Пирамида (СИ)

— Элия Арве, мое обещание быть для тебя даннум, избранным… — Рю устало выдохнул, слова давались ему тяжело. — Мое обещание соединить наши горизонты не шутка и не уловка. Я всегда держу свое обещание. Теперь ни я, ни ты не сможешь отказаться от этих слов. Я не откажусь, потому что я обязан защитить свой Дом и не дать причинить тебе вред. Ты сай, дар, женщина, способная чувствовать Каплю. Я не позволю забрать тебя. А вторая причина — мой брат. В нашей культуре нет значения, схожих с вашей «любовью», мы называем совокупность всех этих процессов «теплеть». Мой а-ни «теплеет» рядом с Иннику. Если бы я не вмешался, то он потерял бы возможность соединить с ней горизонт навсегда. Я прошу тебя понять мои действия. И прошу не убегать.
Я слушала его внимательно, каждое слово, и понимала, что увязла в их семейных проблемах, в новом статусе, в новых связях и в новых обязанностях. И на удивление, совершенно непостижимым образом, я хотела помочь. Да, желание увидеть свой дом никуда не делось, но теперь что-то внутри меня изменилось. Я чувствовала, что смогу помочь. Меня тянуло туда, в зиккурат. К Капле. К Рю.
— Свои обещания я тоже держу, — ответила на немой вопрос в глазах Рю.
Впервые он улыбнулся, почти незаметно, но глаза перестали быть матово-алыми, а почти незаметно замерцали желтыми искорками. Кончики губ слегка приподнялись, а его ладони, в которые он взял мои кисти, потеплели.
Я удивленно уставилась на наши сплетенные руки, но ничего спросить не успела, он резко разорвал наш тактильный контакт.
— Пора есть, Элия Арве. Я прошу присоединиться к нам за ритуалом.
«За завтраком», — машинально поправила странный перевод в голове и поднялась следом.
— Могу я умыться? — вспомнив, что все это время сидела в сонном виде.
— Хорошо, я подожду в коридоре, — Рю замешкался, теряя на мгновение облик жесткого лидера.
Я улыбнулась и скрылась в гигиеническом отсеке.
«Мы называем совокупность всех этих процессов «теплеть»».
— Эль, а может, это не фигура речи? Может, они действительно теплеют на физическом уровне? — Я уставилась в свое отражение с роботом-чистильщиком во рту, который был схож с нашей щеткой, и не могла поверить самой себе. — Нет, мне показалось. С чего вдруг?!
Действительно, с чего вдруг акварианец будет испытывать к незнакомой астероидянке «совокупность процессов»?!
  
Глава 5
 
 
Если идти все прямо да прямо, далеко не уйдешь…
 
В каюте был накрыт завтрак, но только на четверых. Фай уже был таким же веселым как раньше. Он сидел близко к Иннику и что-то ей говорил, вызывая улыбку на ее лице. Напряжение между ними явно спало, и теперь они выглядели тем, кем и являлись — старыми друзьями. Я вспомнила про то, что акварианец теплеет около дорогой ему женщины. И я решила проверить, снять все сомнения, что поселились в голове.
Быстро подошла и взяла ладонь Фая в свою. Она и правда была теплой! Ничего похожего на то, что я ощущала раньше.
Он удивленно вздернул брови и смотрел на меня во все глаза.
— Как ты?
Отпустить руку я не успела, ее несколько грубо вырвал Рю. Дернул на себя и сразу отпустил свою руку, чтобы я не почувствовала теплоту кожи. Я сдерживала улыбку. Было что-то в этом всем нечто милое и очень интимное, что недоступно никому, кроме тебя.
На Астероидах к телу относились просто: хочет есть — кормишь, хочет разрядки — находишь партнера. Никаких обязательств, простая физиология, но я ее ненавидела. Я так и не научилась отключать сердце. Смеялись ли надо мной? Даже мои приятели, которые знали меня лучше незнакомцев, но порой оказывалось, что Элию Арве не знает никто.
— Нельзя так бесцеремонно трогать. У нас не приняты прикосновения. Это личная зона, Элия, — хмуро проговорил Рю и отошел к дальней стороне стола, усевшись на диван. Не поднимая на нас глаз, принялся есть завтрак.
— Спасибо за беспокойство, Эль. Благодаря Тау, — на этих словах он так тепло посмотрел на акварианку, что только дурак не увидел бы чувств в них, — я заново родился.
 
Я села рядом с Иннику. Она хитро прищурилась и активировала визор. Яркими красками взорвалось изображение с гонками на флаерах, это был фильм и братья неосознанно переключились на экран.
— Что между вами произошло? — прошептала Иннику мне на ухо, и я вздрогнула не от испуга, а от ее проницательности. Мне не хотелось врать, но и правдой мне делиться тоже не хотелось, как маленькому ребенку своей самой любимой игрушкой.
Иннику поняла… Нет, почувствовала мое сомнение, но не отступила. Вздернула подбородок и сказала громко, для остальных:
— Мы поедим в моей каюте. Ты отпустишь меня, мой даннум?
Фай весь разулыбался, весь растекся от счастья и закивал. Рю никаких эмоций не показывал, но сказал резко:
— Зато я не пущу. Элия Арве, сядьте на место и ешьте со мной.
Молчание было красноречивым: Фай прилагал все силы, чтобы явно не расхохотаться, Иннику закатила глаза, ну а я… Я не знала, как реагировать. Никто и никогда не распоряжался моими желаниями так явно и так односторонне. В приказном порядке, показывая, что его воля выше моей.
Я так опешила, что не могла подобрать слов.
— Рю, для пары, которая не использует вторые имена, ты слишком эгоистичен, — акварианка говорила спокойно, но язвительный намек поняла даже я.
— Это не твоего ума жидкость! — рявкнул Рю, а я мысленно поправила перевод в голове — «дело». — Она, — тыкая (именно тыкая) длинным пальцем в меня, — моя — кой. Я несу ответственность за нее.
— И не забывай про данное слово, но… — Иннику явно старалась ответить вежливо, хотя, думаю, не будь меня сейчас, сказала бы все прямее. — Ограничивать свою кой, это недостойно.
«Ой, все, пора прятаться в тени астеройда»
Скрип зубов был слышен очень отчетливо, а еще я видела сжатые кулаки до белых костяшек. На самом деле этот всплеск эмоций меня поразил, ведь мой Обскур казался абсолютно холодным, не реагирующим ни на что. Может тому виной то, что он начал «теплеть»?!
— Я не ограничиваю. Я хочу проследить, что Элия поест, а не проболтает с тобой все время, вместо завтрака.
И тут я поняла, что пора вмешаться. Если мы так и продолжим биться об острые углы, не закругляя их, то и к вечеру не перестанем ругаться. Я быстро села рядом с Рю и начала молча есть: хорошо пережевывая, быстро, оперативно, как и положенно солдату, кем я являлась хоть и отчасти, но все равно за годы работы вбила под корку определенные привычки.
Акварианцы смотрели на меня с любопытством, видимо ожидая совершенно иной реакции.
Когда я закончила, то спокойно поднялась и снова обратилась к Рю:
— Я поела, даннум. Могу теперь идти?
Рю почему-то снова скрипнул зубами и кивнул.
Как только за нами закрылись переборки, Иннику расхохоталась и хохотала весь путь, пока вела меня до своей капитанской каюты. С утра было решено не пересаживаться на корабль ребят, а закончить полет на корабле Дома Аштат.
— Я налью нам каранум. Это наш «веселый» напиток.
«Не веселый, а алкогольный», — машинально поправила у себя в голове.
— Я не пью в начале дня, но сегодня не помешает.
— Не помешает, — вторила мне Иннику, пока доставала уже знакомые длинные термосы.
После первого глотка я расслабилась и откинулась на мягкое сиденье, созерцая прозрачную стену из звезд.
Невероятная, божественная красота.
— Мне тоже нравится. Порой кажется, что там за обшивкой корабля есть горячие потоки, в которых можно раствориться, но на подлете к нашем планетам, я кутаюсь в плед и согреваюсь каранум из-за звездного ветра. Меня всегда пробирает смертельный холод.
 
Иннику повернулась ко мне, протягивая термос и села рядом.
— Наш мир умирает, Элия. Даже звезды источают последнее тепло и выбрасывают звездную пыль из своих недр. И лишь сай способна удержать нас от вымирания.
Я сделала глоток и перекатила в руке термос. Столько вопросов было в моей голове, а я, как заправский ловец камней, натягивала титановую сеть, чтобы удержать разлетающиеся каменные осколки.