Любовь к котам необязательна (СИ)

— Вася? — только и смогла выдохнуть Аня. От очередного испуга и последовавшего облегчения, что с котом все в относительном порядке, подогнулись колени.
Алексей поддержал за талию и крепче сжал холодные пальцы девушки своими.
— С ним все хорошо. Пришел контролировать… — попытался успокоить, как умел, словами получалось много хуже, чем прикосновениями.
Вася прекратил шипеть и побежал дальше, снова скрывшись в тени. В падающем из окон свете сверкнули зеленые глаза, когда кот оглянулся, поворачивая за угол дома.
Алексей слегка подтолкнул Аню вперед, вынуждая сойти с крыльца, и они пошли по безлюдным улицам, больше не задерживаясь. Вышли из старого города к огромной многоэтажной парковке. Сырой воздух, в котором чувствовался аромат цветущих лип, наполнился неприятным запахом бензина и выхлопных газов. Ровные ряды машин, нервно мигающее освещение.
Волоски у Ани на теле стояли дыбом, то ли от ночной прохлады, то ли из-за витающей в воздухе неясной угрозы. Инстинкт самосохранения, или какой там из инстинктов у нее сегодня проклюнулся, предупреждал, что безлюдность этого места обманчива. Паранойя или интуиция, или черт знает что другое, а ощущение чужого недоброго взгляда, сверлящего спину, не проходит. Единственное теплое и надежное в окружающем мире, это ладонь Алексея.
Мужчина пару раз переговаривал с кем-то по телефону, вынужденный неудобно прижимать телефон свободной левой рукой к правому уху. Аня усмехнулась странной привычке, левое ухо ему чем не подошло?
Из коротких фраз поняла, что в тетушкиной лавке и квартире сегодня ночью проведут еще не один тщательный обыск. Уже сейчас, в ее отсутствие, в лавку пришли другие следователи. Василий вместе с ними в квартире. Над этим странным обстоятельством Аня тоже решила подумать позднее.
Все страхи и подозрительность отступают, пока она касается Алексея. Дело в нем или на его месте мог быть любой? Может, Ане просто необходимо чувствовать тепло человеческого тела? Незамысловатую физическую поддержку?
С какой стати она ему так доверяет? Он же хам, носатый следователь! — спрашивала саму себя. Ответа не знала, и как бы там ни было, а отпускать руку мужчины не собиралась. Пальцы еще крепче цепляются за его ладонь, да и вторая рука тоже, не спросив позволения у разума, схватилась за локоть Алексея. Попробуй кто, отцепи!
Повернув в очередной проход между рядами машин, вышли к высокому темно-зеленому джипу. Алексей щелкнул брелком, открывая двери, уверенно усадил Аню на пассажирское сидение и пристегнул ремень безопасности. Легко высвободил свою руку из цепкой хватки. Слишком легко, хоть Аня и удерживала.
Она сцепила руки в замок и уперлась взглядом в черную панель перед собой. Никакой стресс не оправдывает ее поведения. Где гордость, удобная маска вежливости? Как можно вешаться на постороннего мужчину? Это совсем не в ее характере.
Аня ничего о Носатом не знает. А то, что известно, скорее должно отталкивать. Ее же тянет к Алексею, словно Васю к кожаному браслету и валерьяне. Тайная страсть… О Боже! Это о Васе! Не о ней самой! Страсть, три ха-ха! За всю жизнь у Ани даже простого желания поцеловать кого-то не возникало. Ну, если не считать пьяный поцелуй с охранником на той неделе. Но то был скорее алкоголь и "слабо?!". Безрассудство можно списать на выпитые коктейли, напилась же Аня из-за расстройства. Во всем тетя виновата.
Хорошо, что Алексей молчит. Не заметить Аниной прилипчивости невозможно, излишней тактичностью следователь также не отличается. Значит, ему все равно. Без разницы.
Вот и славно!
Алексей сел за руль и в гнетущем, во всяком случае, для Ани, молчании, они двинулись к выезду из парковки. Длинные лампы на бетонном потолке замигали истеричнее, в чередовании темноты и света, тьма становилась все продолжительнее.
На одном из узких поворотов дорогу преградил длинный черный Мерседес. Плавно выехал на середину, полностью закрывая проезд, и остановился. Тонированное до полной непроглядности заднее стекло поползло вниз.
Аня следила за происходящим и еле успела зажмуриться, когда в проеме показалось надменное лицо Госпожи с ярко накрашенными алыми губами. Аня обеими руками схватилась за Алексея, отчего тот недовольно поморщился и длинно вздохнул. Ей было все равно, что ему неприятно. Придвинулась ближе и спрятала лицо в его куртке.
Безопасность важнее всего! Аня, в конце концов, ценный свидетель или даже подозреваемая. Не менее ценная. Ее обязаны защищать.
Тишина и бездействие затягивались. Аня слышала только работающий двигатель машины, собственное поверхностное дыхание и стук сердец, своего и Алексея. Не смотреть и не знать, что происходит вокруг, оказалось более страшным, чем смотреть и видеть.
Аня чуть отстранилась от надежного плеча и, рискуя снова попасть в гипнотическую ловушку черного взгляда Госпожи, посмотрела через лобовое стекло. Алексей, к счастью, не спешил выходить из машины. Сидел спокойно и играл с пани Агнешкой в гляделки.
— Не смотри ей в глаза, — прошептала Аня.
Алексей предупреждению не внял. Хмыкнул и взгляда не отвел.
Госпожа поманила пальцем, то ли следователя, то ли ее, Аню. Девушка со всей силы вжалась в Алексея, чуть ли не залезая тому на колени. Почему она не маленький котенок? Смогла бы поместиться у мужчины за пазухой, там тепло, мягко и безопасно.
— Поговорим? — послышалось из Мерседеса.
— Говори так, — не очень вежливо ответил Алексей и склонил голову на бок, касаясь щекой макушки Ани.
Девушку трясло от повелительного голоса Агнешки Генриховны. Как Алексей смеет так свободно, пренебрежительно ей отвечать?
— Девочка начинает просыпаться. Забираешь ее себе?
— Тебя это не касается.
— Ошибаешься, пес. Сейчас еще можно повлиять, какая половина будет доминировать, и я бы с удовольствием этим занялась.
— Вас просила Эльфрида?
— Да, — женщина на мгновение подняла глаза к потолку и чуть улыбнулась. — Ну… нет, но разве ты хочешь лишить меня удовольствия? Ты меня очень расстроишь, пес. Зачем тебе эти хлопоты? Оставь ее нам, ей у нас понравится. Так будет лучше.
— Нет!
— Я с тобой! — одновременно воскликнули Алексей и Аня. При этом оба взволнованно и негодующе уставились друг другу в лицо.
— Ты не можешь меня бросить! — проскулила девушка, в упор глядя в карие глаза.
— И не собирался.
Алексей положил ладонь Ане на макушку и пригнул обратно к своему плечу. Другой рукой закрыл окно, и…
Ане привиделось, или нет?.. Не могло же быть такого на самом деле?
… показал Госпоже средний палец. Звериного оскала и удлинившихся клыков девушка из своего укрытия не увидела.
— Как был хамом малолетним, так им и остался. Мало тебя дед порол! Намучаешься с этой овцой и сам приползешь на брюхе помощи просить, а я еще подумаю, помогать или наблюдать со стороны и развлекаться, — Госпожа отвернулась, и тонировонное стекло поползло вверх. — Вперед, Вольдемар!
Мерседес медленно тронулся и скрылся из виду.
Алексей длинно выдохнул, этот вечер настоящее испытание для выдержки. Девчонка постоянно хватает его, прижимается. И это очень трудно терпеть. Что бы она сказала, если он также постоянно бы ее… хватал?
Стычка и противостояние с Госпожой даже кстати пришлись. Прояснились некоторые детали, да и накопившуюся агрессию сбросил. Как бы не сорваться. Как бы волк не вырвался и не бросился на желанную добычу. Он к этому как никогда близок.
Так и вел машину одной рукой, второй обнимая Аню. Дорога прошла быстро, в темноте и наполненном недосказанностью молчании. Успокаивающе урчал двигатель, светились зеленым кнопки и показатели на приборной панели.
Ане впервые за долгое время было спокойно и безопасно. Необъяснимые и нелогичные ощущения, учитывая происходящее. За четверть часа, что длилась дорога, она заснула и тихо сопела Алексею в подмышку, отвлекая от дороги.
Мужчину можно искренне пожалеть. Начальное сопротивление и злость — смешны. Сейчас он и сам это понимал. Попытки удержать зверя в узде обречены, не он первый, не он последний.