Корпулентные достоинства, или Знатный переполох. Дилогия (СИ)

Белила нам, к слову, с боем, но удалось смыть с лица маменьки, кожа на которой оказалась чистой и ровного приятного цвета. С прической проблем тоже не возникло. Княгиня носила довольно распространенную здесь и сейчас прическу, но совершенно не шедшую ее типу лица: сзади волосы собирались в тугой пучок, а передние пряди заплетались в тонкие косы, которые закручивались вокруг ушей и укладывались сзади около пучка. Таким образом лоб женщины был почти полностью прикрыт волосами, что делало ее старше и меняло в худшую стороны пропорции лица.
Я же предложила ей убрать эти передние пряди назад, открывая лоб, и сделала более пышный пучок. Признаюсь, на большее моей сноровки и ловкости не хватило бы, но и делать что-то более кардинальное я все равно бы не стала. Все-таки мне хотелось остаться в рамках привычного домашнего образа, а распущенные волосы или что-то более экстравагантное принято носить или более молодым девушкам, или на балах. К нашему общему удивлению, подобные нехитрые действия буквально омолодили женщину! А я очередной раз убедилась на сколько для каждой из нас важна прическа!
А вот с чем действительно возникли проблемы, так это с выщипыванием бровей! Во-первых, маменька в упор не желала понимать зачем, собственно, нужно их выщипывать. А во-вторых… Вы видели здешний пинцет? Так вот, это орудие напоминало нечто среднее между неким извращенным инструментом палача и ножницами! Я даже не сразу поняла, как к нему подступиться! Представляю, какие картинки рисовала у себя в голове княгиня, когда мне-таки удалось ее уговорить, и она легла на диван и с силой зажмурилась, не в силах смотреть, как я заношу над ее лицом этот агрегат! Боюсь, что по итогам данной процедуры, она как минимум представляла себя без глаза или без носа. Но, видимо, эффект от моих манипуляций с ее волосами был еще слишком свеж и ярок, и потому она все же решилась.
Признаюсь, было непросто! И в первую очередь из-за непривычного инструмента! Но кардинально менять брови женщины я все равно не собиралась, лишь убрала лишнюю растительность с переносицы и по краю бровей, ну и еще совсем немного скорректировала форму.
Результат тоже понравился всем! У княгини будто глаза больше и ярче стали, и лицо помолодело! А как она светилась, глядя на себя в зеркало!
В общем, уже через несколько минут, расцеловав меня в обе щеки и искренне поблагодарив, она убежала к себе в комнату. Видимо, выбирать наряд под свой новый образ. Все-таки мы, девочки, подчас такие девочки!
Я же решила почитать и отправилась в библиотеку. На улице все еще не утихал дождь и я решила, что это будет наилучшим время препровождением. Выбрав очередной талмуд об истории государства, я устроилась в глубоком кресле у окна. В библиотеке было еще два таких кресла с удобным столиком, но я любила именно это, стоящее отдельно и развернутое к окну.
Однако, не успела я углубиться в чтение, как дверь распахнулась и в нее вошли двое мужчин.
  
Глава 9
 
— Проходите сюда, Дмитрий Максимович. — Услышала я голос отца.
— Прошу прощения, что задержался, Поликарп Харитонович. Дороги развезло, чуть добрался. — Ответил ему другой мужской голос, который я сразу вспомнила.
Это был тот самый князь Заславский, что аплодировал мне после того, как я отшила правосердечного ухажера.
Однако, вставать или даже просто оборачиваться я не стала. Спинка большого высокого кресла полностью скрывала меня от глаз вошедших, и мне внезапно захотелось поиграть в этакого шпиона. Разумеется, никакой важной информации я услышать не планировала, да и разглашать ничего не собиралась, но отчего-то стало интересно, что же они каждый раз обсуждают.
— Поликарп Харитонович. — Чуть растерянно проговорил Заславский. — Может, все-таки, лучше как всегда пройдем в ваш кабинет?
Отец замялся, но все же недовольно ответил.
— Нет, сегодня удобнее здесь.
«Ага! Удобнее!» — Я внутренне усмехнулась.
Просто маменька вчера целый день маячила в его кабинете и отправляла целую кучу «скопившихся» писем. Ведь почтовый ящик был только там. И, не поверите, через десять-пятнадцать минут появлялась снова, чтобы отправить еще одно очень важное поручение, к примеру, своему поверенному. Таким довольно нехитрым, но очень действенным способом, маменька отвлекала его от дел, раздражая и своим холодным оскорблённым видом напоминая о размолвке и ее причине.
Папенька даже предложил ей временно перенести этот артефакт в ее апартаменты, но маменька на это с видом оскорбленной до глубины души невинности поинтересовалась:
— Неужели я так сильно вам мешаю? Или вас просто раздражает мой вид?
Разумеется, подобная постановка вопроса поставила мужчину в тупик. Но обострять и без того натянутые отношения он, конечно, не пожелал, а потому ему ничего не оставалось, кроме как уверить жену, что он предложил это лишь для удобства самой княгини. А так он готов лицезреть ее прекрасный лик хоть сутки напролет!
Вот папенька и решил сегодня провести встречу в библиотеке. Чтобы, значит, не отвлекаться на прекрасный лик.
Поначалу не было ничего интересного. Шел обычный рутинный разбор того, что происходило в министерстве отца. А был он, на минуточку, главой Министерства внутренних дел.
Честно говоря, я когда представляла весь спектр ответственности лежащей на плечах этого человека, мне становилось дурно. Не удивительно, что он днями пропадал в своем кабинете и порой был до невозможности сух и даже суров со своими домочадцами. Удивительно другое: то, что он все же находил возможность проводить с семьей лето, хотя и был практически все время занят. Но находился-то он здесь, в Варламовке, а не в Москве!
И знаете, о чем я думала, слушая эти бесконечные доклады? А думала я о том, что отец все же любил свою жену и детей, хотя и не умел этого показать. И наша показная холодность его, должно быть, сильно ранила. Ведь, как я сейчас понимала каким-то внутренним озарением, не смотря на всю нехватку времени и большую загруженность, он не зря не остался в Москве, а поехал с семьей в деревню. Просто для него было очень важно быть рядом с женой и детьми и хоть немного оттаивать и отдыхать душой хотя бы во время наших трапез. Да и с маменькой наедине, думаю, он был совершенно иным. Не зря же она называла его Карпушей и тоже искренне переживала случившуюся размолвку. Не знаю уж почему он так наплевательски отнесся к судьбе Марьи, но, думаю, и для этого у него были какие-то свои причины. Нет, я его совершенно не оправдывала, но уже и откровенно презирать и обвинять в малодушии тоже не могла.
Чужая душа — потемки… Да и кто я такая, чтобы судить рядить? Сама, вон, заняла чужое место и бессовестно пользовалась тем расположением и любовью, которые были предназначены совершенной другой девушке.
Я готова была уже погрязнуть в самокопании и самобичевании, как прозвучали слова, которые заставили мои мысли перескочить с депрессивной волны в более конструктивное русло, а заодно и припомнить обеденный разговор.
— Поликарп Харитонович, Император ведь и правда плох. — Очень серьезно произнес Заславский. — Врачи говорят, что осталось ему не так уж и долго. Вы не хуже меня знаете, чем это грозит Империи. Еще ладно, если Елисавету будут всячески склонять к замужеству с заморскими принцами, но ведь той же Англии гораздо выгодней, чтобы юной великой княжны не стало вовсе, а наши дворяне перегрызлись за право регентства над маленькими князьями. Император ведь из принципа никого из приближенных не выделяет! Что несомненно очень мудро, но не в складывающейся ситуации! Поверьте, своего шанса эти аспиды не упустят! Или вам нужно напомнить о том, что стало с маленьким неаполитанским королевством, что образовалось сразу же после первой магической войны? Я вам уже говорил и не устану повторять, что великой княжне нужна усиленная охрана! При чем нужно пересмотреть уже имеющийся регламент!
Князь на это лишь тяжело вздохнул и, зная его привычки, я, как наяву, увидела, как он снял свои небольшие круглые очки и потер переносицу.