Последняя охота на ведьм. Дело Анны Гельди (СИ)

— Это очень интересно, — ответила я, выдавив любопытную улыбку.
— Мой дед был интернированным во время второй мировой Войны. Интернированный это… -
— Он перешел на территорию Швейцарии, скорее всего, сбежав из трудового лагеря в Германии — договорила я за него и мысленно щелкнула себя по носу. Никто не любит всезнаек.
— Знаете, очень мало кого интересует эта часть всемирной истории. — Вольф казалось, наоборот, был доволен — В 1946 году он был вынужден вернуться в Советский Союз и там его жизнь вскоре окончилась, — Дэниэл не испытывал грусти, он никогда не видел и не знал деда, так что сообщал о факте. Я же достаточно знала об этом времени в истории, чтобы понимать, как именно. Скорее всего его дедушку направили в Сибирь, где он трудился в нечеловеческих условиях и умер молодым от какой-нибудь затянувшейся болезни.
— Моя фамилия по отцу — Волков, — пояснил он — Вот только ему пришлось ее поменять на Вольф для благозвучия.
— Ваш дедушка успел увидеть вашего отца, прежде, чем его… депортировали?
— Нет, он знал, что бабушка была беременна, но не знал, что у него будет сын, — Вольф говорил без эмоций, но я чувствовала, что эта история — очень болезненная тема в их семье. Зачем Софи ее затронула? Она, казалось, не замечала своей нетактичности.
— Если вы хотите, я могу постараться найти информацию о нем, где он был похоронен, — попыталась предложить я, чтобы смягчить его голос, но у Вольфа или Волкова был готов ответ:
— В этом нет необходимости. После распада Советского Союза, мой отец посетил родину предков и нашел могилу деда.
Я посмотрела в окно, наблюдая за тем как солнце, лишь только начинающее клониться к горизонту, прячется за горами, и эти горы отбрасывают немыслимые гигантские тени.
— Вы живете в такой красоте! Это сказка, — сказала я, глядя на этих вечных гигантов. Всегда чувствовала себя спокойней в гористой местности.
— Вы еще не были в Женеве! Лучший город на земле, — проговорила Софи, она немного картавила, так что я догадалась, что она из франко-говорящей части Швейцарии.
— Вы оттуда? — спросила я Софи. Она охотно начала описывать свой родной край и остаток поездки прошел под ее мелодичный голос и рассказы о красоте тех мест. Мы приехали точно к назначенному времени. На парковке стояло еще пару машин, несколько очень дорогих. Вольф выругался сквозь стиснутые зубы.
— Конкуренты? — догадалась я.
— Именно так.
Софи подхватила его под правую руку, я пошла следом в музей Анны Гельди. Та дама, что продавала билеты в музей в день моего первого визита встречала нас в дверях, она принарядилась в черный костюм, седые волосы были уложены в аккуратную прическу. На вид ей было лет пятьдесят, но могло быть и больше. Я подумала о том, испытывает ли она радость от своей работы или ей уже давно надоела эта история? Впрочем, женщина выглядела воодушевленно, раздавая входящим программки.
Я мельком прочитала свою, как только присела в середину небольшого зала, по левую руку от Дэниэла. Софи копалась в телефоне, больше заинтересованная своей интернет жизнью. Историк задерживался, так что у меня было время рассмотреть собравшихся гостей.
В первом ряду напротив сидела пожилая пара, довольно респектабельная, судя по поведению муж и жена. Они смотрели в программки и тихо переговаривались, похоже этот поход был для них своеобразным свиданием. Чуть дальше от них расположился сухой, невысокий мужчина в очках в роговой оправе. Очевидно, конкурент Дэниэла. Его неопределенного цвета глаза замечали каждую деталь, меня он оглядел быстро, сделал какие-то выводы, улыбнулся узкими губами и кивнул. Не зная, какой реакции он от меня ждал, я улыбнулась в ответ. Позади на села троица одетых в яркие платья женщин, у каждой на пальцах сверкали кольца, они шли преисполненные чувством собственной важности. Встречала я уже подобных дам и могу биться об заклад, что, как минимум, у одной из них в сумочке лежит колода карт Таро. Я думала, что мода на сверхъестественное захлестнула лишь нашу необъятную родину, но скучающие домохозяйки есть везде. Последним, кого я приметила был широкий как шкаф мужчина с высокой блондинкой рядом. Женщина была одета в вызывающее красное платье и льнула к своему компаньону. Я бы приметила их первыми, уж очень колоритно лысеющий, стареющий мужчина смотрелся с этой красоткой, но они сели прямо за нашим трио.
 
Женщина, что встречала нас, поднялась на сцену. Она поправила седые волосы и заговорила на немецком, без примеси диалекта, так что я смогла понять каждое слово:
— Сегодня здесь много иностранных гостей, поэтому перейду на письменный немецкий — сказала она, окинув взглядом наше небольшое сборище, — Мы рады приветствовать вас в музее Анны Гельди. Как вы знаете, сегодня Матиас Штукке презентует свою новую книгу и поделиться удивительными, обнаруженными им находками. Книга эта посвящена охоте на ведьм в Европе и нескольким известным личностям, в частности, Анне Гельди. Итак, встречайте — раздались искренние, но тихие аплодисменты и на сцену поднялся седовласый, высокий человек с тростью. У высокого роста есть свои недостатки, редко кто из очень высоких мужчин доживает до по-настоящему дряхлого возраста. Старичку на вид было лет семьдесят, восемьдесят. Он двигался тяжело, но выглядел окрыленным и неимоверно довольным собой:
— Я не ожидал, что здесь соберется столько народу — сказал он с гордой улыбкой, словно нас в зале сидела не жалкая десятка, а как минимум тысяча человек. Впрочем, я могла его понять. Специализация у Матиаса была довольно узкой и здесь важно было не количество, а качество заинтересованных лиц. Один одержимый историей бизнесмен с тугим кошельком и желанием помочь в исследовании стоил гораздо больше чем сотни восторженных, но бедных студентов. Мужчина меж тем присел на стул и начал свое выступление.
Кое-что из его мыслей было знакомыми мне аксиомами, кое-что казалось ноу-хау. Как, например, заверения Матиаса, что группа его студентов на самом деле изготовила мазь, следуя средневековому рецепту. Оказывается, рецепт средневековой мази для путешествия ведьмы на шабаш состоял из сильнейших галлюциногенов и действительно вызывал ощущение полета и жжение в тех местах, на которые она наносилась. По-мальчишески усмехнувшись, он пояснил, что мазь, согласно рецепту должна была втираться в интимные зоны:
— Одна из моих студенток до сих пор уверена в том, что испытывала близость с дьяволом.
Зал сдержанно засмеялся. Доклад Матиаса закончился на том, что он уверял, будто раскрыл по-настоящему удивительные факты о протоколах дела Анны Гельди и обещал, что может объявить их возможного владельца прямо во время второй части выступления. При этом он посмотрел вдаль и подмигнул кому-то из зала. Я оглянулась, но абсолютно все присутствующие выглядели так же растеряно как и я. Дэниел оборачиваться не стал, он не проявлял ни капли любопытства, но как только Матиас закончил выступление, а музейная работница объявила о перерыве, сорвался к нему, будто гончая за кроликом.
— Терпение, молодой человек — произнес старик на швейцарском диалекте, и я поняла его слова лишь благодаря интонации и покровительственному похлопыванию по плечу. Дэниэл надел деловитую улыбку, словно хорошо подогнанный костюм, и вернулся к нам с Софи:
— Предлагаю выпить шампанского, после того, как профессор расскажет о владельце, здесь начнется настоящий бой.
Словно предвестник бури, к нам направился тот самый невыразительный серый мужчина в очках, которого я заприметила ранее. Я встречала подобных людей раньше, готова поспорить, у него хорошее историческое образование, деловая хватка как у бульдога и безупречная выдержка. Именно так обычно выглядели владельцы любого бизнеса, связанного с торговлей исторических ценностей. Дэниел был первым моим знакомым бизнесменом, выглядящим как модель от Армани.
 
— Дэниэл, я рад тебя видеть. Как твои дела? Все также охотишься за мифическими протоколами?
— Мои дела идут прекрасно. И уверен, ты здесь тоже не из-за интереса к личности Гельди, — мужчины смотрели друг на друга глазами извечных конкурентов, но готова была поспорить, они друг другу нравились: — Познакомься — Софи.