Делира. Рабыня для воина (СИ)

— Девочка моя, — проурчал воин, — ты кое-что забыла. — И такая порочная улыбка появилась на его губах, что мое сердце ухнуло куда-то в желудок, а ноги в миг ослабли.
В ответ получился сдавленный писк:
— Р-разве?
Собственный приговор с легкостью прочла в его глазах.
Вот же… Никак без этого не обойтись?
— Не бойся, — прошептал наглый соблазнитель.
— Я не… боюсь, — пролепетала, противореча своим же словам, и гулко сглотнула, в то время как Ритар взял в плен мою руку и пальцами поглаживал ладонь, неотрывно смотря в глаза. Опасный хищник нашел свою добычу и готовится к броску.
Так же, не отпуская взгляда, он положил мою руку на член, заставив плотно обхватить пальцами. Я со свистом втянула воздух. На ощупь мужской орган был шелковисто-гладкий, но в то же время каменно-твердый, горячий, пульсирующий. Ритар несколько раз направил мою руку вверх-вниз по стволу, показывая, как правильно, и предоставил свободу. Я завороженно наблюдала за своими действиями, хмелея от новых ощущений и собственной смелости. Внизу живота нарастала пульсация, я то и дело сжимала мышцы, чтобы немного унять это сладкое томление, но становилось только хуже. Во рту пересохло, за ребрами тяжело ухало сердце. Никогда бы не подумала, что подобные прикосновения к мужчине будут так… возбуждать.
Я провела большим пальцем по головке, растерла выступившую на кончике каплю, Ритар резко вдохнул. На мгновение замерла, вскинула голову, чтобы понять, не сделала ли что-то не так, но встретившись с ним глазами, возобновила движения, больше не отрываясь от лица мужчины. Голодный, жаркий, подернутый поволокой наслаждения взгляд приковал к себе. С каким-то шальным восторгом поняла, что Ритару нравится то, что я делаю, что он получает удовольствие от моих ласк так же, как и я от его. Женское начало во мне ликовало. Я откровенно наслаждалась моментом своего превосходства, кратким мигом власти над этим мужчиной. Осознание его зависимого положения взвинтило накал моего собственного удовольствия на немыслимую высоту.
Я наблюдала за малейшими изменениями на лице наемника, отмечала полуприкрытые веки, приоткрытый рот, то как он расслабленно откидывает назад голову, но тут же наклоняет вперед, чтобы впиться в меня взглядом. Поддавшись порыву, сжала пальцы чуть сильнее, наградой мне стал глухой стон мужчины. Ритар наклонился, уперся лбом в мой лоб, а потом погрузил пальцы в мои волосы на затылке, притянул к себе и впился в губы жадным поцелуем. Наши языки ласкали друг друга в диком танце, в то время как я не останавливала движения рукой. Быстрее, резче. Но этого показалось мало, я добавила вторую руку. Быстро приспособилась к движениям, словно всегда знала, как правильно.
— Да, девочка, вот так, — простонал мне в губы воин и сам толкнулся бедрами в мои ладони.
Со мной же творилось что-то невероятное. От его голоса, сбившегося дыхания, словно разряды маленьких молний пронзали тело. Голова кружилась, собственные стоны рвались наружу. Я набросилась на губы мужчины, посасывая, прикусывая, как он делал со мной.
— М-м-м, Дели, еще чуть-чуть.
Убрала одну руку, другой немного ускорила движения, завороженно наблюдая, пока мужское семя не выплеснулось мне в кулак.
— Ты — чудо, — довольно блеснул черными очами наемник и крепко поцеловал.
Мы все-таки вымылись под водопадом. Конечно же Ритар не смог удержать руки при себе и довел меня до разрядки. После такой помывки у меня оставались силы только дойти до деревни и завалиться спать, однако у наемника имелось предложение получше.
— Здесь недалеко древний храм. Можем заглянуть по дороге.
— Это который? — вяло уточнила, воюя с местным платьем. Желтое полотно так и норовило выскользнуть из рук и совсем не хотело надеваться как следует.
Ритар молча забрал у меня платье.
— Нужно вот так. Сначала оборачиваешь как полотенце, закрепляешь.
— Так во-от для чего эта прищепка.
— Затем один виток вокруг талии, два раза наискосок по бедрам, — комментировал мужчина свои действия, — еще виток наверх, и конец перекидываешь вперед через плечо. Если будет мешать, можно заткнуть сбоку.
— Нет уж. Я и так чувствую себя личинкой, — хмыкнула, осматриваясь с ног до головы. Наряд выглядел не как у Линаи. Если Старейшина была укутана с ног до головы, то у меня ткань свисала по бокам чуть ниже колена, а спереди и сзади расходилась в стороны, благодаря чему мои ноги не путались в подоле. Терзало только одно:
— Эта конструкция с меня не сползет?
— По деревьям не лазай, и все будет нормально.
— И на том спасибо, — я вздохнула, осторожно нацепила сандалии, и сделала несколько пробных шагов. Что ж, в таком варианте одеяния идти было довольно удобно.
Повертевшись и так, и эдак, убедившись, что одежда не спадет при движении, я спокойно двинулась за наемником. Уже привычная кривоватая насмешка не сходила с его губ, но, к счастью, от комментариев мужчина воздержался.
— Так про какой храм ты говорил?
— Древний, — коротко бросил воин.
— Какой из них? — продолжила настаивать.
— Тот, что поблизости, — пожал плечами Ритар.
От такого ответа я опешила и затормозила.
— Ты издеваешься?
— Нет, он действительно совсем рядом, — будничным тоном отозвался мужчина и обернулся — глаза его смеялись.
— Но если ты еще немного здесь постоишь, начну издеваться.
У меня не нашлось слов для достойного ответа.
— Дели, шевелись, скоро стемнеет.
Закатила глаза. Месть за танцы с платьем? Ну-ну.
— А кто виноват, что мы так задержались? — я семенила следом за размашистыми шагами мужчины.
— Ты, кто ж еще!
— Ах вот как?! — каков нахал!
— Да, — Ритар резко повернулся, и я влетела в него, не успев затормозить. — Нельзя же быть такой соблазнительной, — снова этот завораживающий голос, от которого хочется растечься лужицей у его ног. Покровители… А этот взгляд, от которого мурашки строем бегут по спине? И…
«Не теряй голову, Дел! Разве ты не боялась влюбиться по уши в хозяина и исполнять все его прихоти? Остановись, пока не поздно!
А если я на самом деле его невеста?
И что это поменяет?»
Я уже тянулась к наемнику за поцелуем, когда внутренний диалог пришел к логическому завершению. Мысленно обругала себя за глупость и отвернулась. Нельзя спешить. Он конечно хорош, но голову терять не стоит.
— Пойдем! А то я снова окажусь виноватой! Мне же интересно, что за храм ты хотел показать.
Решительным шагом я двинулась мимо застывшего мужчины.
— А кое-кто совсем осмелел, — неопределенно протянул воин.
Стараясь не оглядываться, осторожно поинтересовалась:
— Это плохо?
— Всяко лучше, чем дрожащая мышь. Но сильно не наглей, — Ритар придержал меня за плечо и обошел, чтобы быть впереди.
Некоторое время мы продвигались в молчании. Растительность стала плотнее, под ногами вились корни, тропинка то и дело терялась в занавесях из зеленых листьев. У очередной такой "шторы" мы притормозили.
— Ты спрашивала про храм…
О да! Неужели мне раскроют эту тайну?
И Ритар театральным жестом отодвинул в сторону зеленые побеги…
— Не может быть!
В проеме виднелись грязно бежевые стены монументального строения. Я смело шагнула в арку и пропала. Мы зашли с угла храма, но с такого ракурса его можно было увидеть почти весь. Время и природа не пощадили камень. Строение утопало в зелени, по стенам вились лианы, а полуразрушенные ступени обвивали толстые корни. Изначально светлые плиты потемнели от времени и сырости, местами почернели и покрылись мхом. Но даже столь плачевный вид не умалял величия этого памятника архитектуры.
Не замечая ничего вокруг, я практически добежала до центрального входа, подняла голову вверх, охватывая восхищенным взглядом трехглавое строение…
— Невероятно… Это… Это…
— Да, храм Аль-Киары, богини любви, — подтвердил мою догадку мужчина.
Сколько противоречивых слов я слышала об этой древности! Путешественники, странствовавшие по греянской земле, непременно пытались дойти до этого храма. Мало кому удавалось, ведь хвостатый народ не любит делиться своими сокровищами и провожать иноземцев не берется. Лишь немногим удалось отыскать заветную цель среди джунглей. И те путевые записки, что они оставили, описывали храм как величайшее строение на планете, монументальный памятник древности, и одновременно с этим как самое развратное и безнравственное творение. Сделанные ими зарисовки повергали в шок. Лично я не видела в них ничего постыдного, обнаженные тела не вызывали никакого протеста, ведь это естественное состояние любого живого существа. Однако то, что предстало моим глазам, не имело ничего общего с картинками из книг.