Стрелок (СИ)

— Бред какой-то, — буркнула она, искоса поглядывая на меня.
— Я бы с тобой согласилась, если бы не одно но…
Наклонившись к ногам, я сняла с лодыжки тоненький серебряный браслет, из которого тут же вырвалась и заплясала в воздухе раскалённая игла.
Невольно вскрикнув, Каролина шарахнулась в сторону. Споткнувшись о колесо джипа, едва не упала. Я успела схватить её за руку, какой она намертво вцепилась в рукав моей куртки.
— Ч-что…что эт-то? — заикаясь, спросила Лина, в корне ошарашенная неистовым танцем свирты, которая с тонким свистом вычерчивала в воздухе огненные символы. Те же, что были написаны на стене зала, где нашли труп нефелима и на нём самом.
— Это Чатэ, — отвечала я, пытаясь освободиться из цепкой хватки следователя. — Послание, написанное на древнем языке вардан. Подобное тому, что я видела на заводе.
— Н-нет, — я отчётливо услышала, как клацнули зубы Каролины. Неужели так испугалась? — Эт-то… — и она указала на петляющую иглу, в точности повторив её витиеватое движение.
— Свирта, — прошипела я, безуспешно отдирая пальцы Лины со своей руки. — Проклятье! Да отпусти же ты! — прикрикнула я. Каролина вздрогнула, неодобрительно покосившись на меня, но руку отпустила. — Что ты так переполошилась? — усмехнулась я, потирая успевшее занеметь предплечье. — Это всего лишь кусочек металла.
— Летающий кусочек, — неуверенно поправила меня Лина, не сводя глаз со странного действа, отражающегося пляшущими язычками огня в её расширенных зрачках.
— Свирта сделана при помощи магии из крошек Лифирина и серебряной пыли, — продолжила я, когда иголочка вернулась в свой футляр. Теперь ногу обдавало приятной прохладой. — Их всего две. Моя, из чёрного серебра — священного металла вардан. Но есть ещё золотая, и ею, судя по всему, обладает Стрелок.
— Судя по чему? — спросила Лина и кивнула на всё ещё пылающие в воздухе узоры, похожие на переплетение цветов и оружия. — И что значит эта надпись?
— Румин, — вздохнула я, взмахом руки стерев символы.
— И что это? — Лина перевела на меня по-прежнему изумлённый взгляд.
— Имя нефелима, восставшего против себе подобных… Много веков назад, — говорила я, не дождавшись вопросов от Лины, — когда в долгой войне Высшие потерпели поражение, среди смертных стала распространяться вера в Единого Бога, Лимуда. Тогда-то со стороны Жрецов Лимуда, эрулов, подверглись гонениям варданы и те язычники, что не посмели отречься от своих Богов. Варданам ничего не оставалось, как уйти. Но покидать свой мир они не решались. Осели в лесах и горах, создав города в скалах и пещерах. Однако эрулам показалось этого мало. Они жаждали крови язычников, считая вардан выродками. Так началась кровавая война за Ловаирдан, человеческий мир. Война Гнева…
Перед глазами замелькали дикие картинки той жестокой войны. Ещё живые женщины и юноши, вздёрнутые на оголённых деревьях. Их бьющиеся в конвульсиях тела и выцарапанные на коже предостережения тем, кто осмелиться вторгнуться во владения вардан. В памяти звучали неистовые вопли горящих заживо в собственных домах, а нюх снова улавливал едкий запах дыма и гари выжженных до тла деревень тех, кто вставал на сторону вардан.
Я встряхнула головой, отгоняя мрачные видения. На Лину не смотрела, но чувствовала её недоверие. Что ж, это её право. Но она хотела знать правду, а уж верить мне или нет — решать только ей.
— Да, варданы обладали ни с чем несравнимыми магическими талантами, — говорила я, закуривая последнюю в пачке сигарету. Я и не заметила, как они закончились. — Но никакая магия не выстоит против пороха и огня эрулов. Варданы, раненые из аркебуз и арбалетов, навеки уходили в Солнечную Долину — место, где душа вардана встречалась с Высшими и обретала вечный покой, уже не возрождаясь.
Люди под знамёнами Единой Церкви, руководимые эрулами, уверенно одерживали победу — численность вардан молниеносно уменьшалась. И тогда дети Варды покинули этот мир, забрав с собой лишь тех, кто не пожелал подчиняться коварному Лимуду. Но были и те, кто остался. Однако их существование было недолгим — люди так и не смогли принять необычных существ, как равных. Человеческая память кратковременна, поэтому дети Варды остались лишь мифами и детскими сказками. Как, собственно, и эрулы.
И никто не знает, что люди, страдающие анемиями, являются потомками вардан, у которых отсутствуют красные клетки крови, или эритроциты. Одна из особенностей, благодаря которой организм вардан не нуждается в кислороде. А не пострадавших после падения с огромной высоты считают везунчиками, даже не догадываясь об их истинном небесном происхождении. Люди, с брезгливостью относящиеся к душевнобольным или алкоголикам, во многом даже не подозревают, что те являются существами иных рас. Ведь некоторым нефелимам, например, требуется алкоголь, в котором содержатся определённые вещества для сохранения их физической оболочки.
— Это что получается, — произнесла Лина, прочистив горло, — все психи и алкаши на самом деле…как ты там сказала? Дети Варды?
— Немногие, — кивнула я, стряхнув столбик пепла.
— Неожиданная версия, — усмехнулась она, понемногу отходя от шока, произведённого на неё магическим танцем свирты. — Но, по-моему, немного не в тему. Мы говорили о Стрелке, а ты зачем-то устроила мне экскурс в мифы.
— О Стрелке… — задумчиво повторила я. — Я как раз подхожу к его личности.
— Хотелось бы побыстрее… — буркнула она, когда я вновь нырнула в водоворот мифов и легенд, стараясь вложить в несколько строк только главное. И чтобы это главное было понятно Лине.
— Среди язычников, что ушли вместе с варданами, были и ангелы.
Падшие, как принято теперь их называть. Ворнолы, как их величали в те времена. Агрессивные и жестокие они были сосланы в Ловаирдан, чтобы выжечь из прекрасного мира всю магию. Приняв человеческий облик, Ворнолы ничем не выделялись из общей массы людей в стране вардан. Но именно они стали причиной новой войны.
Сначала белокурые варданки стали рожать странных существ с чёрной кожей и тёмно-красными волосами. Примерно в год у детей начинали расти крылья, а сами варданки, не подверженные никаким болезням, медленно сгорали от неведомых хворей. Однако никто не видел в этом плохого предзнаменования, ведь варданки не уходили в Солнечную Долину. Наоборот, все считали необыкновенных детей зародышами новой расы. Нефелимы. Так их назвали. Парящие варданы. Однако их число неумолимо росло, и вскоре стали гибнуть невинные варданки, которые уже не возрождались. А с ними из мира Варды исчезала магия…
Я перевела дыхание, облизав неожиданно пересохшие губы.
— Тогда-то и родилась легенда о нефелиме, дарящем жизнь. Говорили, что он приходил на зов невинной души, когда уже никто не в силах был помочь. Крылатый воин с луком на поясе. Отчаявшиеся и измождённые войнами за Ловаирдан варданы, численность которых сильно уступала нефелимам, обрели новую надежду. Но никто не знал, почему дитя Ворнолов восстал против себе подобных. Почему только ему было под силу справиться с существами, не подчиняющимися никаким законам природы? Легенда гласит, что именно благодаря Румину, как его нарекли варданы, удалось сохранить магию Варденхейма.
Увы, ненадолго. Сами Ворнолы ускользнули от карающих стрел своего дитя. С помощью девяти осколков Лифирина, стражами которых они стали, падшие открыли врата Единому Богу. Варданы не смогли отстоять свой мир. Варденхейм пал.
Считается, что ни одно дитя Варды не выжило после кровавой резни, устроенной Лимудом в Сердце Варденхейма в языческий праздник весеннего Равноденствия. С тех пор знамёна Жрецов Лимуда развеваются над королевством Вардан.
И вот теперь, похоже, история повторяется. Только на этот раз на месте вардан оказались люди…
Я выдохнула, выбросив недокуренную сигарету, и взглянула на Каролину. Она нервно барабанила пальцами по капоту. Несколько секунд, показавшихся мне невероятно долгими, она молчала. Я слышала только её тяжёлое дыхание.
— Понятно, — буркнула она, провернув в ухе изящную сережку, — что ничего не понятно. Камни какие-то, нефелимы, стражи… — оттолкнувшись руками от капота, Лина подошла к воде. — И я должна поверить в эту хрень? С какой радости?