На чужих условиях (СИ)

— Килан, милый, — (чтобы вы знали, «милый» от Хайди — это ругательство), — а в чем проблема?
Рейн сжал зубы.
— Начнем с того, что ей семнадцать, Хайди. Ты помнишь себя в семнадцать?
Девушка тут же вспыхнула, как будто ей напомнили о самом позорном позоре в ее жизни.
— Допустим.
— Отлично, потому что я тоже помню. Тогда никто не замечал того, насколько большие у тебя сиськи, ведь твои прыщи были гораздо больше.
Энди прыснул в ладонь, Рой выпрямился, напрягаясь, а Хайди гордо задрала подбородок, полностью игнорируя прилипший к щекам румянец. Потом она опустила глаза на свою грудь. Провела ладонью по одной из них и проделала то же самое с другой. Рой при этом открыто облизнулся. Все знали, что они с Хайди встречаются, но иногда они перебарщивали с демонстрацией своих чувств.
— Не обижайтесь на него, девочки, — сказала она своим… девочкам. — Он никогда не умел ценить прекрасное. Итак, насчет Алви. Энди скажи ему.
Килан закатил глаза.
Энди наклонился над столом.
— Она права, Килан, девчонка уже увидела нас, тебе придется к ней подойти.
— Почему я должен?
— Потому что так положено по правилам этикета. Здороваться с кем-то, кого собираешься взять в жены.
Килан не был готов к этому. В смысле, не к Союзу, а к тому, что ему придется общаться с Алви. До сегодняшнего дня все их общение ограничивалось дежурными «как дела?» и «ты в порядке?», брошенными между фраз на редких семейных встречах. Это все равно, что общаться с кузеном, которого ты видишь максимум раз в три месяца по полчаса, знать его не знаешь, но не заговорить не можешь, потому что… правила этикета, мать их. Короче, если бы сейчас в это кафе нагрянула его тетушка Сьюзи со своим сыном Майком-Александром (хуже имя для ребенка могут придумать лишь Кроуфорды, и поверьте, Килан знает это имя, и «Алви» — это всего лишь максимально щадящее сокращение), то Килан, вероятно, отреагировал бы точно так же. Закатил бы глаза. Обреченно вздохнул. Пожаловался на свою тяжелую жизнь. Заказал виски.
— Да, черт тебя дери, прекрати вести себя, как дерьмо! — не выдержала Хайди. — Вали и будь такой паинькой, чтобы весь лед в этом заведении мгновенно растаял.
Килан слегка обалдел от такого тона. Обалдел, но не показал этого. Кое-как сдержал порыв состроить подруге гримасу. Но злить ее еще больше он не хотел, ведь в ней, очевидно, играла женская солидарность.
Но факт оставался фактом — прямо в эту секунду он ее ненавидел.
* * *
— Привет, Алви.
— Привет, Килан.
Это было… Странно. И неловко. И очки, господи. Ну почему сегодня?
Килан был слишком красив для человека, который принадлежит Алви. Объективно, если бы Уилла Максвелла не существовало, то, скорее всего, Килан и Сиенна стали бы прекрасной парой. Килан и кто угодно могли бы стать прекрасной парой. Алви же чувствовала себя рядом с ним лягушонком, который даже связно говорить не может — только квакает что-то своим немаленьким ртом и моргает.
Алви была… Она была подростком. Килану в его двадцать семь Алви казалась почти ребенком, и говорить с ней было неловко, неправильно… как будто он вдруг зашел в школу после десяти лет отсутствия, и ученики приняли его за своего в доску. А теперь он должен заговорить о чем-то, что интересно всем…
— Давно не виделись, — сказала Алви. Килан кивнул, все еще пытаясь держать улыбку (не сказать, чтобы он горел желанием, но Хайди таращилась на них с другого конца зала, так что выхода не было).
— Да, в последний раз это было…?
— В День рождения моего отца, — подхватила девчонка.
Килан закивал с еще большим энтузиазмом.
А сам попытался вспомнить, когда же был этот пресловутый День рождения.
Дальше последовали стандартные вопросы из набора «как в школе?», «как на работе?». Алви попросила Килана передать благодарность Джулии за помощь в поиске репетитора по испанскому. Килан решил не говорить девушке, что он и сам хорошо знает испанский — становиться для Алви репетитором он хотел меньше всего. Потом они немного посмеялись (попытались изобразить слабое подобие смеха) над парочкой задротов за соседним столиком. Потом у Алви заголосил телефон, и она попрощалась, распинаясь в извинениях.
 
Килан напоследок спросил ее:
— Скоро увидимся?
Алви удивленно вскинула брови и вышла, махнув рукой. Что это значило, Килан понятия не имел.
Глава 2
В следующий раз они увиделись только спустя четыре месяца.
В Калифорнии никогда не было холодной зимы, но конкретно эта показалась Алви чертовски длинной. Она училась, проводила много времени с Тайлером, снова училась. Концентрация в это время года была просто отвратительной, ей не удавалось ни на чем сосредоточиться, и, чтобы получить свои законные баллы даже на самых любимых предметах, ей приходилось буквально зубрить. И это бесило. Ей не хватало усидчивости, СДВГ сводил с ума, после рождественских каникул она даже загремела в больницу на целую неделю — простыла по собственной глупости.
Килан тогда не пришел, но передал через свою сестру Лауру сладости и цветы. Алви подозревала, что Лаура сама их купила, но сказала, что они от Килана, чтобы не обидеть. И Алви приняла их, потому что ни на что другое она не рассчитывала.
Так происходило, когда люди были скреплены Союзом не по велению сердца. Это не было чем-то страшным, так жило девяносто процентов пар, так что она не имела права расстраиваться. Но все равно было слегка паршиво. Особенно, когда Сиенна и Уилл целовались посреди школы, и никто, даже учителя или директор, никто не мог сделать им замечание, поскольку обоим уже исполнилось восемнадцать, и контракт был подписан. Или когда во время вечеринок все разбивались по парочкам, а она караулила Тайлера, чтобы тот не упился в хлам и не сделал какую-нибудь глупость в стиле «подруга, зачем мне жить?»
Алви думала о том, что это неправильно — хранить себя для кого-то, кому ты, по сути, не так уж и нужен, но она не могла перебороть себя и пригласить парня на свидание. Она просто жила в ожидании, как будто это могло что-то значить. Была ли она влюблена в Килана? Наверное, в том смысле, в котором люди влюбляются в ее возрасте. Потому что не могло пройти бесследно осознание того, что она связана с таким потрясающим мужчиной. Что она будет состоять с ним в браке, что они станут полноценной семьей. Она не могла не думать об этом.
— Алвилда.
Она как раз пыталась решить уравнение размером с целый тетрадный лист, когда в комнату постучал отец. Алви стянула очки с переносицы и потерла глаза, пытаясь скрыть раздражение. Она ненавидела — просто терпеть не могла, когда ее звали полным именем.
— Да, пап?
— К тебе пришли.
— Тайлер?
Она удивленно посмотрела на часы. Они должны были встретиться только через пару часов, поскольку на домашнюю работу у обоих уходило слишком много сил.
— Вообще-то, — шериф как-то странно улыбнулся. — Это Килан.
И хорошо, что Алви вовремя вспомнила, что у Килана слух оборотня, и что он все слышит, так что она не стала визжать, а просто открыла рот в удивлении и молча кивнула.
— И что я должна…?
— Он сказал, что хочет поговорить с тобой.
О чем, господи-боже? Они не виделись четыре месяца. На Рождество Килан был в Нью-Йорке и ограничился телефонным звонком, потом была парочка сообщений (очевидно, написанных под суровым взглядом Джулии), в которых оборотень спрашивал Алви о ее самочувствии и интересовался, не нужно ли ей что-то. А дальше была тишина, к которой она настолько привыкла, что порой забывала о том, что Килан вообще есть в ее жизни.
 
Он все еще нравился ей по рассказам Лауры, по старым фотографиям, что Джулия иногда приносила в их дом. Нравился по тому, как стойко поддерживал эту иллюзию пары, не путаясь ни с кем (по крайней мере, не на глазах жителей). Нравился, потому что всегда был вежлив с ней, хоть и холоден. Но как она должна была вести себя с ним, если они, по сути, чужие друг другу люди? И вряд ли когда-то заставят себя стать родными.