Седьмой мир (СИ)

— Я пытался попасть в него, но дом оказался заперт, и нельзя было пробраться внутрь. Даже окна разбить в деревенском доме не получалось. А во время стихийных бедствий он ушёл под землю. — Печально произнёс Грас.
— Так значит, игроков сейчас ненавидят. И, если узнают, что я игрок, то попытаются убить? — Я задал уточняющий вопрос.
— Попытаются. — Сказал Грас, давясь смехом. — Другие может быть и не знают, но мне-то известно, что ваш уровень ещё в те времена был равен 999, вряд ли найдётся тот, кто сможет даже поцарапать Вас.
— Сейчас нет сильных представителей разумных рас?
— Не то, чтобы нет. — Грас почесал затылок, странный жест в его возрасте. — Просто нет достаточно сильных противников для Вас. Даже правитель королевства Викран, дракон Ауторден и вся его свита, не сможет справиться с Вами, Рейн. Есть такое понятие, как «Герой королевства» или просто «Герой» таким званием называют тех, кто преодолел трёхсотый уровень. Таких не много, но они есть. Выше четырёхсотого уровня найти кого-то практически невозможно, если они не представители расы драконов.
— Понятно. Ещё вопрос…
Так мы и болтали с Грасом. Делясь информацией и вспоминая былые времена. Эльф поведал мне много интересной информации. Я же, в ответ на его любезность, поведал ему правду об этом мире игры и о своём, индустриальном мире без магии и представителей других рас. Грас рассказал, что многие мои предприятия остались в разных странах, некоторые были утеряны. В Гидроне, кроме банка «Алчности», находилась кузница «Вечное солнце». Она находилась в столице, в Каргоне. А в соседнем Викране, расположилась «Сокровищница». По факту, это мой склад, но, в нём действительно множество ценностей. Грас сделал предположение, что именно сокровищница привлекла драконов, правящих страной со времён «падения оков». Под их гнётом находится множество разумных рас, которые трудятся для процветания драконей расы, как говорят в Гидроне. Я спросил Граса, действительно ли всё так, как говорят и драконья раса держит всех остальных под своим гнётом, в ответ, эльф лишь улыбнулся и сказал, что нельзя верить всему, что говорят.
Я мог понять его. Правители продвигают свою политику, они держат свой народ под контролем. Контролировать подданных можно не только с помощью кнута и пряника, но и с помощью информации и дезинформации. Не убедившись своими глазами, что Викран, является страной, где угнетают всех, кроме драконов и драконидов, народ Гидрона пересказывает друг другу различные сказки и несуществующие ужасы. Всё, как и у меня дома. К тому же, Викран закрыт для посещения и жителям Викрана запрещено пересекать границу Гидрона. Все, незаконно преодолевшие границу считаются шпионами, агитаторами и диверсантами и поступают с ними соответствующе. Разные страны, разные миры. А методы всё те же.
Ещё один из интересующих меня вопросов касался моих управляющих. Грас не знал про другие «Древние останки», как он назвал мои предприятия, но в Гидроне управляющие остались те же, что были до «Падения оков», в «Алчности» Витерриад, взявший фамилию Златоносный. В Каргоне, в кузнеце «Вечное солнце», за всем присматривает гном Гинри. Как и в «Алчности» некоторые помещения до сих пор были закрыты в кузнице. Грас поведал, что ходит слух, что управляющие столкнулись с проблемой, они не могут поднять уровень и за все эти 256 лет, не смогли преодолеть планку в 333 уровень. Этот слух затих лет сто назад. Судя по всему, мои подчинённые приложили для этого определённые усилия. А ограничения их уровня связаны именно со мной, так как мои подчинённые не могут быть выше определённого уровня. А именно 1/3 моего собственного уровня. Это сделано для баланса в игре, чтобы сильный игрок не собрал войско из подчинённых высокого уровня. Похоже, что ограничение действует и по сей день. Взглянув в статус спутников, я увидел имена всех своих подчинённых, они были «серыми», неактивными. Было бы интересно узнать, что станет, если я встречусь с ними лично, но, зная, что бывшие неигровые персонажи ненавидят игроков, я решил пока отложить воссоединение.
Незаметно, за разговорами, прошло шесть часов. Грас многое поведал мне о текущем состоянии этого мира, а я рассказал ему о том, что знал сам. А так же поделился информацией о тех существах, которые у меня остались в собственном бестиарии, в интерфейсе. Грас что-то запоминал, что-то записывал. Из кабинета ректора я вышел в хорошем настроении, и только сейчас вспомнил об Алой и Шарике. Если за Шарика не стоило волноваться, он был в моём подчинении, то Алая, не смотря на то, что была моей рабыней, отличалась неуравновешенным характером и могла создать для меня проблемы.
Мои опасения сбылись. Моя рабыня была привязана к стулу, во рту у неё красовался кляп. А рядом с ней стояла пара городских стражников. В самом зале царила суета, слышались угрозы в адрес «сумасшедшей девки» и опасения за жизнь ректора, который стоял рядом со мной.
— А если он уже убил ректора Граса? — Возмущался какой-то гном. — На стук никто не отвечает, а дверь не поддаётся.
Я вспомнил, что наложил защитное заклинание от прослушивания, подглядывания и проникновения, о чём поведал Грасу. Ректор лишь кивнул.
— Что здесь происходит? — Громко сказал Грас.
На голос эльфа обернулся весь зал, ошеломлённо уставившись на нас. Разъяснения не заняли много времени. Грас сказал, что это он наложил защитное заклинание. Действительно, с его 249 уровнем, было вполне под силу наложить мощное охранное заклинание. Во времена игры, мощность заклинаний, способностей и умений делились от первого, низшего уровня, до пятого наивысшего. Но сейчас, почти не было тех, кто мог бы использовать что-то выше третьего уровня. Четвёртый уровень был легендарным. А пятый существовал только в мифах.
— Подруга Вашего гостя, господин ректор, внезапно взбесилась. — Объяснения начал ящеролюд Бран, которого я встретил ранее. Мы провели её в комнату ожидания и ухаживали за ней, как за гостьей. Так как ожидание затянулось, то мы накормили гостью и напоили чаем. Ректор Грас, Вы так долго находились в кабинете гостем, а на комнате находилось невероятно мощное заклинание, поэтому мы забеспокоились о Вашей безопасности. Мы решили расспросить спутницу Вашего гостя, но, сначала она просто отмалчивалась, а затем взбесилась, разбила посуду, бросилась на полку с книгами, мы её остановили и связали.
В расступившейся толпе, я действительно увидел Алую, сидящую привязанной к стулу, она брыкалась и мычала, но ничего не говорила. В статусе демонесы я обнаружил одну странность, на неё действовал порошок правды. Похоже, что методы выяснения информации, которыми решили воспользоваться профессора оказался несколько необычным. А с учётом того, что в настройках рабского ошейника я запретил разглашать какую-либо информацию, а ещё и у неё самой, как демона полно секретов, девушка начала максимально сопротивляться. В результате, девушка была на грани и, в таких темпах, у неё мог уехать чердак. Причём, безвозвратно. Не успел я высказаться вслух, как заметил, как с трясущейся головы девушки начала падать заколка. С виду обычная вещица, не представляющая ценности, но я знал, что маскировка тёмного эльфа напрямую связана с этой вещицей. Пока заколка падала, тело моей рабыни начало меняться и тёмная кожа, характерная тёмному эльфу начала меняться на алый цвет, волосы стали чёрными, а глаза заполняла тьма. Из головы медленно проявлялись рога. Такое изменение больше было похоже на навык метаморфозы, чем скрытности, в лесу было всё по-другому.
Времени на раздумья не было. Пока все отвлеклись на нас с ректором и не заметили изменения Алой, я решил сотворить заклинание, а чтобы привлечь ещё большее внимание, делал это нарочито медленно. Подняв правую руку, я создал зелёный шарик, не больше теннисного мяча, с несколькими рунами, вращающимися в нём. Шар постепенно расширялся, увидев творимое мной заклинание, профессора впали в ступор, но он длился не долго. Здесь собралось много магов, и все они начали творить защитные, боевые или поддерживающие заклинание. Всё действо не заняло и пяти секунд, за это время, кажется, никто не заметил изменения Алой. Шар в моей руке взорвался, и все присутствующие упали на пол, как марионетки, с обрезанными нитями, на ногах стояли лишь я и Грас. Можно было бы подумать, что они умерли, если бы не раздавшийся храп.