За руку с его величеством (СИ)
— Аяр, я не могу ничего не делать, зная, что там гибнут люди, — слабо возмутилась я, только сейчас услышав собственный ужасно жалкий голос.
Не спеша отвечать мне, жених торопливо пересёк комнату и так бережно, будто я была невероятной ценностью, уложил меня обратно на постель. Что примечательно, постельное белье на ней было уже другим, сухим, чуть хрустящим и прохладным. А ещё от него пахло хвоей.
Аяр не отвечал, пока укрывал меня одеялом под самую шею. Потом сел рядом, отчего кровать под его весом ощутимо прогнулась и меня начало немного заваливать на бок, но я совершенно не была против.
— Малыш, ну когда ты уже наконец поймешь? — Грустно вздохнул он, на миг прикрыл глаза, а затем взглянул на меня очень устало. — Мне плевать на всех. Во всех мирах есть лишь одна женщина, что имеет для меня значение. Очаровательно наивная, безумно милая, самая лучшая женщина, что готова помочь незнакомцу даже ценой собственной жизни.
То, как он это говорил… Каждое слово, теплом разливающееся внутри, мелко стучащее по натянутым нервам, подкрепленное неотрывным взглядом глаза в глаза…
— Глупышка моя, — улыбнулся Аяр, когда начал расплываться у меня перед заслезившимися глазами, потянулся, обнял и переложил таким образом, что теперь я полулежала на его груди, сидя у него же на коленях, всё ещё каким-то немыслимым образом укрытая одеялом по самый подбородок, — и чего ты плачешь?
Как с маленькой, честное слово.
Всхлипнув, честно ответила:
— Я просто люблю тебя. Знаешь, иногда мне кажется, что ты для меня важнее воздуха. Я хочу дышать тобой, хочу касаться тебя, хочу видеть, как сияют твои глаза и как губы растягиваются в улыбке. Знаешь, этой самой, особенной, которой ты улыбаешься только мне.
Мне не стыдно за свои слова и свою откровенность. Мы вообще не должны стыдиться своих чувств, потому что они сильнее нас. И если мы действительно любим, почему мы должны молчать об этом?
— Особенная улыбка для особенной девушки, — улыбнулся Аяр как раз этой, невероятно тёплой, родной улыбкой. Наклонился, осторожно поцеловал и, отстранившись, добавил: — Напомни, я уже говорил, что ты — самое чудесное, что случалось со мной за всю жизнь?
— Говорил, — со слабой улыбкой заверила я его, — примерно по пять раз каждый день.
— Какое упущение, — притворно скорбно вздохнул он, — впредь обещаю говорить как можно чаще, моя чудесная Снежинка.
Я улыбнулась, он улыбнулся в ответ. И в это мгновение не существовало всего остального мира, только мы вдвоём.
А потом я сказала:
— Я говорила с Аей.
Всё ещё продолжая улыбаться, Аяр с заметно глушимым напряжением переспросил:
— Кто такая Ая?
Шмыгнув носом, я честно ответила:
— Айримис. Первая Верховная ведьма, — и прежде, чем Аяр успел что-либо ответить, я продолжила: — Она не пыталась выйти, это мы выдернули её, сунувшись в ту пещеру и приведя в движение древний механизм. Она не посылала к нам всех этих монстров, они вышли сами, не сдерживаемые больше пленившей их магией.
Я замолчала, напряжённо ожидая слов Аяра. Но от тоже молчал, тяжело на меня глядя. Но молчал же, а потому я рискнула тихо продолжить:
— Она не может управлять ими так, как могла в том, другом мире, где их заточили. Но если мы пройдём туда, то сможем встретиться с духом планеты, и тогда он расскажет, как сумел подчинить всех этих существ воле Аи.
На щеках Аяра отчётливо шевельнулись желваки. А когда он спросил, голос его был глухим:
— На меня же своих ручных монстриков она как-то натравить смогла.
Я против воли содрогнулась, вспомнив этот самый настоящий ужас. Страх, простреливший меня насквозь, когда только увидела Аяра, окруженного монстрами. Самый настоящий ужас, когда они единой чёрной волной ринулись к нему… Вздрогнув повторно, медленно подняла на него взгляд и похолодевшими губами прошептала:
— Почему я не спросила у неё об этом?
Она же дала возможность задать вопросы, я даже спросила про Вэр, но почему ни слова не сказала про Аяра? Я даже не подумала об этом. Почему?
— Не спросила о чём? — Не понял Аяр, чуть нахмурив тёмные брови, отчего над его переносицей залегла небольшая складочка.
— Не спросила у неё о тебе, — прошептала я.
Сначала мы забыли о том, что произошло после её нападения на Аяра, потом я даже мысли не допустила о том, чтобы узнать у ведьмы хоть что-то, связанное с этим, теперь она говорит, что не может управлять вернувшимися в наш мир монстрами… Что-то во всём этом не так. Не сходится!
— Где вы встретились? Она приходила к тебе? — Складка между бровей Аяра стала глубже и заметнее. Он мотнул головой, отвечая сам себе: — Не могла.
— Мы встретились во сне, — торопливо вставила я, — это была какая-то крепость из светлого камня, мы были на балконе с каменными перилами, а внизу горел город. И, Аяр, он горел…беззвучно.
Я как наяву увидела охваченные пламенем сооружения, и воображаемая тишина начала давить на голову.
— Нужно поставить на тебя защиту от ментального воздействия, — решил Аяр и непримиримо добавил: — немедленно.
Я заторможено кивнула.
— А что делать со всем остальным?
И услышала ответ истинного правителя:
— Главы всех государств нашего мира уже предупреждены о происходящем. В срочном порядке собираются боевые отряды, поднимается древняя литература, выявляются способы уничтожения всех замеченных существ. Мы разберёмся с этим, Снежинка, и всё будет хорошо. Не нужно никуда идти с этой ведьмой, тем более что я тебя всё равно не отпущу. Мы решим эту проблему сами, а потом разберёмся и с ней.
Он говорил так уверенно, что у меня даже мысли не возникло ему не верить. Вместо этого я лишь договорила то, что знала:
— Она сказала, что умирает. Говорила про Риэна, что он предал её и она не знает, где его теперь искать. Сказала, что ей нужны дневники, а я по глупости призналась, что знаю об их местонахождении. А ещё…
Тут я осеклась, очень виновато глядя в глаза того, кто с высоты своего роста смотрел на меня пусть и без осуждения, но как-то очень тяжело. Но затем, собравшись с силами, высвободила руки из одеяла и показала Аяру сгиб левого локтя, чуть ниже которого светился ровный круг из рун.
— Что здесь? — Вглядываясь в кожу, со звенящим напряжением спросил Верховный. — Снежинка, я ничего не вижу.
— Она оставила тут отпечаток и сказала, что достаточно просто коснуться и позвать её.
Аяр выругался. Тихо и сквозь стиснутые зубы. Затем отвернулся, сжимая меня крепче в своих объятьях, и выругался повторно. А уже потом, самую малость успокоившись, вновь посмотрел на меня и очень серьёзно проговорил:
— Не зови, — я понятливо кивнула, но ему этого оказалось мало, — даже не думай о том, чтобы позвать её. И, знаешь что?
И Верховный эор осторожно поднялся. Переложил меня обратно на кровать, отошёл в гардеробную, из которой тут же послышался какой-то треск, а вернулся обратно уже с длинной полоской белой ткани. Вот её он и намотал вокруг метки ведьмы так, что она скрывалась со всех сторон.
— Чтобы случайно не задеть, — прокомментировал он свои действия, убрал руки и посмотрел на результат, которому, судя по скривленному лицу, был не рад.
Испугавшись, что мне сейчас ещё и одеяло на руку намотают, я торопливо его заверила:
— Я буду осторожна.
Аяр сковано кивнул, принимая во внимание мои слова, открыл рот, собираясь что-то сказать… и не успел. Короткий тревожный стук в дверь спальни заставил его напряжённо сжать челюсти.
— Извини, Снежинка, мне нужно идти. Мы не сможем держать купол вечно, нужно заниматься построением боевых войск.
Я… кивнула. Не могла не кивнуть, хоть внутри всё сжалось от нежелания отпускать Аяра. Хотелось плюнуть на всё, закричать «Не уходи!» и никуда его не отпускать.
Но я не настолько эгоистка. И я прекрасно понимаю, что сейчас он там намного нужнее. А потому:
— Будь осторожен, — очень серьёзно попросила я его.
Вместо ответа мужчина потянулся и поцеловал меня. А затем поднялся и, держа спину неестественно прямо, вышел, закрыв за собой дверь.