Одиночный рубеж 2: Дети Смерти (СИ)

Но хмурое выражение лица девушки мои желания рубило на корню. Всеми силами старался скрыть приподнятое настроение, ибо у Древа появится очередной воин. Если не считать духа, покоящегося в инвентаре до часа Х, то вместе с дедом нас станет уже семеро. Если сравнить это с ситуацией недельной давности, то прогресс налицо.
Бланка на правах хозяйки распахнула перед нами широкие двойные двери. Тут же в нос ударил аромат свежего хлеба вперемешку с каким-то терпким запахом. Девушка не торопилась закрывать за мной, оставив потоки уличного воздуха свободно разгуливать по большому, красиво обставленному дому. Мягкий, здоровенный ковёр, пушистый, похожий на шкуру Форштевня, ласкал ступни. Приятная ассоциация с топтанием шкуры презренной рыси всё же вызвала у меня улыбку. Впереди медленно вышагивала Бланка, я за ней. 
Когда вошли в комнату к её дедушке, меня будто асфальтоукладчиком придавило: атмосфера стояла тяжёлая. Второй раз я за короткое время оказался у постели умирающего.Дед был в сознании, но взирал на меня как-то совсем безразлично. Бланка бросилась к нему и заговорила быстро-быстро, поясняя, кто я такой и зачем пришёл.
У меня же было достаточно времени чтобы изучить, какой экземпляр на этот раз достанется Древу.
Киеренн, человек, уровень 175
Здоровье 6500/20000
Шкала жизни со временем не уменьшалась, но и не восстановилась после пробного каста лечения. Ну что ж, Бланка не соврала, он и вправду умирает. 
Дедушка дрожащей рукой поглаживал внучку и успокоительно что-то шамкал ей на ухо. Я не вслушивался, стоял отстранённо, не влезая. С Киеренном мы познакомимся чуть позже, в новой его ипостаси: перерождение, судя по опыту с остальными, сильно меняет личность, сглаживает многие негативные черты характера.
Дедок на меня и не смотрел, он весь был поглощён общением с Бланкой: та, когда рассказывала ему о перспективах, не смогла сдержать эмоций и снова расплакалась. Киеренн гладил её по голове, словно совсем маленькую девчонку, успокаивая короткими фразами.
Бланка шумно вдохнула, они крепко обнялись. Оторвавшись от внучки, умирающий спокойно воззрился на меня и кивнул, выражая готовность.
На меня всё же начала накатывать давящая атмосфера прощания с близким человеком. Не стал затягивать и спустил на деда Вора. Тот мгновенно погрузил Киеренна в инвентарь. Бланка, не ожидая подобного, удивленно захлопала длинными ресницами. 
– Что… Что ты… Вы сделали? – Забавно, но она не могла определиться, как ко мне обращаться. По возрасту – вроде можно на «ты», а вот если взять в расчёт положение, то всё окажется не так просто. Диссонанс.
– Ничего, – ответил я. – Не верхом же на цуруле мне его везти? – Бланка снова всхлипнула. – Брось. Ему вполне удобно у меня в грибнице. Сегодня я поеду к Древу.
Девушка после моих слов будто впала в ступор. Она, не мигая уставилась на пустую постель, всё ещё наверняка тёплую. Водила тонкими пальчиками по мягкому полотну, будто не веря, что ещё несколько секунд назад Киеренн лежал здесь.
Я не стал прерывать печальный флёр Бланки. Созерцать горюющую девушку мне не хотелось, а убеждать не моя стезя. В конце концов, он не умрёт, этого факта более чем достаточно, чтобы радоваться, но нет же, опять тихо рыдает, стеснительно пряча лицо. Бросать Бланку в таком состоянии мне очень не хотелось.
Я медленно опустился перед ней на корточки, пытаясь заглянуть в глаза снизу вверх:
— Бланка, дорогая, если у тебя есть возможность, мы бы в таверне не отказались от помощи. Да и тебе сменить на время обстановку тоже не помещает. С Селестой познакомишься, может, зелья варить научит, — слегка неуклюже я старался привлечь внимание девушки. 
Вытирая слёзы, она сделала пару глубоких вдохов и ответила сдавленным голосом:
— Спасибо вам. Вы очень многое для меня сделали, но сейчас я хочу побыть одна.
— А, может, всё же в таверну? — не сдавался я.
— Хорошо, друид, я приду к вам утром. Простите меня, но позвольте мне провести остаток этого дня наедине с собой.
— Но если решишься раньше, то приходи. Мы тебе всегда рады.
Бланка, уже слегка собранная, проводила меня до дверей. Мы довольно-таки тепло распрощались, и я поторопился к себе.
Селеста, оказывается, умела неплохо готовить. Её блюда были в разы вкуснее, чем стряпня в «Полёте Буревестника». Я уплетал за обе щеки мясо, тушёное с овощами. Со свежим хлебом, чуть тёплым и гарниром из неведомой мне каши, щедро сдобренной сливочным маслом, это казалось вершиной кулинарного искусства. Круче, похоже, действительно были только плоды Древа. Шаманка, пока я бегал по делам, успела ещё и наторговать значительную сумму. За час с небольшим она отработала как швейцарский электровеник. Меня это порадовало, и я не удержался от похвалы в её сторону.
Я уже доедал солидную порцию, когда дверь хлопнула и, сопровождаемая быстрым стуком каблучков, к нам на кухню почти вбежала Омия.
– Приятного аппетита, – слегка смутилась гостья, окидывая нас взглядом.
– Спасибо, – ответила шаманка вместо меня, ибо я занимался тщательным пережёвыванием восхитительного обеда. – Присоединитесь к нам? – Селеста улыбнулась Омии, виртуозно изображая гостеприимную хозяйку.
– Если вас не затруднит, я бы с удовольствием выпила какой-нибудь сладкий взвар, – неуверенно ответила девушка.
Я внимательно посмотрел на неё. Удивительная скромность. Так с ходу и не скажешь, что даже Охотник устал её ублажать, лишь с пятого захода удовлетворив ненасытную тигрицу. Тем забавнее смотрелась её целомудренное выражение лица: слегка растерянное, будто Омия боялась повести себя в нашем присутствии как-то не так.
Селеста подорвалась, подхватывая свою тарелку, и быстро проследовала к печи, в которой весело танцевал огонёк. Наполнила по очереди три чашки и первую поднесла гостье. Девушка благодарно взяла напиток, отхлебнула и, заулыбавшись, начала сверлить взглядом Селесту: пришла она, похоже, именно к ней.
Когда шаманка уселась за стол, расставив пару ваз со сладостями, Омия обратилась к ней, с ходу переводя на меня все претензии:
– Друид сказал, что вы знаете очень много рецептов зелий. Я к вам, Селеста, как раз по этому вопросу. 
Шаманка невозмутимо потянулась к сушёным фруктам, закинула в рот пару кусочков, белых от сахарной пудры, пригубила напиток и ответила:
– Я знаю лишь ограниченное количество рецептов. Вам нужно что-то конкретное?
– Да. «Первую любовь» и «Долгий закат» неплохо было бы. Привозные бывают через раз, и то, наши хапуги такой ценник задирают, что даже я, достаточно обеспеченная девушка, впадаю в панику.
– Зачем вам это всё, спрашивать не буду, – тактично заметила шаманка. – Но зелья и вправду выйдут дорогими. Чего стоят только слёзы лебедей для «Первой любви».
Последняя фраза Селесты провоцировала во мне странные мысли. Сразу стало жалко бедных птиц. Каким образом люди добывают их слёзы? Что за живодёрская процедура? Даже кровь и порошок из костей отчего-то казались гуманнее. Несчастные крылатые, как можно заставлять эту длинношеею красоту страдать и плакать?
– Вам какой объём нужен? – деловито уточнила моя соратница.
– По две дюжины малых флаконов каждого вида. Раз в десять дней, – немного расслабившись, сказала Омия. – Пока так. Всё упирается в цену. Можешь подсказать, во сколько Дворцу Небесного Танца встанет подобная закупка?
– Пока не знаю, – всерьёз задумалась Селеста. – Мне нужно будет посмотреть на рынке ингредиенты и сделать два пробных котла, чтобы точно сказать. Одно могу пообещать: будет всё же дешевле, чем на рынке.
– Спасибо, как минимум, вы решите проблему с нехваткой зелий. А если ещё и по адекватным ценам… Ой, – выдохнула гостья. Казалось, она была готова расцеловать шаманку в обе щеки и едва сдерживала чувственные порывы. – К вам, друид, у меня ещё более важное предложение. Уверена, вы не сможете отказаться от сделки. Ведь вы же не сможете так жестоко обойтись с дамами нашего города? – с лёгким испугом в глазах, наклонив головку набок, произнесла Омия. – Продайте мне Охотника. Плачу миллион золотом.