Дитя ярости

В первую ночь полнолуния Элиана не спала. Она надела новую бархатную маску, покрасила губы в кроваво-красный цвет, набросила на плечи любимый плащ – немного театральности не помешает – и растворилась в ночи.
Наемница пробралась по крышам домов до бедных кварталов, где все напоминало о горе и лишениях, до убогих лавчонок и борделей, которыми заправляли знакомые мадам. Всю ночь она бродила по этим трущобам.
Элиана наблюдала, прислушивалась, выслеживала.
Она разыскала своих постоянных доносчиков – малодушных людей, готовых предать Красную Корону, или падких до наживы негодяев, которые были не прочь внедриться в ряды бунтовщиков и делиться информацией за звонкую монету.
Она задавала вопросы и требовала ответов. Она угрожала и уговаривала.
В основном в ход шли угрозы.
Но никаких следов Волка обнаружить не удалось. Никто ничего не видел и не слышал.
* * *
На вторую ночь полнолуния Элиана вернулась домой с тяжелым сердцем и кучей вопросов, так и оставшихся без ответов.
Неужели Волк прознал о том, что она затеяла на него охоту? Почему наступило такое странное затишье?
А вдруг Валентин следит за ней?
Может, это всего лишь очередное испытание для нее?
И она его безнадежно проваливает…
Она сидела на террасе перед своей комнатой и любовалась закатом, что окрасил мир в кроваво-красные тона. В глубине души она хотела перебраться на соседнюю крышу, пролезть в комнату Харкана, разбудить его поцелуем и предаваться любви до полного забвения.
Но вместо этого она сидела неподвижно, как зловещая горгулья на стене храма, в перчатках и плаще с накинутым на голову капюшоном, и продолжала задавать себе вопросы.
Как поступит Валентин, если она так и не найдет Волка?
А вдруг не только она охотится на Волка, но и он на нее?
* * *
В последнюю ночь полнолуния Элиана вернулась домой, охваченная паникой – казалось, ужас течет по ее венам, – и тут же обнаружила следы чужого пребывания в доме.
Когда Элиана выполняла очередной заказ, она предпочитала входить и выходить из дома через крошечную каменную террасу перед ее окном на третьем этаже, чтобы не привлекать внимание к главному входу в дом со стороны улицы – так было безопаснее.
Однако в ту ночь ее окно оказалось открытым. Тонкая полоска дерева виднелась в том месте, где была соскоблена краска, – кто-то взломал замок. По оконному стеклу змеилась трещина.
Она застыла на месте, ощутив что-то гнетущее в воздухе, как и в ту ночь, когда они с Харканом ловили контрабандиста Перо. Ей снова стало не по себе – показалось, что пространство вокруг искажается, выбивая ее из привычного мира. Отвратительная тяжесть навалилась на нее, лишая дара речи, пригибая плечи к земле.
Кто-то незнакомый был здесь, в их доме. Это они, таинственные люди в масках, похитители девочек, с которыми она столкнулась на причале. Чутье не могло ее обмануть. Такое странное ощущение возникало у нее лишь однажды, и сегодня оно повторилось.
А это означало, что они пришли за ее матерью…
А что с Реми?
Они же забирают только женщин, твердила себе Элиана, и сердце ее бешено колотилось. Они забирают только женщин.
На лбу у нее выступила испарина. Она могла бы позвать на помощь Харкана, но тогда будет слишком поздно.
Она спрыгнула на террасу на втором этаже, перед комнатой матери. Воздух был напоен сладким запахом цветов, которые Розен разводила на плоской крыше, и от него Элиану чуть не вывернуло наизнанку.
Там окно тоже оказалось открытым, что было весьма странно. Мать всегда запирала его, прежде чем лечь спать. Она распахнула его пошире, скользнула внутрь… и остановилась, как вкопанная.
Матери здесь не было.
В комнате явно ощущался тот самый призрачный след какой-то темной энергии, что несли с собой похитители. Простыни были наполовину сдернуты с матраса, на полу валялись осколки чашки.
Деревянная нога матери стояла в углу.
Элиана застыла, охваченная ужасом.
Ты боишься, что мы станем следующими, сказал Реми в день казни контрабандиста.
Нет. Нет. Только не ее мать. Это невозможно.
Кто бы ни стоял за похищениями, они до сих пор не забирали женщин из Садового квартала. Здесь всегда было абсолютно безопасно.
Но что, если эти похищения никак не связаны с лордом Аркелионом и его прихотями, что, если они часть чего-то еще более опасного, с чем, возможно, даже наместник не может совладать.
Ее чуткое ухо уловило шаги на третьем этаже. В ее собственной комнате. Почти бесшумные, но не для нее. Дом был старый, половицы в нем скрипели.
Реми, подумала она, пожалуйста, не просыпайся. Оставайся в своей постели.
Она вытащила из ножен кинжал и выскользнула из двери материнской комнаты. Прошмыгнула мимо закрытой двери в спальню Реми, неслышно поднялась по лестнице на третий этаж.
Прижавшись к стене рядом с дверью в свою спальню, она замерла и прислушалась, выжидая.
Дверь открылась, и из комнаты появилась высокая фигура. Человек помедлил и шагнул в темноту к лестнице.
Это был мужчина.
В лунном свете, падающем из окна в ее спальне, она увидела, что лицо его скрывает маска из металлической сетки.
Волк.
Поговаривали, что предводитель повстанцев никогда не показывает свое лицо, предпочитая носить маску. Однако знакомая хозяйка борделя клялась и божилась, что однажды ей довелось увидеть Волка без маски. Она рассказала, что лицо его было покрыто шрамами, похожими на следы от когтей дикого зверя.
Она добавила, что глаза его были, словно зимний лед, – холодные и безжалостные.
Ну что ж, подумала Элиана, похоже, мне достался достойный соперник.
Она бросилась на ночного гостя и со всей силы ударила в спину, ожидая, что тот покатиться вниз по лестнице. Но он устоял на ногах.
Волк мгновенно развернулся, сделал ей подсечку и швырнул на пол. Свободной ногой она ударила его по голени, извернулась, высвободилась из его хватки и вскочила на ноги. Он размахнулся рукой в перчатке, но она присела, и он со всей силы врезался кулаком в стену.
Это позволило ей выиграть время. Девушка ударила его по колену сзади. Нога его подогнулась, но он мгновенно повернулся и с силой толкнул ее. Она потеряла равновесие и сама скатилась по лестнице.
Волк нагнал ее, схватил за плечи и, перегнув через поручни, сбросил вниз.
Элиана пролетела два этажа и приземлилась спиной на жесткий пол прихожей, сильно ударившись о него головой. Искры посыпались у нее из глаз. Но потом, крепко сжав зубы, она снова вскочила на ноги.
Волк понесся за ней, все еще готовый продолжать борьбу. Похоже, он знал, что такое падение не убьет ее и не причинит серьезного вреда, как обычному человеку.
В горле ее застрял тугой комок страха. Элиану вновь охватила паника. Несмотря на всю ее неуязвимость, кожа на ушибленных местах жутко саднила.
Значит, он в курсе всех ее деяний. Наверное, следил за ней во время охоты. Или, по крайней мере, до него доходили слухи о непобедимой убийце по прозвищу Ужас Орлина, и он в них поверил – несмотря на всю их смехотворность. Как бы там ни было, он сейчас здесь. И застал ее врасплох.
Интересный поворот событий, не сулящий ей ничего хорошего.
У нижних ступенек ей удалось уйти от его удара, развернуться и ударить самой. Схватив ее за плащ, он с силой дернул на себя. Она врезала ему локтем в живот, и он от неожиданности хрюкнул. Элиана вытащила Арабет из ножен на бедре, развернулась и нацелилась ему прямо в сердце…
Но Волк двигался слишком быстро – кинжал пронзил лишь пустоту. Она пошатнулась, потеряв равновесие. Он толкнул ее, и она со всей силы врезалась в кирпичную стену возле кухни, так сильно ударившись головой, что глаза закрыла кровавая пелена.
Мятежник схватил ее за запястье и выкрутил его, вынуждая выронить Арабет. Отшвырнув кинжал ногой, он прижал локоть к ее горлу, пригвоздив ее к стене. Она выхватила Свистуна из ножен на бедре и нанесла удар. Не смертельный, конечно, но достаточный, чтобы он выругался и выпустил ее.