Катаклизм (СИ)

Это был магический телепорт. И если судить по продолжению пентаграммы, начерченным уже мелом, кто-то отчаянно пытался расширить круг как можно быстрее. Все становилось на свои места, особенно если обратить внимание, что некоторые книжные полки стоят непозволительно криво. Они пытались освободить пространство под продолжение пентаграммы. Таким образом, те, кто это сделал, пытались заставить телепорт заработать, сделав магическое устройство банально больше.
Получилось у них или нет — вопрос спорный.
— Телепорт! — Воскликнул Винтер на весь зал. Его голос отдался эхом по всему помещению. — Обесточенный, но все же телепорт.
— Обесточенный?.. — удивилась Элеонора, оглядываясь вокруг. — Телепорт обесточен, а освещение — нет? Это же бред, Винтер.
— Винтер? — услышали они мужской голос впереди, прямо за телепортом. — Я знаю, что значит это имя… Я знаю, что за человек, или же что за существо… стоит за этим именем.
Внезапно, перед ними оказался мужчина в темнейшей мантии, что так сильно подходила к камню в этом замке. Под мантией определенно находилось что-то более внушительное, нежели просто тряпки, но понять что именно сейчас было невозможно. Мантия подходила по оттенку к камню в замке настолько сильно, что даже с освещением в зале его было практический невозможно заметить. И его сейчас совершенно не волновало, что эти двое так внезапно ворвались в полупустой зал с обесточенным телепортом.
По крайней мере до тех пор, пока он не услышал имя «Винтер». С того момента он весьма оживился, и даже повернулся к ним лицом — только это ничего не дало, потому что под мантией все равно толком ничего нельзя было разглядеть, даже его лица.
— Путешественник во времени, большой любимец нынешней церкви, творец всех бессмертных…
— Мы пришли за помощью. — Перебила незнакомца Элеонора. — Мы должны объединиться, чтобы вместе справиться с произошедшим катаклизмом.
— Меня зовут Аттила, я глава магической ассоциации. — Игнорируя ее слова, продолжил говорить Аттила. — А как зовут тебя?
— Меня зовут Элеонора, просто Элеонора. — Как проявление вежливости, она так же назвала свое имя, но они пришли сюда отнюдь не для знакомства, поэтому ей пришлось надавить и вновь перейти к теме. — Послушай, Аттила, нам правда нужна помощь…
— Нам? Тебе и Винтеру? И что же вы хотите сделать? Неужто вернуть все как было?
— Ты чертовский проницательный, Аттила, — выйдя вперед, Винтер вытащил свой меч из ножен. — Но что-то мне не нравится магическая энергия, которая так и пестрит из тебя без конца, будто для тебя катаклизма и не случилось вовсе, урод.
— Винтер! — возмутилась Элеонора. — Ты что творишь? Что за драка на ровном месте?
— А ты присмотрись повнимательнее к местному «интерьеру», сразу все поймешь.
Это было тяжело заметить, но вокруг валялись темные мантии подобные той, что была надета на Аттиле. Да не просто подобные, они буквально такие же — а под мантиями находились доспехи, одежда, оружие, и, с некоторой периодичностью… кости. Человеческие кости, которым некогда и принадлежали эти самые темные мантии.
Элеонора посмотрела еще раз на Аттилу и почувствовала в нем нечто, что было знакомо ей, но позабыто уже давно, потому что подобное встречалось довольно редко. Она почувствовала в нем сразу несколько человек, будто в его сознании находилась сразу целое множество людей… но это, очевидно, было не так. А значит, оставался один вариант. Вариант, который никому из присутствующих не нравился, но являлся истиной.
Аттила поглотил магов, пострадавших во время катаклизма. Именно поэтому освещение в зале работало как ни в чем ни бывало, именно поэтому эти двое, в частности Винтер, смогли почувствовать магическую энергию тогда, когда они чувствовать ее не должны. Аттила забрал все, что осталось от его товарищей, обратив их души, тела и магическую энергию в свой собственный магический потенциал. Так он вернул часть своих сил.
— Они уже были мертвы. — Не дожидаясь их «ответа», сказал Аттила. — Я знаю, что вы возмущены. Возможно вы в бешенстве, но в будущем вы обязательно поймете причины. Вы поймете, что свершенное мною это наилучший исход… как для них, так и для меня.
— Ты убил их… — Элеонора пронзила Аттилу безумным взглядом, а ее рука сама по себе потянулась к мечу на ее спине. — Они были живы, у них был шанс, а ты их всех убил.
— Некоторые из них умерли сразу, некоторые умерли бы позже, но все одно — для них никакого спасения нет, и не будет. Нет способа вернуться магию назад, но есть способ подарить возможность миру все исправить — начать все с начала, без разрушительной, неконтролируемой магии, которая и привела нас к тому, что есть сейчас.
— Ты буквально «сожрал» своих товарищей, Аттила… — обозлено сказал Винтер. — Тебе не может быть никакого оправдания, не прикрывайся размытым понятием «спасения».
— Мир забудет мое имя, как забудет и ваше. Если ты еще не понял, мы доживаем свои последние дни. Если мне придется стать злодеем, чтобы дать миру второй шанс… шанс, в котором все не закончится так, как оно заканчивается сейчас… то так тому и быть. Тебя ведь тоже сделали злодеем, не так ли, Винтер? Так чем ты отличаешься сейчас от тех, кто нарек тебя столь неприятным бременем? Неужто ты считаешь себя особенным?
— Что ты собираешься сделать? — направив на него меч, спросила Элеонора. — Если ты хочешь чтобы мир сгорел, погиб, то зачем ты пытаешься собрать магическую энергию?
— Присоединяйтесь ко мне, станьте моими союзниками. — Протянув руку, Аттила оголил острые стальные когти в виде лезвий на тыльной стороне ладони. — И я расскажу вам все.
— Мы пришли сюда не за тем, чтобы добить мир ради призрачного шанса на перерождение. — Покачав головой, ответил ему Винтер. — Мне не нужен мир, в котором все кто мне дорог сгинут в небытие.
— Ты присоединишься ко мне в любом случае, а вот в каком виде — это уже другой вопрос. — Сжав руку в кулак, пригрозил Аттила. — Ты и вправду настоящее зло, Винтер. Раньше я сомневался, но теперь я понимаю, что они были правы насчет тебя.
Не успел Винтер и двинуться с места, как его тело неконтролируемо взлетело в воздух, стоило только Аттиле направить ладонь в его сторону. Магический запас, что был у Винтера, оказался бесконечно ничтожным по сравнению с тем, что было у его противника. Казалось, что исчезновение магии совсем не коснулось его — он вертел телом Путешественника так, как ему вздумается, и он ничего не мог с этим сделать.
Не желая церемониться с Путешественником, но желая продемонстрировать ему свою силу, Аттила ударил Винтера об потолок, а после об пол. Удар был не сильный, никаких костей у него не сломалось, но этого хватило, чтобы Винтер потерял возможность дышать и оказался полностью неспособным к сражению. Сейчас, когда у него даже не было полноценной Сингулярости, он не мог оказать никакого сопротивления Аттиле.
По доспеху Элеоноры прошлась магическая волна кровавого оттенка, после чего она нечеловечески далеко прыгнула, настигнув Аттилу мечом, что она достала со спины. Это был тот самый меч, который она принесла с собой из другой реальности… реальности, в которой она была королевой. От него все еще шла кровавая дымка, символизирующая то, что магия не покинула этот клинок. Но даже так, Аттиле удалось отбить ее удар — прямо перед ударом появилась яркий, белоснежный щит, заблокировавший удар.
— И ты смеешь осуждать меня с этим мечом в руках? — взмахнув рукой, Аттила метнул Винтера в стену, и на этот раз удар оказался намного более серьезный, чем предыдущие два. — Ты хоть помнишь, скольких людей ты лишила магии с помощью этого клинка?
— Замолчи! — приложив еще больше усилий, Элеоноре удалось прорвать его оборону, но за это время он успел взлететь еще выше, сведя на нет все ее старания. Слова Аттилы определенно задели ее, потому что он понял истинное предназначение ее меча.
— Да как вы смеете судить меня! — поймав меч между лезвий на его руке, Аттила заблокировал ее атаку вновь и оттолкнул ее назад. — Он ведь даже не знает, не так ли?