Ступая за Край (СИ)

— Он ранен, — быстро говорил Гелан. — Биоввена умеет лечить такие раны, но ей нужна будет помощь. Ты не боишься крови, Эвиси, и немного разбираешься в ранениях, ты поможешь ей, пока я и Меаглор будем держать Харина.
— Неужели нет никакого средства, чтобы облегчить боль его?
— Есть, вино, его он уже выпил достаточно, чтобы не помнить имени своего, но боль не стала легче. Эвиси, его рана очень глубокая, скажи мне, что ты готова…
— Ах, Гелан, какая бы ни была рана — это не моя рана, если я не готова, кого ты позовёшь, и когда он придёт? Я помогу вам, а потом, если зрелище будет настолько ужасно, что мои глаза не смогут терпеть, я заплачу от страха, как и любая другая женщина, но потом. Пошли, воин.
Эвиси видела много крови, она видела то, что было внутри раны и снаружи, но не отвела глаза свои, а делала всё то, что велела ей Биоввена, не боясь испачкаться или прогневить духов тем, что посторонний мужчина был перед взором её без одежды и сквернословил так, как никогда до этого не слышала Эвиси. Как непозволительно говорить при Королеве, Царевне, девушке, за что всегда следует наказание в тех краях, где раньше жила Эвиси, и даже здесь, в этом поселении, мужчину осуждали за такие слова…
У Эвиси были сильные руки, она перетянула рану в точности так, как велела ей Биоввена, и Меаглор сказал, что он не перевязал бы лучше.
— Нам надо что-то сказать Сеилне, — Эвиси устало присела рядом с, казалось, уже спящим Харином и смотрела на Биоввену и Меаглора, которого за это время она перестала бояться.
— Ей не следует, — прошептал Харин и снова закрыл глаза.
— Я сама решу, что мне следует знать, — раздался голос Сеилны. — А ещё тебе следует знать, что когда тело твоё окрепнет после ран, я попрошу свою Королеву, и она свернёт тебе голову, как курице! И тебе тоже! — Сеилна посмотрела на Гелана. — Правду говорят, ты знатный человек, только знатные люди и богачи могут так врать… ни один простолюдин не станет лукавить, но богач… богач врёт всегда!
— Тебе не следовало это видеть, девочка, — Гелан устало посмотрел на Сеилну. — В чреве твоём младенец, иногда от волнения женщины производят на свет этот младенца раньше времени, но тебе ещё рано рожать… поэтому я соврал тебе.
— Откуда ты узнала? — Биоввена прищурила глаза и смотрела на бледную Сеилну.
— Эимит сказала мне, она сказала, что видела, как к дому Харина шёл Меаглор и ты, Биоввена… она решила, что ранен Гелан, и пришла справиться о его самочувствии.
— К тебе? — Меаглор смотрел на Сеилну.
— К Королеве! Но я видела Гелана, он был здоров, так что…
— Эимит пришла справиться о здоровье Гелана у Эвиси? — ещё раз спросил Меаглор.
— Да! Разве я говорю на другом наречии, воин?
— Ты говоришь на наречии, доступном для понимания любого человека, кроме Меаглора, — прошептала Биоввена. — Пойдём, я научу тебя делать отвары для Харина, Сеилна. Но перевязывать его будет Эвисия, я или Меаглор, твоих сил не хватит.
Несколько дней и ночей Эвиси и Гелан не покидали дом Харина, но постепенно силы стали возвращаться к молодому воину, как и его широкая улыбка.
— Как его ранили? Кто? — допытывалась Эвиси, но не получала точного ответа.
— Судьба воина изменчива, Королева. Сегодня он жив, а завтра — нет.
— Не следует тебе обманывать меня, воин, ведь я не ношу под сердцем своим дитя, — вспылила Эвиси.
— Слава богам, они милостивы хотя бы в этом…
— Тебя всё ещё ищут, Царевна Эвиси, тебя и Гелана, — прошептал Харин, когда Гелан вышел за дровами для очага. — Войско Меланмира тут, за Краем… мы видели всадников брата твоего, Наследника Аралана.
— Тебя ранил всадник Аралана? И ты остался жив?
— Боги были на моей стороне. Боги и Гелан, не знаю, остался ли жив тот всадник, что схватил меня, скорее всего — нет, но Гелану не жить, если он попадёт в их руки… Он спас меня, но они видели его и узнали, даже назвали по имени!
— Ты думаешь, они знают, где я?
— Нет, пока не знают, но… Эвиси, тебе надо уйти и увести Гелана, воины Аралана не пощадят его! Если бы он дал меня убить — никто бы не узнал его и не искал.
— Эти горы неприступны, Харин.
— Горы — да. Но есть проход, а мы оставили следы, много следов. Он должен был оставить меня.
— У тебя лихорадка, Харин, выпей отвар и закрывай глаза.
Эвиси проследила, чтобы молодой воин заснул, и только тогда пустила страх в своё сердце. Если воины Аралана подошли так близко, значит, скоро они найдут это поселение и саму Эвиси. Они найдут Гелана. Не было на земле, под землёй и на небе места, где бы можно было укрыться от всадников Царя Дальних Земель.
Горотеон уже давно отошёл от дел, лишь иногда он давал советы сыну своему и Наследнику Аралану. Брат Эвиси был суров, как и любой житель Дальних Земель. Он имел обманчивую внешность — светлые волосы и синие глаза, как у матери их, Правящей Царицы Дальних Земель Айолы, цвета цветущего льна. Взгляд синих глаз был мягок, а голос бархатист, но любое неповиновение каралось смертью. Аралан участвовал в войнах и был свиреп в бою, он был умён, хитёр, и не было случая, чтобы закон Главной Богини и его суд не восторжествовал на Землях его.
Король Меланмир мог отступиться, не искать больше жену свою, тем более, ей было известно, что Меланмир имел право отказаться от неё, и со временем сделал бы это, но Аралан… Аралан не отступится. Царевна Эвиси была приговорена к смерти, как и воин Гелан, за покушение или убийство всадника Аралана. А значит, он исполнит это решение.
Гелан был на ложе, он смотрел, как медленно приближалась к нему его Королева, как ткань нижнего платья обнимала ноги Эвиси, словно руки любовника, он наблюдал, как юркие пальчики расстёгивали множество крючков, и платье скатывалось к ногам Королевы.
— Тебя долго не было, воин, — прошептала Эвиси и сделала ещё один шаг в сторону ложа. — Тело моё скучало без ласки твоей.
— Подойди ко мне, я смогу утолить твою жажду.
— Сможешь, — Эвиси встала между разведённых ног Гелана и начала целовать его лицо, поверхностно касаясь губ, потом скулы, шеи, груди, останавливаясь на соске, чтобы прикусить его, а потом провести влажным языком.
Эвиси нравилось ласкать тело Гелана, думала она, что этим она ласкает и дух его, она впитывала в себя не только вздохи или шёпот воина, она впитывала его желание, его силу и его страсть, совсем не стесняясь вести себя, как не подобает Королеве перед воином.
Эвиси была подобна блудливой служанке в своих желаниях, и требовала от своего воина исполнения их, не останавливаясь ни перед чем, чтобы и самой ублажить Гелана. Она ласкала его везде, всем — руками, языком, грудью, ласкала откровенно, и он всегда принимал её ласки, даря такие же бесстыдные взамен. Эвиси забывала, чему её учили, она делала и поступала так, как велит её тело и её дух. И как велит тело и дух Гелана.
— Знаешь, я поняла, почему Меланмир не завершил брак со мной.
— Тебя до сих пор мучает это, Королева? — усмехнулся воин.
— Да, ведь он давно должен был это сделать, это его обязанность, а Меланмир всегда выполняет то, что велит ему долг, но не в этот раз, и теперь я знаю почему.
— Почему же? Мне интересно, как можно было отказаться от тебя, моя Королева.
— Ты видишь, что Сеилна понесла младенца?
— Конечно, я вижу это.
— Любая женщина, которая отдаёт тело своё мужчине, рано или поздно несёт под сердцем своим младенца, любая, но не я. Меланмир узнал это, он должен был отказаться от меня, но почему-то тянул, может быть, он ждал удобное время, или когда чрево моё созреет…
— Эвиси? Что такое ты говоришь?
— Чрево моё бесплодно, и это и есть та причина, по которой Меланмир отказался завершать брак со мной.
— И как же он узнал это? — Гелан улыбался, а Эвиси готова была заплакать.
— Лекарь сказал ему. Или жрица, или провидец…
— Откуда ты это знаешь?
— Я поняла это сама!
— И для чего, моя Королева, ты говоришь мне это?
— Говорят, таких женщин всегда оставляют мужья, ты не муж мне, но…