Не было бы счастья, да супруга подсуропила

«Так, говядины нет, не удивительно, не утро. Так как цены не высокие, магазин процветал за счёт бешённого товарооборота и был всегда полон народа. И такие продукты как говяжье рагу из рёбер и котлетное мясо из обрезков свинины после обеда купить было нереально. Фрукты, овощи есть, рыбу кошке тоже надо бы, и ещё чего ...О, творожные сырки детёнышу, а то до дома не доедем, меня обглодают.
- Я уже. Хлопнула Стэна по спине подошедшая Вероника.
- Молоток. Я как раз покупки распихал, помоги кошелёк достать. Растопырил локти Стэн открывая доступ к внутреннему карману.
- Да ла-адно, коль пошло такое дело, сегодня я за всё плачу. Сказала Ника, доставая карту.
-Слушай, кто у нас за молоком спускаться будет?
-О-о, нет. Девушка к этому ещё два пакета молока посчитайте и-и два сырка.
- Я-а-а…(тихо) уже взял. Не убирай их далеко, в маршрутке сгрызём. Облизнулся Стэн.
- Перема-аже-емся. Мечтательно протянула Ника.
- Да мы аккуратно брр-р-р. – Ха-ха-ха. Рассмеялись вместе под бурчание животов, выходя из магазина.
Придя на остановку Стэн размышлял, стоит ли позволить Веронике есть сырки в автобусе. Потому как иногда воняло в них выхлопом, бензином, ссаньём и перегаром. Но подошедшая маршрутка определила судьбу несчастных сырков. Она была чиста, проветрена и абсолютно пуста. Заняв места, мы оба полезли в пакет за лакомством. Один Вероника всосала целиком и сидела, выпучив глаза в попытке проглотить. Я подумал, что нужно было взять что ни будь запить это безобразие, дочь благополучно справилась с задачей. И сейчас разворачивала второй, обдумывая план уничтожения продукта местного молокозавода. Который, продукт конечно, упорно не желал вылезать из обёртки целиком, а выдавливался творожной массой с вкраплением шоколада. Коей осыпался, грозив перемазать руки и лицо детёныша, но и этот вопрос решился в два укуса. Выглядело сие не аппетитно. И заглотив свой первый сырок, второй отдал Нике. Восторгу не было предела. Маршрутка остановилась лишь однажды, и мы быстро приближались к своей остановке. Вероника достала влажные салфетки из рюкзачка и под укоризненным взглядом давешней пассажирки мы принялись оттирать шоколад друг другу с губ, рук и курток. Нам даже это удалось. Выйдя из автобуса, мы направились прямиком домой. Подойдя к подъезду я уже в который раз подумал, что надо бы попросить жену взбаламутить соседей на починку домофона. А то лестница в подтёках чего- то дурно пахнущего и мусора многовато. Поднялись на свой этаж. Дверь с наклейкой злобной собачьей морды (Бася ду-ур-ра). Ур-раа!!! Дома.
- У тебя ключи далеко? Спросил Стэн у дочери.
- Нет, я открою. Сказала Ника, ставя покупки на пол. – Не бери этот пакет, я сама. Открыли дверь и как обычно были встречены Басей у порога.
- Голова у неё болит, а музыка орёт.
- На кухню этот неси. Пропуская Веронику вперёд сказал Стэн. - Бася, уйди, не мешай упаду.
Кинув пакеты с обувью на диван, захожу в спальню на странные звуки, доносящиеся сквозь музыку. ИИИИ ОХ*ЕВАЮ!.. Моя жена извивается и бьётся под какой-то бабой в странной сбруе. Краем глаза вижу ещё одну в таком же одеянии, выходящей из кухни. За ней идёт дочь с квадратными глазами. Обгоняет бабищу. Пытаюсь её перехватить чтоб она не видела этой… Этого бл*дства в постели. Не удержал.
- Э-э-это, что на х*й такое? Какого х*ра тут творится. Это что вообще за… ма-а-ама?.. Это как ?..
- Сука ты, любимая, пиз*ец дочь сознание потеряла.
Обратив внимание на изменившуюся в лице жену баба, всё ещё жарившая её, обернулась, и я увидел то, что было пристёгнуто к её лобку и чем она трахала мою жену, по ходу уже бывшую... Беру на руки дочь.
- Ты на её кровати хоть не еб*ась? Со злостью и спазмом в голосе спросил эту суку.
- Нет. Она отвела глаза в сторону, а баба стала сползать с кровати.
- Тварь, уйди, Она очнётся, убьёт тебя. Крикнул унося дочь в её спальню.
-Стэн, я …
- Что? Могу всё объяснить? Не виноватая я, они сами пришли? Взревел Стэн.
- Пошла вон. Вы все во-о-он!!! И заметался возле дочери. Так, Нику в спальню, окно настежь, балкон тоже и на кухне. Бл*ядь кажется пи*дятиной нашей спальни (из моей) воняет. Потому что ноги этой курвы здесь не будет. Ох*ела. В супружеской постели, да с двумя. Сука, меня ей мало оказалось.
- Быстро собрались и валите, а ты за вещами потом придёшь, без меня. «Видеть её не желаю. Поняла, что прощения не будет.»
- Бася, на место. Уйди, зашибу. Заорал на растерявшуюся собаку Стэн. Так салфетку намочить и обратно к Нике.
Суки свалили быстро.
-Вероничка, доча, открой глазки. Ну пожалуйста. Обтираю лицо, шею, лоб. Смотрю на часы. Так время, угу, минут семнадцать уже в отрубе. Почему в себя то не приходит?
-Маленькая, ну чего ты, ну очнись мышка. Долго, очень долго для обморока.
-Мм-мнгх… что?.. О-о-о папа, почему? Почему, папа-а, где она, я хочу её видеть. Я хочу от неё узнать за что, почему она так?..
 –Я выгнал их всех, и она тоже ушла. Лежи, лежи, резко не вставай.
Нет, ну я знал, что жена би. И такой опыт до меня у неё был неоднократно. И сразу дал понять, измена есть измена, а мальчики, девочки, киски, собачки, мне пох. Что ж ей курве не хватало то? Адреналина, разнообразия? Вероника встала с кровати и пошатываясь пошла в зал.
- Доча, ты куда? Постой.
-Я не могу тут. Я уеду. Прерывисто сказала она.
- Так у тебя билет на восемь, а сейчас только четыре пятнадцать. Носится по хате, вещи собирает, дёргается вся.
- Пофиг, поменяю! Не могу-у и не хочу. И столько злости, презрения и боли в голосе.
- Давай отвезу. - Не вздумай за руль садиться, самого трясёт. Сама. Всё пока. Целует, а в глазах слёзы.
-Скоро не жди, не приеду. Держись. За руль ни- ни.
- Хорошо. Пока. Будь осторожна. Хоть бы с ней всё обошлось.
Храбриться пытается. Боже, сбереги. За что же ей то такой ужас. Маленькая моя, деточка, мышонок, держись, только держись. Ты у меня сильная. Бабулю, любимую похоронили и это похороним. Держись, ради меня, себя, нас. Так на кухню. Нахер всё, всё в ведро. Всё со стола сметаю в мусорку. Где мой вискарь, где моя лошадка? Обратно в зал, открыл сервант там же в рюмку налил. Оппа-а ...- Хорошо пошла. Вторую тоже полную. Ещё. Угу... Пью как воду. – Угу, за счастливую семью. Мы же счастливая блядь семья? Да! Да! Бля, счастья полные штаны. Иду на кухню, наливаю ещё-глыть. -О-о-о. Наложил собаке кашу –Бася, есть, сейчас срать пойдём. Хоть и рано для этого, но потом не смогу. Притуманило. Вышел в коридор, обулся, надо снарядить собаку.
- Мордашник суй, да, бля-а-а… как же он сцуко одевается, по пьяни не лезет. Ладно намордник в сторону. - Пох, давай строгач, Бася от шока в ужасе, - и не смотри так, срать и спать. Пошли. Скатился по лестнице на улицу, а там люди. Соседи очень удивились, они меня таким не видели.
- Стэн, бла,..бла,..бла? – Чёт спросили, мечутся. Соседка хотела подойти, другая её за рукав тянет, шепчет. Да пох...
- Бася, домой. Собака с перепугу все свои дела сделала быстро, и мы поднялись в хату. Так, опять расчехлить собачку
- Да не рвись ты так, ухи поотрываешь, дура. Бабы все дуры, суки и курвы конченые. Животные ублюдочные. Прошёл на кухню бубня, налил –глыть. –Детёныша то за что, детёнок не баба, она маленькая моя мышка. Люблю её. О-оу. Уже меньше половины, да, четверть уже, глыть- глыть, ням. Чё-то съел.
- Ребё-о-о-нок, бля голодная, сырки только сгрызла. Домой торопилась, апельсинов, яблок маме, а мама пиз*ой по всей хате. Ещё, ещё полную. Глыть-глыть. У-у-у кхе-е-кхе. Чё теперь будит то?
На запах подтаявшей в пакете рыбы пришла Маха.
 – Как, а как скажи кошка жить то буде-ем?
Ещё налить, глыть-глыть. Где телефон? Вове позвонить. Пи-пи-пи набор.
-Вован, здоров, ты вааще как? С надрывом провыл Стэн.
-Стэн ?.. Ты где? Что... случилось что-то?
- Случилось Вован, ой случилось. Как жить теперь не-зна-ю-у? Скажи? Подпёр голову рукой Стэн.
- Ты меня никогда так не называл, ты знаешь, меня это бесит. Вовин голос посуровел, но в нем звучит беспокойство.