Свеча в темноте (СИ)

Слившиеся полуобнаженные тела ввергли меня в сильное смущение. Да, конечно, раньше я мечтала о том, как стану близка Обивану, но вот так, видеть это своими глазами, пусть и на рисунке возможного будущего, спокойно не могла. Жадно впитав все изгибы на любимой спине, я отложила изображение, пытаясь унять сердцебиение и прижав ладонь ко рту.
Обик уже видел то, что, так или иначе, произойдет между нами. Будем ли мы к этому готовы?
Светило, что заменяло здесь Луну, затопило комнату приглушенным мягким сиянием. Я приказала себе не отвлекаться на то будущее, что не стоило видеть, и приступила к поискам картин, ради которых сюда пришла. Долго искать не пришлось, несмотря на то, что разобрать оставшиеся завалы на столе оказалось мне не под силу. Обиван рисовал не только на бумаге. Еще одно изображение было прямо на стене.
Древо горело. Исчезало на глазах, начиная с самого маленького листочка. Тлело внутри ветвей и вспыхивало чудовищной силой, подаренной от моих пылающих огнем рук. Я была объята пламенем, я стала одним с ним целым. И не было ни одной души вокруг, чтобы избавить нас обоих от общей необратимой судьбы.
Дрожь в ногах прошла лишь тогда, когда я опустилась на постель Обивана, съедаемая горем и тоской. Обиван нарисовал это — а значит, мое будущее непременно меня настигнет. Я не спасительницей сюда пришла, а затаившимся убийцей, спасибо способностям Арегвана Златоглазого, сумевшего отсрочить неизбежный конец. Что мне было делать теперь? Что?
Откинулась назад, к стене, продолжая рассматривать изрисованную напротив поверхность. Нельзя мне здесь оставаться. Что бы там ни снилось по ночам, я и только я стану причиной гибели дерева, ставшего основанием для магии целого мира. Какое мне дадут прозвище? Упокоившая? Уничтожившая? Смертельная?
Горький смешок разрезал тишину комнаты. Что ж, если я могла еще шутить над самой собой, возможно, не все было потеряно. Тем не менее, стоило побыстрее найти выход. Лучше всего — прочь из этого мира. Даже любовь к Обивану не могла перевесить в моих глазах бремени преступления, что должно было неподъемной ношей опуститься на плечи. Однажды я уже расставалась с Обиваном. Теперь я просто должна была быть к этому готовой.
Сил уходить не было. Если проснусь утром пораньше, успею обернуться к себе в комнату так, что никто и не заметит, дорогу-то запомнила с первого раза. Главное — не нарваться на кого-нибудь раннего да быстрого. Но я очень надеялась на волю случая.
Ложе Обивана приняло меня, как родное. И пусть на сердце щемило от возможной скорой разлуки, видеться с любимым в эту ночь я больше не хотела. Возможно, здешние боги услышали мою молитву. До утра меня не беспокоил ни один менталист.
Проснулась я с первым лучом солнца, на удивление бодрой и выспавшейся. Вспомнив о предосторожности, вышла наружу и, тихо прикрыв дверь, на цыпочках пошла ближе к переходу в свою зону. Жаль, что за ночь удача успела покинуть меня. Проходя мимо входа в душевые, я услышала грозный окрик:
— А ты что делала на территории общежития боевиков, девчонка?
Закон подлости сработал по максимуму. Ранним и быстрым оказался не кто иной, как его будущее высочество Атаин. Который пока еще не получил своего прозвища. И все бы ничего, и я бы обязательно что-нибудь сказала в ответ, но, видимо, товарищ так торопился застукать неведомого вора на месте преступления, что озаботился лишь небольшим количеством одежды на теле. Никак иначе его стремительное появление я объяснить не могла. Как не могла и вымолвить ни слова. Нет, конечно, пугливой барышней я не была и обнаженных торсов видела достаточно, но Атаин обладал слишком уж подавляющей энергетикой. Она сбивала меня с толку и заставляла смущаться сильнее обычного. Да и отсутствие рядом Обивана не добавляло уверенности в себе. А если еще и учитывать слова о том, что дракон непременно мной заинтересуется…
— Язык проглотила, не знаешь, что ответить? — начал наступать дракон, по-видимому, считающий себя вправе задавать такие вопросы. Я попятилась назад, в спасительную темноту, к стене, за которой был поворот на дорогу к нашему корпусу. В голову пришла мысль, что, реши Атаин спрятать меня за своей спиной, никому бы и в голову не пришло искать меня там. Все в нем было слишком. Слишком мощный торс, слишком агрессивная походка, слишком ярко сверкающие глаза. Слишком необычный для моих привычек оттенок, благодаря которому свет задужки становился еще интенсивнее. Непонятно почему, но Атаин злился. И злость свою, кажется, хотел сорвать на мне.
— Или, может быть, твоя говорливость исчезла вместе с огнем, о котором ты с такой охотой говорила? — в голосе Атаина зазвучала ехидца, и я сглотнула. Ох, не нравилось мне его поведение, совсем не нравилось.
— Прикройся.
— Что? — не понял моей тихой просьбы наследник.
— Прикройся, говорю, — более уверенно повторила я. — Я как-то не привыкла вести светские беседы с полуголыми мальчишками.
— Кто тут из нас ребенок, мы еще поговорим, — процедил дракон, не прекращая приближаться. Я наткнулась на стену позади. Вот и все, мое отступление закончилось. — А пока скажи мне, находчивая девчонка из другого мира, как ты смогла справиться со своим огнем, да так, что я его совсем не чувствую?
— Тебе какое дело? — как можно спокойнее попыталась узнать я.
— Если ты не забыла, я решил оставить тебя на землях драконов, девчонка, — рука Атаина врезалась в стену над моей головой, заставляя инстинктивно отпрянуть. Мое дрожание не укрылось от дракона, и огонь в медно-каштановых глазах стал торжествующим. — И мне очень не нравится, когда мои планы срываются. Ты так до си пор и не поняла преимуществ положения рядом с наследником трона Срединного Предела, я объясню тебе это со временем.
— Не трожь чужое, дракон, — огрызнулась я, потрясенная до глубины души подобным отношением. Да кто он такой-то вообще? Папенькин сынок-выскочка, не пожелавший расстаться с игрушкой.
— Твоей меткой займутся лучшие менталисты. Если вдруг решишь вести себя плохо, — лицо Атаина склонилось к моему, но я понимала: все это он делает для устрашения.
Раз уж договориться не получилось, решил действовать угрозами. Надо сказать, получалось у него преотлично! Я действительно боялась страшного блеска этих глаз и нависшего надо мной юношу, однако не меньше страха было во мне чувство несправедливости, которую Атаин собирался сотворить.
— Умному правителю не подобает так вести себя с подданными, — в последний раз попыталась воззвать к его совести я.
Эффект получился прямо противоположный: Атаин прижал меня к стене всем телом, заставив вздрогнуть снова, и прошептал на ухо:
— Думаешь, мне все это нравится? Но тебе не стоило появляться передо мной, да еще так, чтобы я мог почувствовать твою силу. Теперь я хочу ее. Смирись.
Волна негодования пришла с самых глубин души, и я уперлась ладонями в грудь Атаина, забыв об отсутствии одежды. Его внимание я привлечь сумела, и теперь дракон смотрел прямо мне в глаза.
— Да никогда в жизни, — прошипела я, вкладывая в эти слова всю злость. — Никогда я не пойду на поводу у твоего низменного интереса.
Он моргнул первым. Я увидела растерянность, после которой радужка вспыхнула с новой силой, но разбираться в причинах этого уже не стала. У нашего междусобойчика появился еще один свидетель.
— Отошел от нее. Быстро, Атаин. Не заставляй меня применять силу.
В голосе Инойвана сквозила настоящая стужа, и, не будь я прижатой горячим драконом, непременно замерзла бы от первого же слова дяди. Атаин на миг прикрыл глаза, а затем оставил меня в покое. Повернувшись к демоняке, он равнодушно бросил:
— Не вмешивайся. Это только наше с ней дело.
— Советую тебе сделать то же самое. Особенно когда покушаешься на нареченную демона.
— Это мы еще посмотрим, — сплюнул Атаин, зарычав, но драку устраивать не стал. Скрылся в душевых, видимо, решив спустить лишний пар.
— Ох, ну и проблем с тобой, племянница, — подошла ко мне копия Обивана, и я с облегчением упала в объятия дядя.