Обольщённый (ЛП)

— Она сильнее, чем может почудиться, — откликнулся Дэвид.
Он произнес эти слова тверже, чем хотелось бы, а после вынудил себя сменить тему, покуда не раскрыл больше, чем должен.
— Скажи, долго еще нам здесь обретаться? Когда уход можно счесть приемлемым? Как считаешь, мы соблюли все приличия?
Мёрдо удивленно приподнял брови.
— Мы пробыли здесь всего полтора часа.
Дэвид пожал плечами.
— Этого мало? Я станцевал и засвидетельствовал почтение королю. Хочешь остаться?
— Не особенно, — сознался Мёрдо, легкая улыбка тронула губы. — Хочешь уйти немедля?
— Почему бы и нет? Как ты знаешь, я не охоч до танцев.
Мёрдо рассмеялся, что вызвало у Дэвида улыбку.
— Возможно, ты не откажешься выпить бренди возле камина?
Взгляд, который он бросил на Дэвида, подсказал, что замыслил он отнюдь не посиделки возле камина.
— Было бы неплохо, — согласился Дэвид, ухмыляясь в ответ.
Они направились вниз, минуя по пути бегуна Таунсенда, что следил за их уходом с той же вежливой бдительностью. Проходя мимо него, Дэвид почувствовал себя виноватым, словно мужчина доподлинно знал, чем они намерены заняться.
Вскоре они уже брели по маленькому гроту из огней и через наружные двери вышли в море людей и звука.
Толпа стала еще более непроходимой и буйной. Солдаты, державшие в руках вскинутые штыки, несли караул подле входа в зал собраний. Один из них отошел в сторону, дабы дать Дэвиду и Мёрдо возможность пройти, а затем столь же быстро занял свой пост.
— Идем, — пробурчал Мёрдо Дэвиду на ухо. — Мне не по душе эта толпа.
Дэвид кивнул.
— Я пойду следом.
Мёрдо принялся проталкиваться сквозь плотную толпу, а Дэвид, стараясь не отставать, нырнул за ним. Пробиваясь сквозь море людей, они заслужили несколько ругательств, однако, к счастью, ничего больше. Люди пытались приблизиться к входу, вероятно, надеялись узреть появление короля.
Спустя четверть часа толкотни и давки, вынеся самое худшее, они шагали вниз по склону к дому Мёрдо.
— Можно поинтересоваться, понравилось ли тебе? — иронично спросил Мёрдо.
— Скажем так, я счастлив, что все закончилось.
Мёрдо хмыкнул.
— Я удивился, что ты вообще пошел. Чаще всего ты не делаешь того, чего не хочешь, пусть и по просьбе короля.
— Было увлекательно, — покривил душой Дэвид, не в силах сознаться, что на бал он отправился только для того, чтоб повидаться с Элизабет. И ни по какой другой причине. Хотя, возможно, еще одна причина все же имелась...
— И что же увлекательного?
— Все это великолепие. Может, подлинность довольно сомнительна, но должен признать, что выполнено изумительно.
— А, мы снова вернулись к твоему осуждению тартана?
— Я не осуждаю. Но дело в том, что мое представление о Шотландии не совпадает с тем, что создают для короля. Вот и все.
— И какое же твое?
— Мое?
— Да, твое. Как выглядит Шотландия Дэвида Лористона?
— Ну... Полагаю, это Шотландия, в которой я живу сейчас. — Дэвид взмахнул рукой, указывая на элегантный Новый город с четкими линиями, газовыми лампами и частными садами. — Разумная. Современная. Только вдумайся, кто живет в этих домах?
— Например, я, — изрек Мёрдо, сверкнув белыми зубами.
— Верно, но большинство домов заняты торговцами, адвокатами, банкирами. Служащими. Сэр Вальтер хотел бы продвинуть выдумку о знатных вождях высокогорья, но работающие люди — это будущее новой Шотландии. Они не смотрят на аристократов и не берут с них пример. Им интереснее, что говорят Адам Смит [13]и Дэвид Юм [14].
Мёрдо фыркнул.
— Похоже, ты заменяешь одно преимущество другим. Неужто столь важно, кто значится в серых кардиналах: аристократы или же банкиры?
— Но это только начало, — парировал Дэвид. — Однажды у нас будет всеобщее избирательное право. И тогда все переменится!
Мёрдо пожал плечами.
— Посмотрим. Я всегда считал, что люди скорее отличаются желанием облапошить друг друга, нежели возвысить. Но время покажет.
 
— Ты пессимист, — улыбаясь, пожурил Дэвид. — Думаю, в нас больше хорошего.
— А я вот сомневаюсь. И я сомневаюсь, что основной массе населения нужны перемены, о которых ты толкуешь.
— О, еще как нужны. Возможно, толпа на Джордж-стрит и ликовала, но там витала скрытая злость. Ты ведь тоже это почувствовал.
— Да, что-то такое было. Но толпы всегда такие, разве нет? Это банда, а банда способна на то, на что неспособны люди поодиночке.
Он замер, и Дэвид тоже остановился, догадавшись, что они достигли дома Мёрдо.
— И снова все вернулось на круги своя, — молвил Дэвид.
Невзирая на серьезный тон беседы, он растянул губы в улыбке. Возникло ощущение, будто внутри зарождался смех, того и гляди вырвется наружу. Даже без зеркала Дэвид знал, что выглядел счастливым, — он видел отражение своего восторга у Мёрдо на лице, в похожей улыбке.
— Зайдем? — вскинув бровь, спросил Мёрдо.
Дэвид ухмыльнулся. Как мальчишки, они лихо взбежали по лестнице и чуть не сшибли с ног лакея, что отворил блестящую дверь.
Перед прислугой Мёрдо напустил на себя важный вид, пока снимались верхние одежды, отдал несколько распоряжений — прежде всего, что нельзя нарушать их уединения без приказа, — после чего они взобрались по лестнице, ведшей к покоям.
Они держали себя в руках вплоть до входа в гостиную, но как только шагнули в комнату, и дверь закрылась, они стиснули друг друга в крепких объятиях, сливаясь в глубоком жарком поцелуе.
— Господи, как же я этого ждал... — тяжело дыша, произнес Мёрдо, когда они оторвались друг от друга.
Он припал к шее Дэвида губами, сняв платок и обнажив чувствительную плоть, царапал его щетиной и покусывал. Получая пугающее удовольствие, Дэвид втянул голову в плечи, волоски на шее встали дыбом.
Член у Дэвида затвердел невероятно, яйца напряглись и поднывали. Он жаждал, чтоб Мёрдо коснулся его зада, — это желание действовало на нервы, поглощало, вызывало чувство стыда. Последние несколько ночей Дэвид ложился спать, воскрешая в памяти все, что он испытывал — ужасающие восхитительные ощущения, — когда Мёрдо дразнил его вход, проникал в него пальцами.
И вспомнив об этом сейчас, в то время как Мёрдо покусывал шею, Дэвид застонал и качнул бедрами.
— Чего ты хочешь? — прошептал Дэвид Мёрдо на ухо. — Скажи.
«Скажи, что хочешь взять меня».
— Даже не знаю, — пробормотал Мёрдо. — Всего. Тебя. Не могу тобой насытиться.
Разочарованный, Дэвид отодвинулся. Не хотелось просить о том, о чем он так страстно мечтал.
Мёрдо поднял голову, видимо, ощутил смятение Дэвида. Будто бы целую вечность он смотрел на Дэвида с невозмутимым видом, а Дэвид таращил глаза в ответ, стараясь истолковать его взгляд, желая, чтоб он заговорил.
— Ты хочешь взять меня? Мы никогда не обсуждали этот вариант, да? Признаю, я избегал этой темы.
Пораженный, Дэвид вперился в него взором. Он никогда не размышлял об этой возможности, а теперь задумался почему.
— Не знаю. — Выдержав паузу, он добавил: — А что? Ты бы мне разрешил?
Мёрдо долго хранил молчание.
— Я бы попробовал. — Голос звучал спокойно, но на щеке дернулся мускул, предательский тик. — Долгое время я никому не позволял этого делать. С того самого раза, о котором тебе рассказывал. Разрешить кому-то... — Он смущенно хохотнул, вместо того чтоб завершить фразу, а после изрек: — Но я бы попытался... ради тебя.
У Дэвида отлегло от сердца, будто удавка, о которой он даже не подозревал, ослабла, перестала душить.
Он погладил Мёрдо по щеке, где подергивал тик.
 
— Думаю, нам не стоит заниматься этим сегодня. Сказать по правде, я понятия не имею, что нужно делать. Сначала лучше сделать наоборот.
— Наоборот?
— Ты возьмешь меня. Во всяком случае, ты знаешь, что делать.
Дэвид пытался придать себе беспечный вид, но жар, приливший к щекам, наверняка обратил его бледную кожу в багровую.