Против тьмы
— А как же иначе?
— И не забыли сначала совершить возлияние Вавилонской Госпоже?
— О, нет, как мы могли!
— Тогда, возможно, период молчания был слишком коротким.
— Вполне возможно, — поспешно ответил он, надеясь поменять тему разговора прежде, чем он окончательно увязнет в нем.
Графиня д’Урфе кивнула, и задумчиво затянувшись сигарой, пристально взглянула на него.
— Молчание, — пробормотала она, — молчание — это самое главное в ритуале Сатурна. Но у вас хватило мужества померяться силами с Мокатой, а он весьма могущественен.
— О, мы не боимся его, — заявил Рэкс, и, вспомнив степени функционеров черной магии, о которых упоминал де Ришло, добавил: — Герцога не удивить этим, он ведь ипсиссимус.
Глаза старухи чуть не выскочили из орбит, и Рэкс испугался, что, возможно, чересчур переборщил, но она наклонилась к нему и положила свою усыпанную кольцами лапу ему на руку.
— Ипсиссимус! Я, после сорока лет изучения науки, всего лишь практикус. Нет, этого не может быть, иначе ритуал Сатурна прошел бы успешно.
— Я только лишь сказал, что все произошло не совсем так, как мы предполагали, — поторопился напомнить он ей. — И для завершения дела нам требуется Саймон.
— Ну конечно, — испуганным шепотом продолжала она. — Значит, де Ришло настоящий мастер. Да вы и сами, несмотря на юный возраст, должно быть, успели далеко продвинуться, иначе он не стал бы работать вместе с вами.
Рэкс стряхнул пепел своей сигареты в пепельницу и благоразумно промолчал.
— Я совсем недавно в Англии и лишь месяц назад присоединилась к Мокате. Но он не сможет одолеть того, кто прошел десять кругов и один квадрат. Де Ришло непременно отправит его в Пропасть.
Рэкс серьезно кивнул.
— Могу ли я рассчитывать… — темные глаза графини д’Урфе с надеждой взглянули на него, — вправе ли я надеяться, что мне будет дозволено пасть ниц перед вашим другом. Если вы замолвите словечко за меня, тогда, возможно, он разрешит мне занять скромное место подле себя, когда в следующий раз будет произносить заклинание?
«Ого! — сказал себе Рэкс. — Старая крыса хочет смыться с корабля, пока он не потонул», — и с важным видом произнес вслух:
— Все возможно — если будут выполнены некоторые условия.
— Скажите мне о них, — торопливо прошептала она.
— Саймон Арон — это главное.
— При чем здесь он? Теперь, когда он с вами, вы можете поступать с ним, как вам угодно.
Рэкс поспешно отвел взгляд в сторону. Моката, очевидно, отправил всех прочь сразу же после того, как они с герцогом увезли Саймона, и старая ведьма не знала, что колдуну удалось впоследствии вернуть их друга к себе. В следующую секунду ему предстояло потребовать от нее сведения о местонахождении Саймона, однако вместо этого он произнес:
— Когда де Ришло вновь начнет произносить заклинание, необходимо, чтобы вибрации всех присутствующих были настроены на Саймона.
— Не имеет значения — я охотно отдаю себя в ваши руки, — поспешно проговорила графиня.
— Я непременно сообщу герцогу об этом, но прежде всего мне необходимо выполнить его поручение и поговорить с дамой, находившейся рядом с вами прошлой ночью в доме Арона — с Танит, — перейдя, наконец-то, к главной теме беседы, он мысленно перекрестился в надежде, что его предположение окажется верным и они вместе остановились в отеле.
Она улыбнулась, показав два ряда фальшивых белых зубов.
— Я знаю, и прошу извинить нас за маленькую шутку.
— О, не стоит беспокоиться, — пожал он плечами, спрашивая себя, на какую новую загадку она намекала, но, к его облегчению, графиня торопливо продолжала.
— Каждое утро мы смотрим в кристалл, и едва только увидели, как вы входите в отель, она воскликнула: «Этот высокий американец пришел ко мне». Но тогда мы еще не знали, что вы не просто неофит или зилот, поэтому, получив от вас цветы, она сказала мне: «Идите вместо меня, и мы потом посмеемся над смущением этого неудачливого ухажера».
Пока Рэкс слушал эти слова, объяснявшие многое из того, что волновало его последние полчаса, его улыбка становилась все шире, но, когда до него дошел смысл сказанного, его лицо вытянулось — сидя у себя в комнате и глядя в кусок стекла, эти две женщины, оказывается, видели, как он входил в отель!
— Я, в некотором смысле, разочарована, — произнесла старая графиня, пристально глядя на Рэкса, — мне прекрасно известно, что неразборчивость в любовных связях сильно помогает всем, кто следует нашим путем, а привязанность к человеческим существам задерживает наше восхождение, но я и сама, увы, так и не смогла освободиться от глупой сентиментальности. Мне кажется, она найдет в вас хорошего возлюбленного.
У Рэкса от изумления перехватило дыхание; он отвел взгляд, а она тем временем продолжала:
— Но все это не имеет значения, когда речь идет о более серьезных вещах. Я пойду позову ее, и вы передадите ей свое послание.
Она тяжело поднялась, схватила свою трость и заковыляла через холл, а Рэкс, недоумевающий, но несказанно обрадованный, что эта необычная беседа закончилась, остался ждать.
Он с удовлетворением констатировал, что первый раунд прошел успешно — ему удалось одурачить старую графиню и добиться встречи с Танит. Если теперь он сможет заманить ее в машину и уговорить встретиться с герцогом, у них будет шанс узнать всю необходимую им информацию о местопребывании Саймона.
Внезапно у него мелькнула мысль: «А ведь графиня д’Урфе не знает о том, что Саймон находится сейчас с Мокатой. Что, если и Танит известно не больше нее?» Рэкс не на шутку встревожился. А следующая, пришедшая в голову, мысль привела его чуть ли не в состоянии паники: «И даже если она заговорит, не окажется ли у Мокаты дюжина укромных мест, объехать которые до захода солнца окажется просто невозможно?»
Предупреждение герцога непрестанно звучало у него в ушах. Этой ночью произойдет главный шабаш года. Если им не удастся выследить и захватить Саймона, находящегося сейчас под влиянием темных сил, его заставят участвовать в богопротивном обряде и навечно погубят ту божественную искру любви, мудрости и доброты, которую называют душой.
В холле вновь появилась мадам д’Урфе.
— По крайней мере на эту ночь, — прошептала она, приблизившись к нему, — тем, кто следует нашим путем, надо забыть все раздоры, не правда ли? Ведь сегодня все мы должны поклониться ему.
Он кивнул, графиня наклонилась к нему, и, еще больше понизив голос, произнесла:
— Ах, если бы мне удалось хотя бы на минутку встретиться с де Ришло — у него наверняка есть мазь, он же ипсиссимус.
— Конечно, — согласился Рэкс, не имея ни малейшего понятия, о чем речь, и наугад добавил: — А как насчет Луны?
— Ох, это рок, — вздохнула она, — я совсем забыла, что мы в темной четверти.
Он поблагодарил провидение за то, что попал в точку, а она печально продолжала:
— Я так часто пробовала, но, увы, безуспешно. Я знаю все, что нужно для ее приготовления, всегда вовремя собирала травы. Я даже добавляла жир, но меня, наверное, обманули, — скорее всего, его достали в мертвецкой, а не на кладбище, как положено.
Услышав это мрачное признание, Рэкс почувствовал, как у него на затылке зашевелились волосы, а все тело слегка напряглось. Невероятно, чтобы в наши дни люди занимались подобным варварством — и, однако же, всего лишь прошлой ночью он своими глазами видел столь жуткий феномен, что теперь уже не мог пользоваться привычными критериями возможного и невозможного.
Старуха вновь пристально посмотрела на Рэкса.
— Впрочем, все это не имеет значения, — пробормотала она. — Мы, Танит и я, все равно будем там. Это должно быть интересно — ведь она никогда прежде не участвовала в великом шабаше.
В этот момент двери лифта раскрылись, и появилась Танит. Всего лишь одно мгновение, показавшееся, однако, Рэксу вечностью, он любовался овалом ее прекрасного лица, но тут графиня опять заговорила, и ему пришлось переключить внимание на старуху.