Нарушая правила (ЛП)

Натали разворачивается на пятках. Но прежде чем уйти, снова смотрит на меня, затем скользит взглядом по моему телу.
— К слову, отличный стояк. Если ты забыл ту часть прошлой ночи, то мы трахались четыре раза, и я уверена, что ты кончил сильнее и громче, чем когда-либо до этого.
Она уходит, но мои ноги остаются приклеены к плитке ванной, а член указывает в сторону Натали, желая повторить.
— Вниз, мальчик, — бормочу я, но член не слушает, потому что то, что она секунду назад сказала, было чертовски возбуждающим. Прошлой ночью такими же были и все те оргазмы.
— Ты тоже была громкой, — кричу я.
Залезаю в душ, включаю его сильно и стараюсь смыть сожаление. Потому что, каким бы удивительным ни был секс, я был уверен, что больше не совершу ошибки в отношениях с женщинами. Я восстановился, усвоил урок и следовал своим собственным правилам.
До вчерашней ночи.
Когда я по-крупному облажался.
Я опускаю голову под струю, позволяя горячей воде обжигать шею и стекать по спине. Когда я намыливаюсь, вспоминаю о двух больших ошибках в моем прошлом, когда речь шла о женщинах. Я представляю себе Рокси, ее сексуальную улыбку, которая покорила меня, затем спустя годы письмо от нее, когда она пыталась разорвать меня в клочья. Учитывая то, как дерьмово все было с ней, я был осмотрителен и осторожен с Катриной. Толку от этого было мало. Все-таки сучка взломала мой сайт.
В груди все болезненно сжимается, когда я представляю себе милую светловолосую красотку, находящуюся в другой комнате, делающую то же самое. Натали могла бы насадить меня на вертел и съесть мой бизнес на ланч. Теперь она — миссис Хаммер. У нее есть доступ к тому, что принадлежит мне, и я не могу перестать представлять, как она берет номера моих кредитных карт, крадет мое имущество, глубже вонзая свои когти.
Но это безумие так думать.
— Соберись, — бормочу я, потому что Натали никогда не подставит меня. Она не такая, как те другие. Она не из тех женщин, которые бьют по яйцам.
Разве что… ты знаешь ее только полгода, чувак.
Я сильнее тру кожу и пытаюсь уговорить себя успокоится. Я смешон. Мы с Натали провели вместе одну ночь, и она уже организовала аннулирование брака, чтобы исправить нашу ошибку. Просто потому, что у меня раньше было несколько шизанутых цыпочек, не означает, что цыпочка, которую я отымел вчера вечером, тоже станет чокнутой.
Но называть Натали цыпочкой, которую я отымел, кажется неправильным, особенно, когда поблескивающий металл на моем пальце напоминает о том, что было нечто намного большее, чем секс. В мой мозг врываются воспоминания смеха и легкости, ощущения сладких, нежных поцелуев, глубокой связи.
Я не просто отымел ее вчера вечером. Я в этом уверен. То, что произошло между нами, было намного большим.
Также я уверен, что это больше не повторится.
  
Глава 16
 
Тридцать минут спустя на мне мои солнцезащитные очки, благодаря «Аспирину» острая головная боль притупилась, и я забираюсь в прохладный салон автомобиля с кондиционером, который доставит нас в торговый центр. Мы не говорим всю поездку. Я даже не знаю, что сказать. Натали, похоже, тоже не хочет болтать. Наверное, я разозлил ее своим комментарием о том, что она меня обманула. Или, возможно, у нее тоже ужасная головная боль.
Мы паркуемся перед конторой «Развестись легко».
Мужчина около тридцати лет с бриллиантовой серьгой и в полосатой пурпурной рубашке выходит и приветствует нас. Он радушно пожимает нам руки и заводит в обставленный по минимуму кабинет с металлическим столом и бодро проводит нас через весь процесс.
— И это все, что вам нужно сделать, — говорит он, сверкая улыбкой, — сто девяносто девять долларов за подготовку документов — их вам самостоятельно нужно будет подать в суд. Заявочная пошлина составит двести шестьдесят девять долларов. Вы можете сделать это в понедельник. Мы дадим вам инструкции.
Натали качает головой.
— Нам нужен полный набор услуг. Мы сейчас улетаем.
Мужчина щелкает пальцами.
— Точно-точно. Сегодня утром мы говорили об этом по телефону. Вы из Нью-Йорка. — Он хлопает своими большими ладонями. — Нам нужно поднять планку и сделать все для вас на высшем уровне. Мы подготовим совместное аннулирование, заполним его и оплатим судебные издержки. — Он делает жест рукой, словно отдает деньги. — Затем мы подпишем у судьи постановление об аннулировании брака. — Теперь делает вид, что подписывает бумагу. — И все это всего лишь за семьсот девяносто девять долларов. Вы можете внести задаток и произвести платежи потом, или же оплатить все сейчас. Какой вариант вам подходит?
— Платежи, — говорит Натали, одновременно с моим заявлением:
— Оплатим все сейчас.
Глаза чувака округляются, и он поднимает руки, как бы говоря: «Не впутывайте меня в это».
— Я бы лучше производила платежи, — говорит Натали тихим, но твердым голосом.
— Я с этим разберусь. — Я достаю из бумажника кредитную карту.
Натали скрипит зубами, а затем говорит с низким шипением:
— Я думаю, что мы оба можем заплатить за аннулирование, Уайат.
— Не нужно. Я позабочусь об этом.
— Я хочу разделить стоимость. — Каждое ее слово, словно укус. — И если мы будем продолжать спорить, это приведет к тому, что моя головная боль вернется.
То же самое, поэтому я не собираюсь оспаривать эту позицию. Я также не собираюсь ей уступать.
— Нам просто нужно это сделать, Нат. Перестань спорить, и позже мы с этим разберемся.
Она скрещивает руки, когда я вручаю парню свою кредитку и говорю ему:
— Оплачиваю все.
Он принимает платеж, указывает нам, где именно на пунктирной линии подписать, и говорит, что будет держать нас в курсе.
— Поздравляю с разводом, — говорит он с улыбкой.
Когда мы уходим, Натали пристально смотрит на меня.
— Что все это значит? Почему ты должен за это платить?
— Потому что это была моя ошибка.
— Ах. Да. Конечно. — Она замолкает, а затем бросает на меня ледяной взгляд. — Значит, там, в отеле, ты сказал, что я тебя обманула, но теперь это твоя ошибка? — Я начинаю отвечать, но Натали не дает мне и слова вставить, когда приближается, глядя мне в глаза. — Может быть, я тоже хотела заплатить, чтобы это исправить. Ты не единственный, кто совершил ошибку.
— Я не это имел в виду, — говорю я, открывая дверь.
— Ну и что ты имел в виду?
— Послушай, — говорю я, садясь вслед за ней в машину, и водитель отъезжает, — прости. Прости, что вчера вечером все вышло из-под контроля. Прости, что я предложил пожениться. Прости, что вся ночь превратилась в полный бардак. Прости за все. Мне жаль. И самое меньшее, что я могу сделать — это заплатить за это.
Натали закрывает глаза, словно это причиняет ей боль.
— Теперь мне очень-очень жаль. — Ее голос тихий, безжизненный.
Я понятия не имею, как мы перешли от ночи всей нашей жизни к ссорам, как у старой супружеской пары. О, точно. Мы поженились. Вот как. Мы сделали что-то невыносимо глупое. Но, по крайней мере, мы можем разобраться с этой большой ошибкой.
— Послушай, чем скорее это закончится, тем лучше, верно?
— Абсолютно.
— И скоро все закончится. Как и сказал тот парень. — Пока машина катится по шоссе, я пытаюсь поднять Натали настроение. — Эй, я думаю, что поговорка действительно верна. То, что происходит в Вегасе, остается в Вегасе. Мы вернемся в Нью-Йорк с безупречной репутацией. Словно прошлой ночи никогда и не было.
— Конечно, так и будет, — говорит Натали сквозь сжатые губы и отворачивается, чтобы смотреть в окно всю оставшуюся поездку.
По дороге домой мы почти не разговариваем. И по пути на Манхэттен. Когда мы доезжаем до ее квартиры, я прочищаю горло.
Но что я должен сказать? Спасибо за приятные воспоминания о прекрасной ночи, которую я никогда не забуду?
Ведь я не могу этого сказать. Между нами есть какое-то напряжение, но это к лучшему, потому что мы не можем быть вместе.