Сын Солнца

Молчаливый Сетау сел подле Рамзеса.
Юноши не успели сказать друг другу и двух слов, как вошел Амени, маленький, худой и щуплый. С бледным лицом, редкими, несмотря на юный возраст, волосами, он был не способен заниматься физическим трудом и носить тяжелые грузы, но превосходил сверстников в искусстве писать иероглифы. Неутомимый работник, он спал по три — четыре часа в сутки и знал великих авторов лучше, чем преподаватель литературы. Сын каменщика, он был гордостью семьи.
— Я смог убежать, отдав мой ужин одному из охранников, — гордо заявил он.
Рамзес был уверен, что он придет. Он знал, что Сетау применит силу, если будет нужно, а Амени прибегнет к хитрости.
Сын Фараона удивился, увидев третьего вошедшего; никогда бы он не подумал, что Аша способен на такой риск. Он был единственным сыном знатных богачей, и пребывание в Капе было для него естественным и необходимым перед началом карьеры высокопоставленного вельможи.
Элегантный, с тоненькими руками, удлиненным лицом, он носил тщательно ухоженные усы. Несмотря на то, что он часто окидывал всех высокомерным взглядом, в его глазах светился ум, и его вкрадчивый голос околдовывал собеседников. Он сел напротив троих друзей.
— Ты удивлен, Рамзес?
— Должен признать, что да.
— Я не против провести с вами вечер — жизнь кажется мне такой монотонной.
— Мы можем подвергнуться наказаниям.
— Они добавят соль к этому блюду. Мы все в сборе?
— Еще нет.
— Неужели твой лучший друг предал тебя?
— Он придет.
С ироническим выражением на лице, Аша заказал пиво… Рамзес не притронулся к нему: беспокойство и разочарование сжимали ему горло. Неужели он так жестоко ошибся?
— Вот он! — воскликнул Амени.
Высокого роста, широкоплечий, с грустными волосами, бородкой, уже украшавшей юное лицо, Моисей выглядел гораздо старше своих пятнадцати лет. Сын евреев, уже несколько поколений живших в Египте, он был принят в Кап еще в ранней юности по причине выдающихся способностей. Его физическая сила равнялась силе Рамзеса, и мальчики не раз сталкивались в различных поединках, прежде чем заключили договор о ненападении и объединились против своих преподавателей.
— Старый охранник хотел помешать мне выйти. Мне не хотелось применять насилие, поэтому пришлось убедить его в обоснованности моего ухода.
Товарищи поздравили друг друга с успехом предприятия и осушили кубки. Вкус запретного плода был восхитителен.
— Мы должны ответить на единственный важный вопрос, — потребовал Рамзес. — Как добиться настоящей власти?
— С помощью иероглифов, — тотчас ответил Амени. — Наш язык — это язык богов, его использовали мудрецы, чтобы передать нам свои заветы. «Подражай предкам своим, ибо они познали жизнь раньше тебя. Власть дается знаниями, а знания дают бессмертие».
— Вздор книжных тупиц, — возразил Сетау.
Амени залился краской.
— Ты отрицаешь, что писец обладает истинной властью? Умение держать себя, правила вежливости, умение жить, точность, верность данному слову, презрение к бесчестным поступкам и к зависти, владение собой, искусство молчать, осознание превосходства письменной речи, — вот качества, к которым я стремлюсь.
— Этого мало, — вынес свой приговор Аша. — Высшая власть заключена в дипломатии. Поэтому я вскоре уеду в чужие земли, чтобы выучить языки наших союзником и противников, чтобы понять, как устроена торговля между странами, что замышляют на самом деле правители других стран… Эти знания позволят мне управлять ими по своему желанию.
— Вот мечты городского человека, потерявшего всякую связь с природой, — удрученно заметил Сетау. — Город — вот настоящая опасность, которая нам угрожает!
— А сам не говоришь, как ты собираешься завоевать власть, — заметил Аша, задетый за живое.
— Есть только один путь, где непременно сталкиваются жизнь и смерть, прекрасное и ужасное, лекарство и яд, но это путь Змеи.
— Ты шутишь?
— Где живут змеи? В пустыне, в полях, на берегу Нила и каналов, на гумне, в шалашах пастухов, в загонах для скота и даже в темных и прохладных углах домов! Змеи — повсюду, и они хранят тайну Создания. Я посвящу свою жизнь тому, чтобы вырвать у них эту тайну.
 
Никто не решился противоречить Сетау, который, похоже, долго размышлял, прежде чем принять такое решение.
— А ты, Моисей? — спросил Рамзес.
Юный гигант колебался.
— Я завидую вам, друзья, так как сам я не могу ответить на этот вопрос. Меня волнуют странные мысли, мой разум блуждает, но моя судьба остается скрытой от меня. Меня должны назначить на важную должность в большой гарем [2], и я готов согласиться, пока не подвернется что-нибудь более интересное.
Тут взоры всех четверых обратились к Рамзесу.
— Существует только одна власть, — объявил он, — власть Фараона.
  
Глава 4
 
— Ничего удивительного в том, что ты так говоришь, нет, — со вздохом заметил Аша.
— Мой отец устроил мне испытание диким быком, — поведал Рамзес, — зачем, если не для того, чтобы подготовить меня к будущему царствованию?
При этих словах четверо товарищей Рамзеса потеряли дар речи. Аша опомнился первым.
— Разве Сети не избрал твоего старшего брата своим преемником?
— Почему же тогда не ему, а мне он устроил состязание с этим чудовищем?
Амени сиял.
— Это просто чудесно, Рамзес! Быть другом будущего фараона! Невероятно!
— Не увлекайся, — посоветовал Моисей, — Сети, может быть, еще не сделал окончательный выбор…
— Вы со мной или против меня? — спросил Рамзес.
— С тобой до самой смерти! — ответил Амени.
Моисей утвердительно кивнул головой.
— Этот вопрос требует размышления, — сказал Аша, — если я замечу, что твои шансы возрастают, то я понемногу перестану верить в твоего старшего брата. В противном случае я не стану поддерживать побежденного.
Амени сжал кулаки.
— Да ты… Ты заслуживаешь…
— Может быть, я самый искренний из всех, — предположил будущий дипломат.
— Я так не думаю, — возразил Сетау, — если кто и смотрит на вещи здраво, так это я.
— А как ты считаешь?
— Красивые слова меня не интересуют. Только одни поступки имеют значение. Будущий фараон должен уметь противостоять змеям. В ближайшее полнолуние, ночью, когда змеи выползут из нор, я отведу Рамзеса на встречу с ними. И тогда мы посмотрим, окажется ли он достоин своих честолюбивых замыслов.
— Рамзес, откажись, — взмолился Амени.
— Я согласен, — сказал тот.
Почтенное учреждение Капа было потрясено разразившимся скандалом. Ни разу, с момента его основания, такие блестящие ученики не позволяли себе нарушать внутренний распорядок. Сари был выбран против его желания своими коллегами для того, чтобы вызвать пятерых провинившихся и назначить им суровое наказание. За несколько дней до летних каникул задача казалась тем более невыполнимой, потому что для этих пятерых были приготовлены прекрасные посты, воздававшие должное их стараниям и способностям. Для них дверь Капа широко открывалась в активную жизнь.
Рамзес играл со своей собакой, которая быстро привыкла делить пищу с новым хозяином. Бешеная гонка за тряпичным мячом, который бросал Сын фараона, показалась наставнику ужасно долгой, но его царственный ученик не допускал, чтобы кто-либо прерывал развлечение животного, с которым, прежний хозяин, видимо, не слишком хорошо обращался. Тяжело дыша, высунув язык, Дозор лакал воду из глиняной миски.
— Твое поведение, Рамзес, заслуживает порицания.
— А что случилось?
— Ваш мерзкий поступок — побег из учреждения…
— Не надо преувеличивать, Сари, мы ведь даже не напились.
 
— Тем более глупо, что обучение твоих товарищей подошло к концу.
Рамзес схватил наставника за плечи.
— Прекрасная новость! Говори же, скорее!
— Но… наказание…
— Об этом позже. Итак, Моисей?
— Назначен заместителем управляющего в крупном гареме в Мэр-Ур, в Файюме [3]. Это очень большая ответственность для таких юных плеч.