По прихоти судьбы (СИ)
Эльсидимир улыбнулся уголком рта и медленно кивнул.
Король горных эльфов был завораживающе красив, в его теле чувствовалась скрытая сила, какая и должна быть у истинного сильного правителя. Лавиния невольно затаила дыхание.
Вот это да! Она и думать не смела, что её жених окажется таким… таким… У неё не было слов, чтобы описать свои чувства, ни одной здравой мысли в голове не осталось. Ей просто хотелось танцевать и обнять весь мир, хотелось оказаться в руках короля, стоящего напротив, хотелось почувствовать прикосновение его губ. Это немного пугало, но и неимоверно радовало. Разве могла она предположить, что её выгодное замужество обернётся искренним интересом и симпатией? Король взмахом руки зажёг свечи в тяжёлых серебряных подсвечниках. Лёгкое дуновение ветерка, и принцесса снова уловила тот самый, едва заметный свежий аромат. Он почему-то кружил голову, и Лавинии нестерпимо захотелось подойти ближе к Эльсидимиру и прижаться к нему. Но вместо этого она подошла к окну и попыталась открыть его. Ей просто необходим был глоток свежего воздуха, чтобы прийти в себя, разрушить это наваждение. Вот только створки окна никак не поддавались.
Сильная тёплая рука опустилась сверху, слегка сжав её пальцы. Принцесса встрепенулась и резко подняла голову, взглянув в ярко-голубые глаза короля и удивляясь, как быстро и незаметно он приблизился к ней. О Великие духи, почему-то комната на миг показалась девушке очень маленькой. Она всматривалась в идеально красивые черты, пытаясь угадать, о чём думает её жених.
Эльсидимир просто искренне улыбнулся, словно окутав мягким теплом, и прошептал:
— Разрешите мне. Я помогу.
— Конечно, — эльфийка окончательно смутилась и сделала небольшой шаг в сторону, оборвав контакт.
Король лишь тронул створку, и та тут же отворилась, впуская прохладный ночной воздух. На удивлённый взгляд Лавинии он спокойно ответил:
— Магия. Замок подчиняется только мне и моему отцу. Имеются какие-нибудь особые пожелания? — мягко поинтересовался Эльсидимир, по-прежнему улыбаясь.
— Ох, нет! Спасибо, — ответила принцесса. — Но вы обещали утром рассказать, почему перенесли нашу встречу на более поздний срок. Я ведь не отстану. У меня хорошая память, Ваше Величество.
Она заметила лукавые искорки, вспыхнувшие в глубине светлых глаз. Это придало королю мальчишеский вид.
— Раз обещал, то непременно расскажу. Вот только с той самой минуты, когда вы, моя прекрасная невеста, узнаете всю правду, вы станете соучастницей в одном щекотливом и деликатном деле.
— Вот как! Мне уже интересно, что же за тайну скрывает Великий король горных эльфов, — понизив голос до шёпота, сказала заинтригованная Лавиния.
Как все молодые и впечатлительные особы, она любила таинственные и загадочные истории. Ей хотелось, чтобы утро наступило как можно скорее. О чём она не преминула сообщить королю.
Эльсидимир усмехнулся.
— Всё утром, прекрасная Лавиния. Спокойной ночи. — Он быстро нагнулся, коснулся губами нежной щеки своей невесты и стремительно покинул комнату, не дав эльфийке опомниться.
— И вам, Ваше Величество, — произнесла шокированная своевольным поступком жениха принцесса, неотрывно глядя на захлопнувшуюся дверь и невольно прислушиваясь к удаляющимся твёрдым шагам.
Позже король Эльсидимир возлежал на диване, обитом зелёной парчовой тканью, и обдумывал события последних часов. Перед глазами то и дело вставал яркий образ принцессы-дроу с её искренней улыбкой. Она и жила, и воспитывалась в другом, особом мире, подчиняясь его строгим законам. Дроу всегда держали дистанцию со всеми жителями Эритреи. Однако во имя выживания рода и выгодного союза для обеих сторон эти скрытные необщительные эльфы сделали-таки определённые шаги навстречу и пошли на сближение. И как ни странно, но именно союз, от которого король не ждал ничего хорошего, похоже, изменит многое в его жизни. Эльсидимир желал видеть рядом того, кто разбудит спящую душу, к кому его потянет со страшной силой. В голове частенько мелькала мысль о том, что ему хотелось бы, чтобы его принимали таким, каков он есть, со всеми достоинствами и недостатками, и любили, почитали не за титул короля, а просто так, потому что он способен нравиться и без атрибутов власти. Просто как эльф Эльсидимир. И почему-то Лавиния ассоциировалась у него со светом жизни, нежностью и чистотой. В глубине души теплилась надежда, что именно тёмная эльфийка — та, кого он так долго ждал. С ней захотелось попытать счастья и даже появилось желание поведать правду о своём замысле в отношении брата. Он чувствовал, что не встретит осуждения, а наоборот, словно наяву, видел, как загорятся озорством и азартом карие глаза, когда Лавиния выслушает план до конца. Губы короля растянулись в улыбке. Он отбросил все сомнения и решил, что им всё равно нужно с чего-то начинать отношения. Так почему бы не с посвящения девушки в свой план? А что будет дальше, покажет время.
***
Было далеко за полночь, когда, устав ворочаться на своей лежанке без сна и слушать храп демонов, Абигор решил охладить тело и разум, искупавшись в пруду. Удостоверившись, что вокруг ни души, он сбросил одежду на траву и позволил чистой прохладной воде принять его в свои объятия. Наверное, глупо плавать ночью в одиночестве, не зная, какие тайны хранят глубины тёмных вод, но это занятие успокаивало душу и остужало бурлившую в венах кровь. Демон проплыл несколько раз от одного берега до другого, а затем перевернулся на спину и распластался звездой на воде. Он смотрел в небо и думал о том, что сегодня сон точно не придёт, а если придёт, то не принесёт желанного успокоения: слишком взбудоражен он изнутри.
Но тут демон почувствовал опасность. Он резко напрягся и изменил положение тела. Началась трансформация. В то же мгновение из толщи воды метнулась длинная тень. Демона обвила огромная змея. Когда она начала сдавливать своего пленника, на всём её теле проступили светящиеся синие узоры. Демон дёрнулся что есть силы, пытаясь освободиться от удушающих объятий, но не тут-то было. Перед ним появилась гигантская голова с огромными костяными наростами-шипами и раздвоенным языком, а потом его внезапно потащило вниз. Прежде чем Абигор погрузился с головой под воду, он услышал сильный всплеск со стороны берега.
Вода попала в ноздри, обжигая и не давая вздохнуть. Но Абигор и не думал паниковать. Вместо этого он обхватил скользкое извивающееся тело обеими руками и стал сдавливать, не давая змее двигаться, а появившийся хвост с силой резал её тело на лоскуты, неистово кромсая обидчика.
Изаверель оказался рядом в тот момент, когда демон исчез под водой. Он нырнул следом и увидел светящееся тело, сжимающее неистово сопротивляющегося демона. Он ринулся к змее с острым, длинным, сияющим, словно звезда в ночи, эльфийским кинжалом и с размаха вонзил его в неё, разрезая чешуйчатую кожу и пуская тёмную кровь. Змея изогнулась, не зная, на ком из врагов сосредоточить своё внимание. Обе потенциальные жертвы оказались странными. Но глупая рептилия не понимала своим слабеньким умишком, что жертвы не просто изворотливые — они гораздо сильнее и быстрее неё. Вода вокруг бурлила от неистовой борьбы, окрашенная кровью змеи, которая смешалась с кровью демона.
Вскоре всё было кончено. Вода в пруду перестала волноваться, и в тусклом лунном свете возле берега появились из-под неё две головы.
— Какого рожна ты полез среди ночи в воду, демон? — прошипел, отплёвываясь Изаверель. — Где твой инстинкт самосохранения? Стать закуской захотелось?
— Это был всего лишь карраби-душитель. Он не ядовит, но обладает огромными размерами и двойным рядом острых зубов. К сожалению, он напал так быстро, что я не успел полностью трансформироваться. Что ж, мой распрекрасный спаситель, ты вернул свой старый долг. Я благодарен. Теперь мы квиты.
— Нам несказанно повезло, что тут нет других и они не помогли этой твари разделаться с нами, — ответил Изаверель, взмахом руки бросая кинжал, который пролетел над водой и воткнулся в песок. — О Создатель! Ну скажи, разве нельзя быть более разумным и осторожным?!