Анархия. Начало (ЛП)

Но сейчас нам нужна темнота. Это единственное, что защищает меня.
Я снова подхожу к кровати и хватаюсь за штанины ее джинсов.
— Расстегивай, — говорю я. Я не могу слышать ее сердцебиение, но с каждой минутой, как мы воссоединяемся в том, кто и что мы есть друг для друга, я его чувствую. Я чувствую ее предвкушение и страх. Ее возбуждение и потребность.
— Готово, — тихо произносит она.
Я резко дергаю, и штаны соскальзывают с ее ног.
— А теперь сними все остальное и прижми руки к стене, — говорю я. Приподняв бедра, Молли стягивает свои трусики, затем сгибает колени, и я снова мечтаю о том, чтобы включить свет.
Ее трусики пролетают мимо моего плеча, и из меня вырывается смешок.
— Думаешь, это соблазнительно…
— Я сделала то, что ты сказал, — отвечает она. — Теперь твоя очередь сделать что-то для меня. Сними свои перчатки.
— Нет.
— Почему?
— Потому что я никогда их не снимаю.
— Ты врешь. Тебе же приходится принимать душ.
— Ты здесь не главная, Молли. Главный здесь я. — Это может вывести ее из себя, но я еще не готов зайти так далеко. Я просто хочу немного побыть вместе, пока мы не думаем о том, кем и чем я стал с тех пор, когда она последний раз меня видела. — Так что не притворяйся, будто это твоя привилегия. Ты в пещере, на моей кровати и обнаженная. И если у тебя есть какие-либо сомнения по этому поводу, то тебе лучше встать и уйти отсюда прямо сейчас. Потому что через пять секунд я собираюсь оттрахать тебя по полной. Я собираюсь сделать тебя своей пленницей. Я собираюсь держать тебя здесь до тех пор, пока не буду доволен и полностью удовлетворен. И когда, наконец-то, позволю тебе уйти, я буду ждать тот день и ту минуту, когда ты вернешься. И знаешь, почему я собираюсь все это сделать?
— Потому что ты мой Альфа.
— Нет, — рычу я. Черт ее подери. — Потому что я люблю тебя. — Она втягивает немного воздуха сквозь зубы. — Я люблю тебя. Черт, я так сильно любил тебя, когда мы были детьми, это убивало меня, Молли. Это убивало меня изнутри каждый раз, когда они приводили тебя в лабораторию.
— Я тоже любила тебя, — говорит она. — Ты был единственным хорошим, что было в моей жизни.
— Я делал тебе больно. Они заставляли меня делать тебе больно, и я очень сожалею об этом.
— Они и меня заставляли делать тебе больно. Мы не могли этого остановить. Мы были всего лишь детьми. Забудь об этом, Линкольн. Пожалуйста, я не хочу, чтобы ты смотрел на меня и видел прошлое. Я не держу на тебя зла.
— А что ты чувствуешь сейчас?
— Я чувствую, как будто моя душа была разорвана напополам, но теперь она снова целая.
— Молли, — говорю я, опускаясь на кровать и подползая выше, мои колени по обе стороны от ее ног. Я останавливаюсь и сажусь на ее бедра, придавливая своим весом. — Я больше никогда не сделаю тебе больно. Ты никогда не должна меня бояться, Молли. Никогда. — Я смотрю ей в лицо, желая, чтобы она поверила мне. — Ты веришь мне?
Она широко распахивает глаза, когда до нее доходит значение того, что я только что сказал.
— Я верю тебе.
— Но сейчас я хочу взять тебя жестко. Я постоянно думал о тебе с того момента, как отвез тебя домой в тот первый день. Я думал об этом. — Я наклоняюсь, обхватываю ее лицо ладонями и целую. Кусаю ее губу, а потом и язык, заставляя Молли громко стонать. — Я хочу трахать тебя до боли. Я хочу…
— Боже, Линкольн. Сделай уже это.
Я хочу рассмеяться. Я хочу рассмеяться, крепко ее прижать и пообещать, что все будет хорошо. С этого момента все будет хорошо. Но я не могу. Я не могу себе позволить поверить в это до тех пор, пока она не узнает всей правды. А если в это не верю я, то и она не поверит.
Я хватаю ее волосы, сажусь прямо и опускаю ее голову до уровня моего члена. Она убирает руки от стены, готовая схватить меня. Но я говорю:
— Верни их на место. Сейчас же.
Молли смотрит вверх на меня, ее глаза широко открыты в тусклом компьютерном свете. Но она подчиняется. Она дотягивается до изголовья, потому что ей нужно за что-то держаться, даже если это и не я.
Я не даю ей больше времени подумать, просто направляю ее рот на мой член и удерживаю так. Я не целиком в ней, но достаточно, чтобы понять, что она не сможет взять меня так, как я этого хотел.
— Тише, — говорю я. — Расслабься. Я буду действовать медленно, обещаю. Я не буду торопиться.
Ее губы обвивают мой ствол, плотно прижимаясь, когда она начинает сосать. Я запрокидываю голову и стону.
— Да, сделай это еще раз.
Она стонет, и ее стон вибрирует на моем члене. Это то, что мне нужно. Я почти теряю контроль и нарушаю свое обещание. Все, что я хочу — засунуть член глубже и очутиться в ее горле.
Она давится и отстраняется, задыхаясь, возвращая меня в реальность. Я хватаю ее за руки и бросаю на кровать боком, затем располагаюсь позади нее. Протягиваю руку и нахожу ее киску, мокрую и жаждущую, потом начинаю гладить клитор легкими круговыми движениями. Она выгибает спину, прижимаясь к моей груди.
— Еще, — просит она. — Ты нужен мне, Альфа.
Сейчас я не способен поправлять ее. Мой разум затуманен желанием овладеть ею. Вторую руку я опускаю к своему члену, чтобы расположить его напротив ее попки. Хватаю ногу Молли, приподнимая ее и давая себе пространство, и она тянется вниз и толкается на мой конец до тех пор, пока я не нахожу ее киску.
— Боже, я хочу трахнуть тебя жестко.
— Сделай это, Альфа. Сделай это и заставь меня кончить. Кончить так, будто я ждала этого всю свою жизнь.
Мы стонем вместе, когда я, наконец-то, проскальзываю внутрь между ее влажных складочек, и это заставляет меня протянуть руку и обхватить ее горло. Она начинает дышать с трудом, и я замираю.
— Я не обижу тебя, — шепчу я.
— Меня это не волнует, — отвечает она. — Сделай это так, как ты хочешь, Альфа. Просто дай мне это.
Я глубоко толкаюсь, и она вскрикивает, волна сдерживающей интоксикации нарастает во мне, и мне приходится сбавить обороты. Я даже не могу трахнуть ее так, как этого хочу из-за того, что они сделали.
— Не думай о них, Линкольн. — Я знаю, она произносит мое настоящее имя, чтобы я пришел в себя. И сейчас этого достаточно. Молли знает, что это настоящий я. Она знает меня лучше, чем кто-либо, и никакое количество времени, разделявшего нас, не сможет этого изменить.
Я вхожу в нее глубже, двигаясь медленно, и на этот раз все идет хорошо. Прошлое меркнет. Настоящее пробивается, будто свет в темноте. А будущее так далеко от того, где я сейчас, что мне плевать на все возможные последствия этой ночи.
Или на то, что я собираюсь сделать.
Потому что я хочу ее. Я хочу ее сейчас, и я хочу ее навсегда.
Я протягиваю руку и произношу, лаская ее клитор:
— Моя Омега.
И она отвечает мне:
— Твоя.
Одно слово. И я погиб. Одно слово, которое навсегда может изменить мою жизнь. Одно слово, которое может разрушить все. Одно слово. Она имеет столько власти надо мной и даже не подозревает об этом.
Я беру ее, медленно выходя и резко толкаясь внутрь. Затем начинаю двигаться быстрее. Короткими толчками, вперед и назад. Она прижимает ко мне свою попку — просит, желает еще. Умоляет меня об этом до тех пор, пока не выкрикивает мое имя. Ее киска сжимается вокруг моего члена очень туго, и я трахаю ее, пока все вокруг не взрывается.
  
Потому что я люблю тебя
 
  
Глава 28
 
Молли
(Девчонка с пушкой)
Линкольн прижимает меня к себе, и наши сердца быстро бьются после занятия любовью.
Как резко меняется жизнь. Прежде чем я попала в эту пещеру, я была абсолютно одинока, но теперь чувствую, как будто… В смысле, я знаю, что это глупо — он сумасшедший, и, несмотря на то, что мы были так близки в детстве, мы существовали врозь пятнадцать лет — но я действительно чувствую, что у меня появился друг. Мои воспоминания все еще расплывчаты. Еще не очень хорошо складываются друг с другом, когда пытаюсь составить неподходящие части головоломки, но основные моменты на месте. Он — единственная причина, по которой я жила все эти годы. Я всегда знала, что во мне чего-то недостает.