
Юность и вино сделали дальнейшее общение непринуждённым, весёлым и, даже, дружеским.
* * *Инфанта Ингиза обладала не только привлекательной внешностью, но была довольно умна и, по-житейски, мудра, несмотря на свой юный возраст. Она прекрасно знала, когда и с кем можно капризничать, когда проявлять своенравие или высокомерие, а когда оставить своё мнение при себе и вести себя скромно. С отцом она не спорила никогда, даже в раннем детстве вида не показывала, что не согласна. Правда, тогда и поводов особых не было. Позже подключилось королевское воспитание и умение размышлять здраво.
Девушка прекрасно понимала, что, даже будучи инфантой, выйти замуж, не то, чтобы по любви, а, хотя бы по симпатии, пусть и не взаимной, шансов у неё практически нет. Подходящих по возрасту женихов в сопредельных странах не было, не считая Навакра, с которым Лигр находился в перманентной войне уже более пятидесяти лет. Да и в отдалённых землях многие холостые принцы, князья и прочие королевичи вроде как были уже засватаны.
Это харамным сёстрам хорошо. Им всё равно, есть ли у будущего мужа главная жена, нет ли? Сколько одалисок в самом хараме? Девушек примут в любом случае. А добрый отец пристроит их в лучшие семьи мира, и обязательно учтёт пожелания. Ей же по рождению полагалось место главной жены, а вот кто достанется в мужья — поди угадай! Хорошо, если не самодур какой, дряхлый старик или страшный урод. Поговаривают же, что наследники Лангая все, как один, волосатые и толстогубые коротышки, которые никогда не улыбаются, потому что во рту у них по девяносто девять зубов, и все кривые.
Так что, когда король, пригласив её после ужина в свой кабинет, завёл разговор о дофине Гнёзда, Ингиза даже сперва не поверила в такую удачу.
— Ваше Высочество, а не обратить ли вам своё благосклонное внимание на Арна, сына вице-короля Гнёзда? — Ранхус с интересом наблюдал за дочерью, надеясь по первым эмоциям понять настрой инфанты.
Бровки Ингизы выгнулись удивлённо, а заинтересованный взгляд позволил надеяться на то, что домашний, можно сказать, жених, не будет безжалостно отвергнут в самом начале разговора.
— Могу ли я поинтересоваться причинами столь заманчивого предложения, ваше Величество?
Стать женой дофина Гнёзда, это, конечно, не самый привлекательный вариант в плане будущих титулов, но быть вице-королевой автономного и, что немаловажно, богатого княжества, далеко не худшая партия. Уж лучше, чем рани кого-то из многочисленных наследников Лангая. Обедал же недавно их посол, джент Юсташ-Кин с королём с глазу на глаз. А что они обсуждали выяснить так и не удалось. Но весь дворец жужжал, как осиный рой, что лангаец был чем-то очень доволен и всё время благодарил короля неизвестно за что. Сам властедержец ни с кем на эту тему не разговаривал, даже с королевой Корлеттой, что только усиливало подозрения и увеличивало количество сплетен. Ингиза даже думать о Лангае не хотела.
А Арн внешне ей очень импонировал: высокий, темноволосый, с породистыми чертами лица, сложен великолепно. Всё, как она любит. Галантен, обходителен и очень приятен в общении. Минусы, разумеется, тоже имеются: ветреный, легкомысленный, беспечный, но это по молодости. Зато голова светлая, как говорит матушка. А это основное для будущего правителя.
Ещё инфанту радовало то, что в Гнёзде многожёнство было под запретом. Исторически так сложилось, что гнездяне до сих пор верили в единую божественную сущность — Мать-Отец, в то время как в остальных провинциях Лигра, как и в окружающих его государствах, уже давно почитался многочисленный пантеон детей Мать-Отца. А так как дочерей у прародителя было гораздо больше, чем сыновей, то и семьи богов были харамные. Правители, высокородные дженты, и все, кому позволяли средства, следовали божественным заповедям. Мужчинам, безусловно, такое положение вещей нравилось, а мнения женщин никто не спрашивал.