Нарушая правила (ЛП)

— Да? — Флойд практически пускает слюни: без сомнения, он думает, что я поделюсь советом насчет секса в офисе.
Я выпрямляюсь во весь рост. Во мне почти метр девяносто, и я возвышаюсь над ним.
— Ты можешь, — я сохраняю свой тон ровным и легким, — например, — делаю финальную паузу, — держать свой член в штанах на работе.
Весь пентхаус погружается в тишину. Флойд чешет голову. Морщит лоб и говорит:
— А?
Видимо, мой совет ему настолько чужд, что я мог бы с таким же успехом сказать по-турецки.
— В любом случае, пора уходить, Флойд. Мне нужно закончить эту работу вовремя, для Лайлы, которая не хочет ни твоей колбаски, ни твоего вздора.
Я хлопаю его по спине, благодарю за то, что задержал доставку дверных петель, и выпроваживаю.
Несколько часов спустя, я заканчиваю запланированную работу на этот день. Как раз вовремя — бодрая Лайла в лосинах и кроссовках шумно заходит домой после своей тренировки в спортзале. Я показываю ей, над чем поработал сегодня на кухне, и рассказываю, что нужно сделать завтра, когда перейду к заключительной части работы.
— Это на самом деле прекрасно сочетается, — говорит Лайла веселым голосом. — Ты делаешь потрясающую работу. И я так рада, что Натали смогла втиснуть в твое расписание работу по переделыванию моей кухни. Я знаю, что сроки были жесткие, но тебя очень рекомендовали, а для моего дома мне нужно самое лучшее.
Я киваю и благодарю ее, а потом отдаю должное той, кто это заслуживает:
— Натали — волшебница планирования. Она может заставить работать практически все, что угодно.
— Хорошо, потому что, возможно, у меня есть для вас еще один проект. Я вечером поговорю со своим мужем, Крейгом, когда он вернется домой с заседания совета, а потом мы назначим встречу?
— Звучит отлично. Тогда увидимся завтра, я приду, чтобы закончить сборку шкафов.
Вскоре я возвращаюсь в наш офис на Вест-Фифтис, вытаскиваю инструменты и материалы, и меня приветствует никто иная как Королева планирования собственной персоной, она же женщина, которая все улучшила на этом «корабле».
— Привет, Уайат, — выкрикивает Натали из-за своего стола, когда я вхожу.
Видите, я почти хочу позвонить Флойду и сказать ему, что следовать моему совету легко. Я справляюсь с этим каждый день. Какое чудо. Особенно учитывая тот факт, что у меня жутко умный ассистент, а еще красивая и талантливая, фантастически справляется со своей работой, а ее улыбка меня просто убивает. Называйте меня старомодным. Я просто без ума от женщин с великолепной улыбкой, а Натали, с ее светло-голубыми глазами, истинно американская девушка; она словно яблочный пирог, и я просто хочу ее съесть.
Черт, это прозвучало как-то неправильно.
Я совершенно не хочу съесть ее. Или трахнуть. Или нагнуть над столом.
Видите? Я последовал своему собственному совету. Мой член находится в безопасности у меня в штанах.
Кроме того, Натали отлично справляется со своей работой, и просто неправильно думать о ней в таком ключе. Не говоря уже о том, что это опасно. В последний раз, когда я обнимался с кем-то, с кем работал, мой бизнес чуть не сравняли с землей. Этот опыт преподал мне урок, который я должен был выучить уже давно: не смешивайте бизнес и удовольствие. Иначе получите неприятный коктейль с горьким послевкусием. Поэтому, несмотря на то, что у Натали самое красивое лицо, которое я видел за всю свою жизнь, и самое доброе сердце, увенчанное веселой натурой, и, даже несмотря на то, что я когда-то думал, что она меня хочет, я не могу зайти с ней далеко.
Я с трудом сдерживаю все это в себе, когда Натали одаривает меня своей убийственной улыбкой и спрашивает:
— Как продвигается работа у Мэйвезеров?
Я провожу рукой по телу, а затем для пущего эффекта нюхаю воздух.
— Замечательно, но у тебя есть что-нибудь, чтобы убрать с меня запах одного придурка?
Она указывает на полки на дальней стене нашего офиса и невозмутимо выдает:
— На верхней полке. Слева. На прошлой неделе я купила новый «антимудаковый» аэрозоль. Но нужно побрызгать себя несколько раз, чтобы он реально работал. Так что попрыскай на себя хорошенько, ладно?
Я поднимаю большой палец вверх и делаю вид, что беру аэрозольный баллончик, прыскаю его на себя, а затем ставлю обратно.
— Вот. Так-то лучше.
Беру потрепанный стул горчичного цвета, стоящий напротив ее стола, и опускаюсь на него. Клиенты сюда не приходят; офис только для нас, поэтому мы можем экономить на мебели.
Натали крутит ручку в руке.
— Так кто же сегодня явился причиной заражения? Флойд или Кевин, льстивый электрик, на котором ты попытался применить удушающий захват?
— Льстивый Кевин нуждался в удушающем захвате. Согласна или нет?
Натали кивает.
— Полностью согласна. Во мне так много согласия, что я не могу себе представить, как бы еще я могла согласиться.
— Удушающий захват был действительно на сто процентов необходим, — добавляю я, поскольку Кевин клеился к Натали, когда заскакивал сюда несколько недель назад.
Дело вот в чем: Натали могла в мгновение ока ударить его. Она сама могла его нокаутировать. Но я не мог смириться с его словами, которые сопровождались похотливыми взглядами и непристойными комментариями. Я бы поступил так же, если бы какой-нибудь чувак приставал к моей младшей сестре Джози, в пекарне, где она работает. Поэтому я положил руку на плечо Кевина в стиле Вулкана и быстро вывел его нахрен из моего офиса. (Примеч.: имеется в виду рестлер по имени Вулкан). Никто, и я буквально имею в виду никто, не может клеиться к моим сотрудникам.
— Сегодня это был Флойд, — говорю я Натали.
Затем выдаю ей безопасную для работы версию истории, ту, что касается клиентских завоеваний Флойда, а не его комментарии о сексе с ассистентами. Нет никакой необходимости, чтобы эти слова витали между нами в воздухе. Я не могу поместить эту запретную мысль в голову Натали.
Это рискованная, опасная, пошлая, непристойная, всецело чертовски заманчивая идея. Я взглядом осматриваю офис и составляю список всех поверхностей, которые мы могли бы опробовать. Ее стол, стул, пол…
Внезапно моя голова наполняется диким гулом из неуместных идей. Хотя, именно этого и не должно происходить. Такое чувство, что озабоченные пришельцы вторглись в мой мозг.
Но я не Флойд. Я могу сделать все правильно, поэтому представляю тиски, сжимаю с их помощью каждую картинку, чтобы извлечь эти мысли из своей головы. А вместе с ними пошлые образы и озабоченных пришельцев.
— И затем я выпроводил его из дома Лайлы и сказал «увидимся позже», — заканчиваю я рассказ и провожу рукой по своим темно-каштановым волосам. — Типа позже, в другой жизни.
— Хм… — говорит Натали.
— «Хм» — это здорово, или «хм» — почему я дал одному из наших поставщиков от ворот поворот?
— «Хм», значит, что твоя история натолкнула меня на хорошую идею. То, что я хотела сделать уже давно.
— Что именно?
Ее глаза сверкают. Ее глаза светлее моих темно-голубых глаз.
— Хочешь, я найду нового поставщика дверных петель?
Это невероятная идея. Я с энтузиазмом хлопаю ладонью по краю стола.
— Да. И для протокола: ты великолепная и кр... — Я не договариваю последнее слово.
Себе на заметку: не называть Натали красивой, когда ругаешь других мужчин за то, что они подкатывают к ней на работе.
Натали наблюдает за мной, ждет, когда я закончу свое предложение, и как-то я закручиваю слова в новый комплимент и говорю:
— Великолепная и... креаходчивая.
Креаходчивая? Серьезно? Что, черт возьми, это было? Может быть, она не заметит.
Но я не так удачлив.
— Креаходчивая? — спрашивает Натали, ее интонация наполнена скептицизмом. Как это, черт возьми, и должно быть. — Я — креаходчивая?
Я киваю, соглашаясь с этим определением, развивая его:
— Твой мозг. Он похож на рог изобилия, наполненный разными идеями. Он словно дар на День благодарения. Ты креативная, находчивая… креаходчивая, — говорю я, потому что мне нужно продать это выдуманное слово.