Королевство стужи и звездного света

Кассиан исчерпал все доводы. Ему хотелось задушить Девлона и других упрямцев из окружения военачальника. Но это он всегда успеет. И потом, смерть Девлона не погасит искры недовольства. Наоборот, разожжет еще сильнее. Нужно сделать передышку, унять бурлящие эмоции. Кассиан дождался, пока Риз совершит переброс, исчезнув в снегу, и решил сам на время покинуть лагерь.
Какое-то время мысли Кассиана бродили вокруг переброса. Действенное оружие против врагов. Это он видел собственными глазами, наблюдая Риза в сражениях. Его названый брат косил врагов, неожиданно появляясь в самых разных местах. У Аза был свой способ перемещения, похожий на переброс, но иного свойства. Как это у него получалось – Азриель не удосуживался объяснить, а Кассиан не приставал с расспросами. Сам он предпочитал летать, и крылья еще ни разу не подвели в бою.
Кассиан мог бы исчезнуть незаметно, однако предпочел позлить Девлона и прочих молодцев. Площадки для учебных состязаний раскинулись неподалеку, и оттуда, конечно же, видели, как он вышел из дома и стал потягиваться. Вначале руками, которые так и чесались расквасить несколько иллирианских физиономий. Поупражняв руки, Кассиан расправил крылья, а они у него были шире, чем у многих здешних воинов. Ему всегда завидовали из-за крыльев и из-за них же презирали. Кассиан махал крыльями, пока не почувствовал приятное жжение в мышцах и сухожилиях. Крылья отбрасывали на снегу длинные тени.
Почувствовав, что пора, Кассиан стремительно взмыл в серые небеса.
Взвыл ветер. От холода слезились глаза. Кассиан вошел в привычный ритм, мышцы спины напрягались и расслаблялись. Он поднялся еще выше, затем резко свернул влево, держа путь к вершинам за перевалом. Незачем кружить над Девлоном и площадками.
Ничто не злило иллирианцев сильнее, чем безразличие. Они улавливали посыл: «Я вас даже за угрозу не считаю». Кассиана этой хитрости давным-давно научил Риз.
Он поймал восходящий поток, и тот перенес его через ближайшие вершины. Дальше начинался лабиринт заснеженных гор – его иллирианская родина. Кассиан глубоко дышал. Доспехи и перчатки согревали тело и руки, но крылья на холодном, пронизывающем ветру… Холод разил не хуже кинжала.
Можно было бы загородиться от ветра магией сифонов. Кассиан всегда так делал. Однако этим утром он сам искал обжигающих поцелуев ветра. Особенно если учесть, куда он направлялся и что собирался сделать.
Этот путь Кассиан промчал бы и с закрытыми глазами, вслушиваясь в песню ветра над горами, вдыхая запах снега и сосен на вершинах и запах камня на бесснежных полях.
Но летал он туда редко, когда чувствовал: еще немного, и ему будет не совладать с собой. И пока этого не случилось, нужно на несколько часов сменить обстановку. Сегодняшнее утро не стало исключением.
Вдали виднелись маленькие черные точки крылатых воинов. Дозорные. А может, вооруженное сопровождение семейств, направлявшихся на праздник к родне. Большинство фэйцев, особенно из числа знати, считали иллирианцев главной опасностью здешних гор. Им и невдомек, что в горах обитали существа пострашнее. Одни охотились, поднимаясь в воздух, другие выползали из глубоких пещер.
Фейре довелось столкнуться с тварями в иллирианских степях. Вступить с ними в бой ради спасения Риза. Вряд ли Риз захотел пугать ее еще сильнее и рассказывать, какие исчадия обитали в здешних горах. Часть истребили иллирианцы, кому-то удалось сбежать в степи. Но самые хитрые и коварные, самые древние… умели прятаться. А в безлунные ночи выходили на охоту.
Рассказы об этих тварях пугали Кассиана в детстве. Однако даже сейчас, пять веков спустя, став сильным и опытным воином, он не мог избавиться от тревожного, леденящего чувства внутри. Никто не знал, что́ спало в недрах гор или глубоко под снегом.
Кассиан гнал тревожные мысли. Он повернул на север. На горизонте появились знакомые очертания горы. С каждом взмахом крыльев она становилась все ближе.
Рамиель. Священная гора. Сердце не только Иллириании, но и всего Двора ночи.
Никому не позволялось подниматься по ее бесплодным каменистым склонам. Только иллирианцам и только раз в год, во время Кровавого ритуала.
Не в силах противиться древнему зову Рамиеля, Кассиан полетел к горе. Она разительно отличалась от пустынной, одиноко стоящей горы в середине Притиании. Рамиель всегда ощущался живым, бодрствующим, наблюдающим за миром.
Кассиан был на вершине всего один раз, в последний день Кровавого ритуала. Истерзанный испытаниями, покрытый чужой и своей кровью, он с назваными братьями поднимался к ониксовому монолиту на вершине. Кассиан и сейчас ощущал хруст камешков под ногами, слышал собственное натужное дыхание, ибо он не только шел сам, но и тащил Риза. Азриель прикрывал их с тыла. Все трое прикоснулись к камню, добравшись до него первыми в конце недели жестоких испытаний. Трое непобедимых воинов.
За минувшие века Кровавый ритуал ничуть не изменился. Каждый год, в начале весны, сотни юных воинов, закончивших обучение, держали путь к лесам и горам, что окружали Рамиель. Появляться здесь в остальное время года запрещалось под страхом смерти. В противном случае ушлые парни излазили бы окрестности вдоль и поперек, чтобы заранее наметить наиболее короткие и удобные пути, а также чтобы расставить ловушки для соперников. На протяжении года проводились отборочные испытания; в каждом лагере свои. Но общие правила не менялись веками.
Всем испытуемым связывали крылья. Никаких сифонов. Особое заклинание подавляло любые попытки использовать магию. Никакого оружия. Никаких съестных припасов, походных шатров и подстилок для ночлега. Кроме доспехов – никакой дополнительной одежды. Цель испытания: к концу недели достичь вершины Рамиеля и прикоснуться к черному камню. Задачу юношам усложняли большие расстояния, естественные преграды и… другие испытуемые. За дни испытаний вспыхивала старая вражда, возникала новая, сводились счеты.
По мнению Аза, это была «неделя бессмысленного кровопролития».
Риз с ним часто соглашался, однако признавал и правоту Кассиана, считавшего Кровавый ритуал жестоким, но действенным способом, который позволял «выпустить пар» и разрядить опасную напряженность. А напряженности в иллирианских общинах хватало. И лучше дать ей выплеснуться во время Кровавого ритуала, не то сам не заметишь, как она перерастет в гражданскую войну.
Иллирианцы были сильным, гордым и бесстрашным народом. Но миротворцами они не были.
Возможно, ему повезет, и Кровавый ритуал этого года снимет часть недовольства. Кассиан бы и сам принял в нем участие, положи оно конец раздорам.
Война с Сонным королевством дорого обошлась иллирианцам. Не хватало еще только воевать между собой. Особенно сейчас, когда вдоль границ Двора ночи во множестве собирался неведомо кто.
Чем ближе к Рамиелю, тем выше становилась гора – гигантский обломок камня, пронизывающий серые небеса. Одинокий, прекрасный, вечный.
Неудивительно, что первый правитель Двора ночи поместил силуэт горы на свой герб. И три звезды над ней. Звезды действительно появлялись над Рамиелем: раз в год, на короткое время. Тогда вершина горы обретала корону. С появлением звезд начинался Кровавый ритуал. Кассиан не знал, что́ появилось раньше: герб или Кровавый ритуал. Да и так ли это важно?
Подножие Рамиеля окаймлял свежий снег. Вокруг – хвойные леса и ущелья. Первозданная чистота. И никого. Ничто не говорило о кровопролитии, которое начнется здесь с приходом весны.
Гора становилась все выше и шире. Кассиан казался себе жуком, несомым ветром. Он повернул к южному склону, поднявшись достаточно высоко, чтобы на мгновение увидеть сияющий черный монолит на вершине.
Не знал Кассиан и о том, кто поставил этот камень. Если верить легендам, черный монолит появился задолго до создания Двора ночи, раньше, чем предки иллирианцев перебрались сюда из Мирмидонских гор, не говоря уже о появлении смертных. Снег покрывал подножия и склоны Рамиеля, однако на черный монолит не упало ни снежинки.