S-T-I-K-S. Обитель магов (СИ)

Елена обалдело уставилась на мужчину. Как можно было, небрежно проведя руками, вычислить недуги, которые на Земле даже с помощью аппаратуры отыскали далеко не с первого раза?!
Долгоносик же невозмутимо продолжил:
- А теперь о главном. У вас открылся очень редкий, я бы даже сказал уникальный дар. Вы можете превращать любую жидкость в чистый спирт.
Игнатова разочарованно вздохнула. Толку ей от такой уникальности. В Улье, насколько она успела понять, выпивки хоть залейся, причем на любой вкус. Вряд ли народ выстроится в очередь за ее самопальным спиртягой.
Видя разочарование женщины, знахарь хитро улыбнулся:
- Уточню одну деталь. Кровь зараженных – это тоже жидкость.
Корис Лар Берадот, архимаг-целитель и владетель Легранса, отмечал сто второй день рождения. По такому случаю в Агринион, главный город владения, съехалось большинство местных магов и знатных граждан.
Легранс являлся одним из десяти владений королевства Эмпория. Большинством владений правили боевые маги, и Легранс являлся одним из двух исключений.
Эмпория была образцом магократического государства. Всегда или почти всегда правивший ей верховный владетель, называемый властелином, являлся сильнейшим на данный момент магом страны. За многовековую историю королевства всего несколько раз трон переходил от отца к сыну. Тому имелось логичное объяснение. Почти все женщины-маги Эмпории, мягко говоря, не блистали красотой. Это была плата за сверхъестественные способности. А любому магу при всем его могуществе ничто человеческое не было чуждо. Большинство жен верховных владетелей отличались ослепительной красотой и полным отсутствием каких-либо магических способностей. Попутно за многие годы выработалась традиция, по которой и остальные маги сочетались браком с обычными женщинами.
Женитьба на магичках не запрещалась, однако нарушивший табу становился изгоем магического общества. Так предотвращалось появление лишних конкурентов на эмпорийский трон, при этом ослабляя магический потенциал государства. Власти могли себе это позволить, поскольку с трех сторон королевство окружали моря, а с одной населенные гномами горы. Те были ребятами своеобразными, сами ни к кому не лезли, но если дело доходило до драки, накостылять могли кому угодно и с огромным удовольствием. То есть любому, замыслившему против Эмпории нехорошее, надо было сначала пересечь гномьи владения, и одно это охлаждало пыл любого завоевателя. Не говоря уже о том, что на материке Эмпория была самым крупным государством, как по размерам, так и по численности населения.
Но когда-то островная империя Симаг, до которого с попутным ветром было всего два дня пути, попила у эмпорийцев немало крови. Крупные набеги случались чуть ли не ежегодно, а мелкие практически каждый месяц. Землетрясение в буквальном смысле превратило в руины могучую империю, а эмпорийцы предусмотрительно обратили в рабство уцелевших жителей, не оставив агрессивному соседу даже шанса на возрождение.
С тех пор потребность в боевой магии резко уменьшилась, но традиция-то осталось. К тому же три четверти магов были мужчинами, которых хлебом не корми – дай в войнушку поиграть.
Впрочем, ситуация начала потихоньку меняться. В мирное время услуги боевых магов как-то не очень востребованы. Нечисть объявлялась редко, некроманты пошаливали еще реже. Заметно вырос спрос на магов земли, жизни, целителей. И лишь государство поддерживало боевых магов из принципа «пусть было». Мало ли, вдруг объявится новый вражина, которого надлежит встретить во всеоружии. 
Большой зал дворца владетеля вместил около полутора сотен гостей. Для остальных столы накрыли на главной площади Агриниона. Как водится, поначалу все шло чинно и благородно, однако когда маги подвыпили, начались мелкие шалости. Магу-рыцарю прямо в бокале вскипятили вино. То есть хотели вскипятить, но благородная тара не вынесла такого над собой издевательства и лопнула, едва на поверхности вина стали выскакивать мелкие пузырьки. Горячее вино вылилось частично на скатерть, а частично на парадные штаны не ожидавшего такой подлянки мужчины. Маг, стойко выдержав испытание кипятком, начал оглядываться в поисках обидчика, но куда там, вокруг пошло такое веселье, что ни в сказке сказать, ни пером описать. У соседа мага прямо на двузубой вилке сочный кусок оленины превратился в жесткую подошву. Тот сразу не понял юмора и попытался урвать кусок от детали обуви, при этом едва не вывихнув себе челюсть. А в центре стола жареная цапля внезапно поднялась на обрубки конечностей, взмахнула почти полностью отсутствующими крыльями и взмыла к потолку. А поскольку цапля была нафарширована различными деликатесами, то на головы сидящих посыпалась снедь. И – святое дело – нескольким женщинам довелось гораздо ближе, чем им хотелось бы, наблюдать парочку крыс и жабу. Раздавшийся визг засвидетельствовал, что своей цели шутники достигли. Частично. Дама, которую одарили бородавчатым земноводным, лишь усмехнулась и коротко шевельнула рукой. Жаба, мгновенно обратившись громадной осой, устремилась куда-то в сторону. Там вскрикнули от боли.
- То-то! С гранд-магом шутки плохи, - заметил сидевший напротив дамы мужчина.
Но все это были безобидные розыгрыши по сравнению с вещами, которые начали твориться на площади. Народец там собрался попроще, и шутки у них были не то, чтобы дурацкие, а грубые, без намека на утонченность. Одному из магичей, когда он стоя произносил тост, наколдовали на сиденье стула приличную такую кучу свиного помета. Второго зашвырнули в находившийся на площади фонтан. Третий, отлучившийся по нужде, на виду собравшейся публики лишился всей своей одежды. А уж количество скамей и стульев, в самый неподходящий момент лишившихся ножек, с трудом поддается учету.
Грубость веселья как бы намекала на то, что рано или поздно оно перейдет в мордобой, однако владетель, хорошо знавший нравы магов низших ступеней, выставил на площади стражу, следившую за порядком. Шутников, утративших чувство меры, профессионально выдергивали из-за стола, не мешая веселиться окружающим. А юмориста, сотворившего свиной помет, для полноты осознания потыкали в наколдованную им кучу физиономией. Что характерно – маги покорно принимали наказание, хотя имели дело всего-то с обычными стражниками. Даже изрядно опьянев, соображали, что сопротивление людям Лар Берадота весьма пагубно отразится на карьере, а то и здоровье. 
Праздник закончился магическим салютом. В небе вспыхивали, искрились и переливались яркими цветами фигуры реальных и мифических животных: львов, циклопов, единорогов, жар-птиц, пифий, грифонов. Довольный рев толпы, словно повинуясь невидимому распорядителю, быстро перерос в здравицы виновнику торжества.
- Слава тебе, мудрый правитель! Тыщу лет жизни и богатырского здоровья! – в едином порыве восклицала толпа из нескольких тысяч обычных людей и магов. 
Утром, вопреки утверждению «сон пьяницы крепок, но короток», архимаг проснулся чуть позже обычного. Впрочем, по жизни относясь к спиртному без фанатизма, он и вчера выпил не больше литра легкого вина. Да и будь доза в несколько раз больше, все бы обошлось. Чтобы целитель да не избавил себя от похмелья? Легко и непринужденно.
С аппетитом позавтракав, Корис Лар Берадот решил заняться делом, которое откладывал из-за празднеств. В подземелье замка уже неделю ждал своего смертного часа некромант. 
Вот не понимал Корис этих людей. Времена расцвета некромантии давно миновали, никто всерьез не помышлял захватить власть, подняв и бросив в бой полчища мертвых. Да и о сильных некромантах в Эмпории не слышали уже несколько веков. Нынешние по сравнению с темными магами прошлого – так, мелочь пузатая. И все равно то здесь, то там обнаруживают очередного некроманта. Ну что заставляет людей рисковать жизнью ради абсолютно бесперспективного дела? Неужели запретный плод настолько сладок?