Сердце Тайрьяры (СИ)

 Подъем, вопреки моим ожиданиям, оказался совсем недолгим. Помещение, в котором располагалась наша камера, даже не было, по сути, подземельем – это можно было назвать, скорее, глубоким гротом, в котором устроили клетку лишь для ослушавшихся приказа стражей. А таковых во всем Орссе можно было по пальцам одной руки пересчитать. Что до темниц, то лестница, по которой мы поднимались, вела и вниз, судя по всему, в настоящие катакомбы и была окутана пугающей темнотой. Я невесело усмехнулся, взглянув туда. Пока что FelldeArdaполностью соответствовал моим представлениям о нем: большой мрачный замок, окутанный темной магией, а в нем – солдаты, облаченные в черное, грубые серые каменные стены, тусклый свет факелов на черных подставках и подвесах... – Брось расстраиваться из-за слов колдуньи, – ободряюще произнес Кастер, шагая рядом со мной. Похоже, он неверно расценил мою усмешку, – фамилию Фэлл надо носить с гордостью, а не стыдиться ее. Придет время, и ты вспомнишь об этом, Арн. Слова таких ведьм больше не будут иметь для тебя значение. Я с трудом сдержал усмешку. Вспомню? Судя по моим воспоминаниям, с гордостью я свое имя никогда не носил. – Не называй меня так, – покачал головой я. Кастер изумленно распахнул глаза. – Ты просишь не звать тебя твоим именем? – он недоверчиво сдвинул брови. – Я давно уже не Арн Виар-Фэлл, и становиться им снова не входит в мои планы. Брат остановился на крутых каменных ступенях и внушительно посмотрел на меня. – А что же входит в твои планы? Зачем ты явился сюда, если не за этим? – строго спросил он. Я хмыкнул. – Пока что в мои планы входит встреча с отцом. Кастер закусил губу. Кажется, мои слова произвели на него сильное впечатление. Если верить моим обрывочным воспоминаниям об орсском прошлом, я никогда не называл Виктора Фэлла отцом, и решение назвать его так сейчас вызвало у брата смешанные чувства. Он нахмурился. – Хорошо, идем. Мы почти пришли. Я кивнул и последовал за братом. Он широким шагом преодолел несколько ступеней, и мы оказались в длинном коридоре, тянущемся вдаль и уходящем влево. Факелы на стенах горели, ветра почти не было. Слышался шум бурной реки снаружи. В моих воспоминаниях этот коридор казался длиннее, но это был он. То самое место. “Неблагодарный щенок!” – прозвучало в моей голове громовым раскатом. Я словно вновь почувствовал тот удар по затылку, что раскроил мне череп, и от неожиданности даже потерял равновесие. Пришлось ухватиться за стену, чтобы не упасть. Виски заломило, я, стиснул зубы и шумно выдохнул, понадеявшись, что боль быстро пройдет. По счастью так и случилось: она отступала. – Арн? – одновременно подозрительно и обеспокоенно окликнул брат. Я лишь качнул головой и вновь поравнялся с ним. – Я же просил меня так не звать. Кастер скептически поднял бровь и усмехнулся. – К этому не так-то просто привыкнуть, знаешь ли, – изучив мое лицо, брат нахмурился, – ты побледнел, или мне кажется? Не думал, что Кастер будет проявлять такую заботу. – Тебе кажется. Несколько мгновений мы продолжали идти молча. Затем, когда головная боль окончательно утихла, я посмотрел на брата. – Кастер, сколько мне лет? Он изумленно уставился на меня. Казалось, мой вопрос сначала показался ему шуткой. – Отрово пламя, ты и этого о себе не знаешь? – воскликнул он. – Я бы не спрашивал... – Прости, – покачал головой брат, – тебе тридцать три года. Мне невольно вспомнились слова Рики Арнар о том, что Виктор Фэлл вряд ли долго ухаживал за моей матерью до моего рождения. Я невольно усмехнулся, поняв, что глава таирского совета была права. – А тебе, стало быть, тридцать шесть, – кивнул я. Кастер склонил голову набок, на лице растянулась улыбка. – Ты помнишь, что я старше на три года? – Когда воспоминания начали возвращаться, я чаще всего вспоминал именно тебя. И нашу мать, – я немного помедлил, с опаской оглядевшись, – и этот коридор... Кастер тяжело вздохнул. – Ты помнишь, что здесь произошло? – тихо спросил он. – Виктор Фэлл практически убил меня, – ровно отозвался я. От злости, кипевшей внутри, тьма шевельнулась во мне, и ошейник начал ощутимо сильнее давить на шею, затрудняя дыхание. Я сжал кулаки и быстро заставил магию успокоиться. Брат, кажется, ничего не заметил. – Арн, то, что он сделал, ужасно, но, поверь, ты повел себя... – со вздохом начал Кастер, и я поспешил поправить его. – Меня зовут Райдер. Брат помедлил несколько секунд, затем кивнул. – Если хочешь, я не буду вовсе называть тебя по имени, но не заставляй меня поддерживать этот фарс. Ни один орссец никогда не променял бы твое имя ни на что другое, – Кастер окинул меня обиженным взглядом, – впрочем, это в тебе не изменилось, брат. Мы продолжали молча идти вперед по коридору. У Кастера отпало всякое желание продолжать разговор о нашей стычке с Виктором Фэллом шестнадцать лет назад, а я был этому только рад. Не хотелось слышать, как брат в который раз оправдывает орсского наместника. Он всегда это делал. Он оправдал убийство матери, оправдал то, что Фэлл сделал со мной. Бесполезно пытаться вразумить его, это все равно, что слепому вести разговор с глухим. Мы дошли до первого поворота налево и прошли мимо. Я успел лишь разглядеть еще один уходящий вдаль коридор, по бокам которого располагалось множество дверей, судя по всему, в жилые комнаты. Сердце мое забилось чаще. Я словно оказался внутри собственного сна и сумел теперь изучить его досконально. За окном мелькнула серая тень, и в следующую секунду в коридор ворвалась высокая грузная фигура декса. Я отступил и потянулся к эстоку, но тут же обнаружил, что оружия нет. – Отрово пламя! Пошел прочь отсюда! – воскликнул Кастер, властно махнув демону рукой. Декс недовольно зарычал, глядя на меня белесыми глазами. Я посмотрел на него внимательнее и вдруг узнал. – Синнес? Мой голос чуть сорвался от изумления. – Ты не потерял способность их различать, – хмыкнул брат, грозно уставившись на демона. Я подошел ближе с улыбкой на лице и по-дружески положил грузному серокожему существу руку на плечо. – Он носил нас на своей спине к Тритонову перевалу, когда мы были детьми, – мы с братом столкнулись взглядами, – когда ты сорвался со спуска. Кастер недовольно фыркнул, сложив руки на груди. – Неужели! – казалось, вложить больше скептицизма в голос было попросту нельзя. Кастер снова строго посмотрел на Синнеса и заговорил, – я, что, неясно выразил свой приказ? Пошел прочь отсюда! Демон обиженно зарычал, но все же повиновался, выскользнув в окно. Я недоуменно посмотрел на брата. – Идем. Лорд Фэлл уже долго ждет тебя, – бросил Кастер на ходу. Я поравнялся с ним и вопрошающе кивнул. – Ты до сих пор боишься дексов, – сказал я, и это не было вопросом. Брат презрительно поджал губы. – Не боюсь. Они не вызывают у меня ничего, кроме отвращения, – мрачно отозвался он, – это реакция любого обычного человека. Только стражи могут испытывать к ним некую симпатию, потому что чувствуют родство. Я вздохнул, буквально всей кожей ощущая, как брату неприятно об этом говорить. – Почему тебя не сделали стражем? Кастер обжег меня глазами. – Лорд Фэлл не позволил пройти обряд. Говорит, что не хочет рисковать, и человеком я пригожусь ему больше. Я не совсем понял ответ брата и уже набрал в грудь воздуха, чтобы задать новый вопрос, но Кастер остановился и указал мне на массивную деревянную дверь прямо перед нами. – Мы пришли, – отчеканил он, – ты можешь войти. Лорд Фэлл попросил меня дать вам поговорить наедине. Не говоря больше ни слова, брат развернулся и зашагал обратно по коридору. А я замер возле двери, за которой меня должно было ждать реальное олицетворение моего лэс-кэрр-грошморского кошмара.
 Нельзя было останавливаться надолго. Темная кровь чувствовала Виктора Фэлла за дверью, а он, соответственно знал, что я здесь. Мешкать было глупо. Прикрыв глаза, я позволил своему телу действовать самостоятельно. Рука вытянулась вперед и потянула на себя тяжелое кольцо на двери. Створка открылась без скрипа, удивительно тихо, и я вошел в огромный зал. На полу лежала длинная тонкая полоса красного ковра, по бокам на расстоянии в два метра от него возвышался ряд массивных каменных колонн, на каждой из которых висели черные флаги с изображением красной розы. В самом конце зала на высоте трех широких ступеней стоял огромный металлический (либо серебряный – от двери было не разглядеть) трон, украшенный черным бархатом. За троном находилась еще одна дверь, а чуть ближе ко мне с правой стороны зала ширилось огромное витражное окно. Именно у окна я увидел человека, эманации темной магии которого почувствовал еще в коридоре. За то время, которое я провел вдали от Орсса, он практически не изменился. В моих воспоминаниях передо мной представал тот же высокий статный мужчина, только его темные волосы чуть припорошила седина. Лишь сейчас я осознал, насколько мы на самом деле схожи с ним внешне. Тот же прямой профиль, та же форма лица, тот же рост... я словно смотрел на свое будущее отражение. Внешняя разница – детали, унаследованные мною от матери – казалась совершенно несущественной. От моего взгляда не укрылся длинный тяжелый клинок, висящий на поясе наместника. Эсток с черной рукоятью. Я бы издали мог спутать его со своим, если бы не крупный рубин, украшавший навершие эфеса. Нужно было что-то сказать, но слова застряли в горле. Да что там! Я пошевелиться-то не мог, так и стоял в дверях, словно ожидая приглашения. Виктор Фэлл повернулся ко мне, соединив подушечки пальцев, и его удивительно молодое для его предполагаемого возраста лицо вытянулось, темные глаза чуть распахнулись, напряженная скобка между бровей разгладилась. Наместник сделал шаг ко мне и замер. Я невольно отметил, что Кастер сильно схож с лордом Фэллом повадками, и, думаю, это не случайное совпадение, а намеренно натренированная годами схожесть. – Арн, – выдохнул он. У Виктора Фэлла оказался приятный голос. На лице показалась тень удивительно мягкой улыбки, – так, значит, это правда. Я до конца не верил, что это ты. Я плотно стиснул челюсти. Виктор сделал ко мне еще несколько шагов и усмехнулся. – Кастер предупредил, что ты не сильно разговорчив, – качнул головой наместник, – но, видимо, вы все же поговорили, раз он привел тебя ко мне. Из моей груди вырвался тяжелый вздох. Приходилось каждый раз одергивать руку, то и дело тянувшуюся к эстоку, которого не было на привычном месте. Виктор следил за каждым моим движением. И хотя в его взгляде не было ни страха, ни даже тени опаски, казалось, что он отдает должное моим навыкам и примерно представляет себе, на что я способен, поэтому предпочитает держаться на ощутимом расстоянии. В конце концов, многому из того, что есть в арсенале моих умений, научил меня он сам. Взгляд наместника бегло скользнул по тыльной стороне моей правой ладони перед тем, как мы посмотрели друг другу в глаза. Я отчего-то задержал дыхание: мною завладело неприятное ощущение того, что этот человек действительно знает обо мне больше, чем я сам. – Мне знаком этот взгляд, – спокойно, с долей... кажется, досады, произнес Виктор, опуская руки и вновь сплетая пальцы, – ты движешься, как человек, готовый схватиться за оружие. Ты нервничаешь, хотя глаза у тебя холодные, решительные. Ты не стремишься говорить со мной, хотя Кастер привел тебя именно для этого. Полагаю, на сердечные объятия можно не рассчитывать, так, сын? Ты пришел убить меня. Лорд Фэлл говорил размеренно, вкрадчиво, не тараторя и не повышая голоса. В ораторском искусстве ему было не отказать: его действительно хотелось слушать. А спокойная интонация заставляла мягкий голос проникнуть в самую душу. Я встречал не одного оратора в своей жизни, но такое действие мог оказать далеко не каждый. Большинство ораторов могли заинтересовать людей и даже настроить их на свой лад, однако чаще всего этот эффект быстро проходил. Поселить свои слова непосредственно под кожу слушателя – это, пожалуй, редкий дар, и орсский наместник обладал им. Подобного эффекта, к слову, умел добиться наш король, Ирес Десятый. Его слова тоже проникали в самое сердце. – Я безоружен и в ошейнике, – мой голос невольно вдруг начал походить на голос Виктора, что вызвало у него легкую улыбку, которую я постарался не заметить, – ты же вооружен и владеешь магией. Не думаю, что я представляю для тебя угрозу. По крайней мере, сейчас. Лорд Фэлл чуть прищурился, и легкие морщинки сбежались к уголкам его глаз. – Справедливо, – кивнул он, делая ко мне еще шаг, – должен заметить, что на этот раз “Кресту и Мечу” удалось по-настоящему задеть меня. Прислать сюда в качестве убийцы моего сына – низко даже для ордена. Я недоверчиво прищурился. – Почему же моя голова все еще на плечах, а не на пике в назидание остальным, если ты уже второй раз называешь меня убийцей? Виктор поморщился, словно увидел в супе муху. – Не помню за собой привычки насаживать головы на пики, – усмехнулся он. – Прости, я забыл. Ты больше любишь распинать монахов на крестах. В моих глазах, кажется, мелькнула злость, не укрывшаяся от зоркого взгляда наместника. Он тяжело вздохнул и покачал головой. – Жизнь вдали от Орсса не пошла на пользу твоей памяти? – между бровей Фэлла пролегла глубокая морщина, но голос его оставался спокойным, почти миролюбивым, – даже в детстве ты прекрасно понимал, почему мы так поступаем. А сейчас проникся пошлыми идеями вашего ордена? Зачем ты пришел, Арн? Кастер рассказал мне о твоих действиях на берегу Тайрьяры. Они неоднозначны. С какими намерениями ты явился, раз оскорбляешься, когда я называю тебя убийцей? Настал мой черед тяжело вздыхать. – Хотел бы я сам это знать, – мы столкнулись взглядами, и я заметил, что Виктор растерян. Он молча смотрел на меня, ожидая пояснений, и сейчас наступил самый удобный момент, чтобы дать их. Я отвел взгляд и неспешно зашагал по залу, держась от наместника на расстоянии нескольких шагов, стараясь говорить ровно и почти безразлично, – не буду скрывать, что я получил задание убить тебя. Ты знаешь это. – Не ты первый, не ты последний, кто за многие десятилетия пытается это сделать, – небрежно повел плечами Виктор Фэлл. Я сглотнул. Сколько, интересно, их было? Скольких Солнечные Земли, получается, отправили на смерть? – Я шел в Орсс с твердой мыслью выполнить задание короля, потому что последние шестнадцать лет это то, чем я занимаюсь. Выполняю задания разного рода. Это плата за то, чтобы носить это клеймо, – я указал на тыльную сторону своей правой ладони, – и не посвящать всю свою жизнь служению Святой Церкви. Тому, что ты называешь служением ложному Богу, если я не путаю. Виктор кивнул, не перебивая. Похоже, мои слова заинтересовали его. Я продолжил. – Последние шестнадцать лет я знал лишь распространенные слухи о тебе, об Орссе, о дексах и об этом замке. По пути сюда мне стало понятно, что добрая половина этих слухов – заблуждение. А полдороги спустя я начал понимать, что иду убивать собственного отца. По крайней мере, у меня были догадки, когда мне опытным путем объяснили, что такое темная кровь. Виктор Фэлл изогнул бровь. Взгляд его вдруг сделался сочувствующим, он вздохнул, покачав головой. – Ты потерял память, – сказал он, и, казалось, я услышал в его голосе искреннее сожаление. – Да. И она не вернулась ко мне до сих пор. Я помню лишь обрывки. Ярче всего мне вспоминалась та ночь, когда умерла моя мать. От твоей руки. Виктор вновь тяжело вздохнул. Мне показалось, на его лице отразилась смертельная усталость. – Отр свидетель, я знал, что Литиция захотела бы отомстить мне твоей рукой, – невесело усмехнулся он, – она делала это в ту ночь и продолжает делать сейчас. Даже потеряв память, ты находишься под ее влиянием. Эта женщина своими убеждениями с детства затуманивала твой разум. Я сжал руки в кулаки, давя желание заставить Виктора Фэлла замолчать. Не хотелось, чтобы он даже говорил о Литиции Виар после того, что сделал с ней, однако я заставил себя прикусить язык. – Если надеешься услышать от меня слова сожаления, забудь об этом, – спокойно произнес наместник, покачав головой, – я не сожалею о том, что сделал. Я поступил так ради цели, выше которой ничего стоять не должно. – Какой цели? – нахмурился я. Виктор едва заметно улыбнулся. – Это положено знать лишь стражам Орсса. А ты, мой мальчик, наемный убийца из Ордена, а не страж. Я нахмурился, пытаясь заглушить раздражение. Виктор Фэлл тем временем кивнул, соглашаясь со своими мыслями, и повернулся ко мне в пол-оборота, снова сложив подушечки пальцев, словно в молитве. Это странным образом напомнило мне Дайминио, и впервые воспоминание о добром старике не принесло никаких приятных ощущений. – Выходит, люди лорда Тюрена поплатились своими жизнями за то, что предали твоего короля? – с усмешкой спросил Виктор, вновь поворачиваясь ко мне и наклоняя голову чуть набок. Я вздохнул и понял, что пришло время ответить на этот вопрос честно. И, как ни странно, Виктор Фэлл – единственный, кто сумеет понять меня правильно. – Знаешь, я хотел бы, чтобы это было так, – я отвел взгляд и взглянул на свои ладони, – очень хотел, пусть даже это бы стоило мне жизни. Я узнал о желании Тюрена заключить с тобой от него самого. Но решение убить его и его людей принял не поэтому. Наместник с интересом посмотрел на меня, и я спокойно выдержал его взгляд. – Почему же ты принял такое решение? – с улыбкой спросил он, поняв, что пауза затянулась. Я кивнул. – Потому что я знал, что Орссу даром не сдался такой союзник, как Рихард Тюрен. Мы не ведем дел с предателями. Люди, которым мы доверяем, с нами едва ли не с самого рождения и до самого конца. Своим решением Рихард сам подписал себе смертный приговор, я лишь его исполнил, потому что мог и должен был так поступить... Собственные слова заставили меня осечься. Забывшись, я вдруг начал говорить “мы”, имея в виду Орсс и стражей. И, что самое странное, я говорил это искренне и чувствовал свою причастность каким-то неизвестным доселе образом. Орсс так быстро заставлял меня чувствовать себя... дома. А ведь ушло много времени, чтобы я стал называть своей родиной Дираду. Сейчас я понимал, что все шестнадцать лет попросту пытался убедить себя в этом. Элла – прекрасный город, и она тепло принимала меня, но все же... Виктор Фэлл понимающе хмыкнул. – Надо отдать должное хитрости вашего ордена, – усмехнулся он, – они превзошли себя. Мне впервые так хочется поверить своему убийце. Но желание верить не есть доверие. И если ты считаешь, что этот поступок снова сделает тебя стражем Орсса, то глубоко заблуждаешься. Я постарался не улыбнуться в ответ на эту реплику и опустил глаза, покачав головой. – На это мог рассчитывать только круглый идиот или самонадеянный индюк, вроде Рихарда Тюрена. Мои слова заставили наместника ухмыльнуться. – Ты прав, я не страж Орсса. Я перестал быть им в ту ночь, шестнадцать лет назад, – мы столкнулись глазами, и мне вдруг показалось, что взгляды у нас одинаковые. Это вызвало у меня невольную, немного нервную ухмылку, – но если надеешься услышать от меня слова сожаления, забудь об этом. Я не сожалею о том, что сделал. Для меня тогда не существовало цели выше, чем отомстить за смерть матери. Я могу этого не помнить, но я это знаю. Виктор пронзительно смотрел на меня, не в силах сдержать улыбку. – А что же теперь? Ты здесь с той же самой целью, Арн? Эти вопросы заставили меня отвести глаза – на этот раз не наигранно. – Не называй меня так, это имя потеряно для меня вместе с памятью. Лорд Фэлл чуть приподнял подбородок. – Я перестану называть тебя Арном не раньше, чем ты избавишь себя от ложного бога, – с усмешкой отозвался он. Я непонимающе посмотрел на него, и он кивнул, поясняя, – ты просишь меня отказаться от того, во что я верю – от твоего имени, которое для меня является непреложной истиной. Я согласен принять твои условия, если ты отплатишь мне той же монетой. Откажись от того, во что веришь ты. Он говорил с едва скрываемым азартом, в глазах горел огонь настоящего игрока. Я тяжело вздохнул и, чуть помедлив, сорвал ставший таким родным небольшой серебряный нательный крест. Посмотрев на него секунду, я поднял глаза на наместника и швырнул подарок Дайминио к ногам лорда Фэлла. Он неопределенно качнул головой. – Считаешь, этого достаточно? – спросил он, приподняв бровь. Я посмотрел на тыльную сторону своей ладони. – Хочешь, чтобы я срезал клеймо? – голос мой прозвучал ровно, однако идея вовсе не показалась мне привлекательной. – Опыт показывает, что гораздо важнее то, что у тебя под кожей, чем то, что на тебе надето, – Фэлл пожал плечами, – и я могу с тем же успехом надеть на себя этот крест хоть прямо сейчас, это ничего не будет значить. А вырвать из-под кожи печать – уже куда более значимый поступок. Разве нет? Я был согласен не со всем, что говорил наместник: подарок Дайминио значил достаточно много, однако доля истины в словах лорда Фэлла все же была. – Я безоружен, – повторил я. – Ты торгуешься, – не согласился Виктор, легко улыбаясь, – если ты действительно хочешь добиться цели, ты найдешь способ. Из моей груди вырвался вздох. Способ был. Я сорвал перчатку с правой руки и, сосредоточившись на тьме внутри себя, я позволил магии всколыхнуться. Ошейник сильно сдавил шею, дышать стало намного тяжелее, но все же еще возможно. Задержав дыхание, я выпустил темное облако. Кожаная полоска туго обвилась вокруг горла, я почувствовал, как начали вздуваться вены на висках. Струйки черного дыма начали хищно лизать тыльную сторону ладони. Запахло горелой кожей, я стиснул зубы, резко выдохнув, чтобы не вскрикнуть. Голова закружилась, стало не хватать воздуха. Виктор Фэлл смотрел на меня, чуть приподняв голову. Для него это было своеобразным испытанием, которое я должен был пройти. Ладонь горела огнем. Клеймо, глубоко вбитое в кожу, начало покрываться волдырями и лопаться, превращаясь в сплошной кусок обгоревшей плоти. Я зарычал от боли, зажмурился, но продолжал. Дышать становилось решительно невозможно, кровь пульсировала в висках, перед глазами плясали цветные пятна. Эта самостоятельная пытка длилась около минуты. Когда клеймо было, наконец выжжено, а рука превращена в кровавое горелое месиво, я, наконец, сумел приказать магии рассеяться. Ошейник перестал давить на шею, и с первым глотком воздуха мое тело едва не рухнуло на пол. Виктор Фэлл стоял на месте, хотя я видел его порыв податься в мою сторону. Боль в обожженной руке пришла лишь после того, как я смог снова дышать. Кисть предательски дрожала. Я плотно стиснул челюсти и постарался попросту не обращать внимания на боль. Всего лишь ожог, нестрашно. Бывало и хуже. – Как тебя называть? – спокойно спросил Виктор, глядя на меня со смесью сочувствия и уважения. – Райдер Лигг, – прохрипел я, приложив обожженную руку к горлу. На лицо лорда Фэлла так и просилась улыбка, но он подавил ее. В его глазах удивительным образом смешивались интерес, снисхождение, азарт и досада. Похоже, ему было искренне обидно, что я все же нашел способ избавиться от имени Арн Виар-Фэлл. Наместник склонил голову, словно бы изучая меня, затем вопрошающе кивнул. – Что же мне с тобой делать, Райдер? – он чуть выделил мое имя, словно примерялся к нему, пробовал на вкус. Казалось, Виктор действительно адресовал этот вопрос мне, а не бросил его в пустоту. Я усмехнулся. – Ты правда надеешься, что я облегчу тебе эту задачу и выберу за тебя, отец? – глаза Виктора Фэлла, казалось, загорелись ярче. Похоже, это первый раз, когда я обратился к нему так, и на него это, как ни странно, произвело не меньшее впечатление, чем на Кастера, – можешь посадить меня снова в клетку, пока будешь думать, что предпринять. За это время те, с кем я пришел сюда, попытаются решить мою судьбу за тебя: для них я теперь предатель после расправы с людьми Тюрена. Наместник тяжело вздохнул, глядя на меня и покачал головой. – Интересный способ просить пощады, – усмехнулся он. Я состроил недовольную гримасу, выставив руки перед собой. Обожженная правая отозвалась еще более резкой болью, но я постарался не обратить на это внимания. – Думаю, ты неверно меня понял. Просить пощады я не собираюсь. Ты взял меня в плен и теперь волен делать то, что хочешь. Ради твоей высшей цели, о которой ты говорил, – на моем лице появилась скептическая усмешка, – не знаю уж, что вы здесь защищаете, но раз ты ради этого готов убить и жену, и сына, думаю, оно того стоит. Ты не выглядишь дураком и не гонишься, судя по всему, за безграничной властью. Ты, кажется, действительно что-то свято оберегаешь, так что... как это ни странно, но я доверяю тебе. Решай сам. Виктор изучающе нахмурился и чуть прикусил нижнюю губу. Его глаза буравили меня, стараясь почувствовать подвох, но не видели его. А еще во взгляде наместника была искренняя досада. – Отрово пламя, ты ведь действительно не помнишь, – невесело усмехнулся он. Я подтвердил его слова кивком. – Не знаю, к сожалению, или к счастью. – К сожалению, – уверенно сказал Виктор, – к моему глубочайшему сожалению, Ар... Райдер. Назвав мое имя, наместник криво улыбнулся, и я вздохнул. – Так что же ты решишь со мной сделать? – Для начала отправлю обработать руку, – хмыкнул он, глядя на мою обожженную правую ладонь, – а затем, думаю, тебе стоит переодеться в надлежащую одежду и принять ванну. Я изумленно округлил глаза. – Мне для казни нужно быть в чистом? – из моей груди вырвался сдавленный нервный смешок. Виктор хохотнул в ответ. – Ты слишком рано настроился на казнь, она тебе не грозит. Пока что, – качнул головой он. Я недоверчиво приподнял брови, и Виктор продолжил: – Как ты выразился: безоружен и в ошейнике? Так это, пожалуй, и останется. Это почти то же самое, что клетка, но без бывших друзей, желающих вершить твою судьбу. Я невольно напрягся. – Что будет с ними? – попытка делать тон безразличным на этот раз успехом не увенчалась. Виктор небрежно махнул рукой. – Знаю, чего ты от меня ждешь. Вопреки твоим ожиданиям, сынок, я не убиваю всех чужаков, ступивших на наши земли. Лишь тех, кто представляет угрозу. Раненая девушка и монах – оба лишившиеся сил – ее не представляют. Покуда они ведут себя тихо и не досаждают мне, я не собираюсь ничего с ними делать. Вижу, они тебе еще дороги. Предоставляю тебе самому решить, что делать с твоими друзьями. В этом вопросе причин для спешки нет. Я понял, что не дышал все время, пока лорд Фэлл говорил об Ольциге и Филисити. Он, кажется, заметил это, и на его лице появилась снисходительная усмешка. – Всему свое время, Райдер. Ты не помнишь, но я много в тебя вложил, и сейчас, когда ты, наконец, готов воспринимать информацию, убить тебя будет просто кощунством. Возможно, теперь, когда твое сознание почти свободно от старых предрассудков, ты все же сумеешь стать стражем Орсса. Таким, каким родина желает тебя видеть. Я не поверил своим ушам и вытаращился на Виктора Фэлла, расширив глаза. – Ты хочешь сделать меня стражем, хотя знаешь, что я пришел убить тебя? – Никто не говорит, что я собрался довериться тебе, – хмыкнул наместник, – но я готов дать тебе вспомнить, кто ты, или попросту узнать все заново. На твоем месте вместо того, чтобы собирать по крупицам Арна Виар-Фэлла, я предоставил бы будущее Райдеру Лиггу. Он подает куда больше надежд. По крайней мере, на первый взгляд. Виктор задумчиво потер гладко выбритый подбородок. – Что до казни, то: ее действие уже не удастся отменить, а значит, нужно убедиться, что других вариантов нет, – его темные глаза холодно посмотрели на меня, – обманешь мое доверие, и окажешься на плахе. Надеюсь, ты понимаешь. – Понимаю, – кивнул я, морщась от боли в руке. Наместник приблизился ко мне и указал на дверь. – Иди к Кастеру и передай ему мои распоряжения. Пусть отведет тебя перевязать руку и прикажет наполнить ванну. Позже придешь ко мне снова, и сможем продолжить разговор. Чтобы стать стражем, необходимо знать об Орссе больше, чем известно тебе сейчас. Мое тело предательски била мелкая дрожь. Неужели это действительно происходит? Неужели Виктор Фэлл позволил мне подобраться к нему так близко? И неужели скоро мое прошлое и Орсс перестанут быть для меня загадкой? Наместник склонил голову, не понимая, почему я медлю. – У тебя есть вопросы, Райдер? – осведомился он. – Только один, – я поднял глаза на наместника, – где комната Кастера?