Предназначенная для крылатого лорда (СИ)

Барон Барклей Артар зашевелился, уловив перемены вокруг себя, и поднял голову.
Я даже замерла от неожиданности. Настолько поразил взгляд. Потухший какой-то, неживой.
В последний раз отца я таким видела после смерти мамы. До того окружающие видели перед собой хоть и чудаковатого, но живого и энергичного мужчину с густой темной шевелюрой и ясными голубыми глазами.
У мамы случился выкидыш, а кровотечение так и не удалось остановить. Лекарь, за которым ездили в ближайший город, ничем не смог помочь. А магов-целителей в нашем захолустье отродясь не было.
После той жуткой ночи отец полностью поседел и постарел лет на десять. Маму он очень любил, и после ее смерти словно лишился внутреннего стержня. Долго не мог отойти от этой утраты. Но мало-помалу начал оживать. Помогли увлечение книгами и то, что есть человек, который в нем нуждается. То бишь, я.
Вдобавок я еще и внешне почти полная копия матери. Иногда казалось, что отец и любит меня так сильно именно поэтому. Шоколадного цвета волосы, выразительные темно-карие глаза в сочетании с молочно-белой кожей составляли разительный контраст. Это невольно притягивало взгляд. Черты лица трудно назвать правильными, но своеобразной привлекательности я не лишена. Илана называла это чувственностью. Говорила, что я сама себе цены не знаю. И что мне удается даже в скромном платье и без каких-либо женских уловок привлекать внимание мужчин. Что если бы не держалась так холодно-неприступно, отбоя бы от поклонников не было!
Я только отмахивалась. Об этом точно не мечтала. Не уродина, и ладно.
Насчет же холодности… Лично я себя такой не считала. Да, сдержанная, спокойная, как и подобает настоящей кайне, но иногда и у меня внутри кипят эмоции. Правда, я редко позволяю кому-то это заметить. Считаю чем-то неприличным, словно обнажиться в мужском обществе.
Да и благодаря этой сдержанности ко мне относятся серьезно не только слуги, но и те, с кем приходится общаться по вопросам управления поместьем. Видят во мне не взбалмошную девчонку, решившую поиграть в хозяйку, а как раз таки последнюю.
А ведь после того как пришлось уволить проворовавшегося управляющего, я взяла на себя и его функции. Но справилась! И даже горжусь этим!
Наверное, единственное, в чем я отпускала себя на волю — это музыка. Еще мама научила меня азам игры на фортепиано. И с тех пор я просто влюбилась в этот инструмент! Когда было плохо или нужно было выпустить пар, я шла к фортепиано.
И звуки приходили сами! Не заученные чужие композиции, а то, что рождалось из глубин собственной души.
Отец говорил, что у меня настоящий талант, и я могла бы писать музыку. Но я лишь отмахивалась.
Это только для меня и близких. Ни для кого больше. Слишком личное.
На людях же играла более привычную музыку. Какие-нибудь романсы и прочее, что пользовалось популярностью среди людей моего круга.
Но что-то я отвлеклась. А может, таким образом просто пытаюсь отсрочить тяжелый момент. Чувствую, что после того, что сейчас скажет отец, моя жизнь никогда уже не вернется в прежнее русло. Изменится навсегда.
— Что случилось, пап? — мягко спросила, не в силах при виде этого взгляда ни сердиться, ни выдвигать какие-то претензии.
ПРОДА 1.3 от 18.02.2020
— Сядь, милая, — он тяжело вздохнул и выпрямился в кресле, избегая прямо смотреть на меня.
Беспокойство от его непривычного поведения все усиливалось. На негнущихся ногах подошла к единственному свободному от завала бумаг стулу, где недавно наверняка сидел Перри, и устроилась на краешке.
— Мне нужно кое-что сказать тебе… Но я не представляю как… — лицо барона исказилось.
— Ты знаешь, что можешь мне сказать все, что угодно. Я сильная, приму как есть. И обещаю истерик не закатывать, — попыталась неловко пошутить, чтобы разрядить атмосферу.
— Знаю. Ты у меня удивительно сильная девочка! — в его голосе сквозили нежность и грусть. — И мне жаль, что тебе достался такой отец. Тот, кто должен защищать тебя от всех напастей, совершенно ничего не может.
— Уверена, что вместе мы найдем выход, — приободрила его. — Расскажи, что случилось. Это как-то связано с письмом Вестера, которое ты получил две недели назад?
— Ты всегда у меня была на редкость сообразительной, — печально улыбнулся барон.
— Что натворил мой братец? Если тебе пришлось ехать в столицу и его выручать, видимо, дела совсем плохи.
— К сожалению, и тут ты права, девочка моя!
Отец откинулся на спинку кресла и забарабанил пальцами по подлокотникам.
— Я считал, что Вестер достаточно разумен и практичен. Что знает, что делает. И правда делает карьеру. Знал бы, чем все закончится, никаких денег ему точно не давал!
— Так что он сделал-то? — даже у моего терпения есть предел! От любопытства я уже прямо-таки изнывала.
— Пытался стать своим среди придворной «золотой молодежи», чтобы пробиться наверх и получить хлебную должность. А на это требовались большие суммы. Тех денег, что ты ему высылала, было недостаточно. И он начал одалживаться у знакомых. Но это еще полбеды! Желая разом лишить свои проблемы, решил попытать счастья в азартных играх. Надеялся на крупный выигрыш. А ставки там, куда он сунулся, были чересчур высоки. Ему пришлось уже в процессе взять крупную сумму в долг у партнеров по игре.
Внутри шевельнулся неприятный холодок.
— И в итоге проиграл? — догадалась я. — Вот идиот! И много?
— Очень, — вздохнул отец. — Даже если продать наше поместье со всем имуществом и дом в столице, не хватит и на четверть! Но хуже всего даже не это, — он сгорбился и невидящим взглядом уставился в столешницу. — Твой брат не придумал ничего лучше, как предложить в счет уплаты долга…
— Что? — непослушными губами произнесла, уже предчувствуя что-то и вовсе шокирующее.
— Тебя, — подтвердил мои подозрения отец.
Мои глаза расширились. Все же удар оказался слишком силен! Даже моя хваленая сдержанность слетела напрочь.
— Эт-то как?! — в голове его слова никак не желали укладываться. — Разве так можно?! Предложить в счет долга собственную сестру?! Да бред же! Нужно обратиться к императору. Он не допустит подобного безобразия!
— Все не так просто, Кэти, — отец с болью посмотрел на меня. — Император не станет вмешиваться.
— Как это?! Ведь это же попрание аристократической чести! Позор падет не только на нашу семью, но и на того, кто согласился принять такую сомнительную ставку!
— Не падет. Если все оформить законным путем. И учитывая личность того, кому Вестер тебя проиграл, труда это точно не составит.
— И кто же этот мерзавец?! — угрюмо спросила, из последних сил сдерживаясь, чтобы не вскочить и не начать все крушить. Все-таки Илана заблуждалась, считая меня холодной и малоэмоциональной.
— Алестер Даргон, — имя упало словно камень. Тяжелое и неподъемное, будто гробовая плита.
Поначалу даже показалось, что ослышалась или не так поняла.
— Алестер Даргон? — переспросила. — Один из крылатых лордов?
— Да, — глухо подтвердил отец.
— Пусть так, — мотнула головой. — На своих территориях они полновластные хозяева. Но в пределах остальной империи подчиняются общим законам. Они не имеют права распоряжаться жизнями не то что аристократов, но и простых людей.
— Только если речь не идет о «предназначенных», — тихо заметил барон.
Некоторое время я переваривала услышанное. После чего недоуменно спросила:
— И что? Причем тут я?
Взгляд отца обжег и заставил обмереть.
— Ты тоже «предназначенная», — прозвучало окончательным приговором. А у меня даже свет перед глазами померк. — Это открылось, когда тебя принесли в Храм Создателя. Твой брат тоже там присутствовал, но я не думал, что запомнил тот момент или понял его смысл. Ему ведь было всего пять. Мы с мамой решили тебе даже не говорить об этом. Она и мысли не допускала, чтобы когда-нибудь отдать тебя в собственность этих существ. Пусть даже за те огромные деньги, что крылатые лорды готовы заплатить за таких, как ты. А твой статус аристократки предохранял от произвола. По законам империи крылатые лорды могут заполучить в собственность «предназначенную» благородных кровей только через брак. Это для простолюдинок хватает обычного выкупа. И потом уже с ними можно делать что угодно. Родители же аристократки вправе отказаться от подобной перспективы. И я, разумеется, не собирался тебя отдавать кому-то против твоей воли. Сложись все иначе, не задумываясь, принял бы предложение Перри Фидера! Он весьма достойный молодой человек.