Операция «Возвращение». Том 2 (СИ)

— Что-то вы совсем расслабились, — хмыкнул генерал, бросая мне новый магазин, — Даже у нас в отделе за такое бы выволочку устроили и отстранили на месяц-два от полевой работы посадив на голый оклад. И обратно только через переподготовку. Боюсь представить, каким образом за подобные промашки наказывают в армии.
— Сортиры заставляют чистить, — вспомнил я старую хохму. В армию она пришла еще с дремучих докосмических времен, когда в бой вместо дронов бросали людей с громыхающими палками. Времена изменились, грязную работу полностью взяла на себя робототехника и молекулярные расщепители, а шутка так и осталась, не неся в себе уже особого смысла.
— Оригинально, — недоумённо пожал плечами генерал и шагнул наружу. Я вставил магазин в оружие и последовал за ним.
Снаружи бушевал буран, то и дело, бросая в лицо горсти больших белых хлопьев. Метель была настолько густая, что мне пришлось натянуть респиратор и включить у него функцию защиты глаз, чтобы снег попросту не залепил все лицо. Несмотря на воздушные фильтры, дышать стало ощутимо легче, и в голове начало потихоньку проясняться.
Существо, измазавшее пол перед входом в штаб кровью, нашлось довольно быстро. Тварь сидела, привалившись спиной к стене и держала уцелевшей передней лапой кровавые лохмоты, в которые превратилась вторая. «Кисть» с культей соединял лишь лоскут серой шкуры, но существо упорно не хотело отпускать потерянную конечность. Как будто надеялось, что она со временем все же прирастет обратно.
Когда мы подошли к нему, оно подняло морду, уставившись на нас черными шариками своих глаз. Сука не пыталась сбежать и не проявляла признаков агрессии. Лишь переводила свой взгляд с нас на искалеченную конечность, а потом снова на нас. И как будто тихонько подвывала от боли.
Рука сама собой легла на ствол. Жалости не было. Десять минут назад эти уроды остервенело рвали моих людей на куски, уничтожили третью бригаду и чуть не убили меня и Леннара. Разумные они, полуразумные или же вовсе — животные, которых погнали на убой сектанты, уже значения не имеет. У этих тварей осталась только одна дорога.
К вою ветра прибавился гул пистолета. Существо дернулось и медленно, будто бы еще не осознавая, что с ним только что произошло, завалилось на бок, оставив на металле стены развод черной крови.
— Капитан, — связался я с командиром первой группы, — У нас есть возможность отловить несколько наиболее целых особей?
— Отловить? — в его голосе слышалось удивление, граничащее с шоком, — Товарищ адмирал, зачем вам…
— Для опытов, — отрезал я, глядя на то, как по телу только что убитого клервина пробегают последние судороги, — Попросим наших яйцеголовых разработать биооружие или хотя-бы его подобие, которое вычистит этот гадюшник быстро и эффективно.
— А-а-а, — одобрительно протянул капитан, — Это дело хорошее! Можно использовать контейнеры из комплекса в качестве клеток. Я сделаю запрос и отправлю два отряда на отлов уродов.
— Действуй, — кивнул я и немного помедлив, добавил, — Всех остальных — в расход на месте.
Мимо пробежало четверо бойцов, облаченные в черные костюмы. Шлемы с заметно выделяющимися полями, чуть более высокий рост и цвет брони выдавали в них бывших солдат Хеймдрама. В руках у они держали длинные тяжелые трубы плазмометов, одинаково эффективных, как при сжигании трупов, так и при распылении на атомы еще не подохших сук. Одна из команд ликвидации.
Лидер группы, не сбавляя шага, хлопнул себя кулаком по грудной пластине и бросил: «Der hal, meine comanderen!». Нейроинтерфейс тут же вывел перевод фразы: «Приветствую, мой командир».
— Сколько уже вместе, а до сих пор не могу привыкнуть к этим парням, — сказал Леннар, провожая взглядом беломордых, — Жутью от них какой-то веет.
— Пропагандистской, — добавил я, закрепляя ствол на поясном магните, — Нам и в академии, и на службе тоже чуть ли не круглосуточно мозги промывали, пытаясь вдолбить, что беломордые — это звери в получеловеческом обличье. А в итоге, именно они сегодня и спасли первую группу.
 
— Да, их хорошо натаскали, — не стал спорить генерал, — Я рад, что эти парни оказались на нашей стороне. Но привыкать к ним, чувствую, мы все будем очень долго.
— Придется. Иначе само существование Союза не будет иметь смысла.
Леннар ничего не ответил. Лишь многозначительно хмыкнул, и мы пошли дальше. Сквозь вой ветра то и дело доносился отчаянный вой тварей, гул электромагнитных винтовок и рев моторов тяжелой техники. Бой затихал. Уроды, оставшись без контроля, просто рассеялась по окрестностям. Их истребление — теперь лишь вопрос времени.
Мимо пробежали ещё несколько человек. Судя по белым кругам, внутри которых виднелись их уменьшенные красные копии — медики. За ними ехали автоматические носилки, на которых лежал боец. Парню почти по колено отгрызли правую ногу. Обеззараживающая накладка, прикрывавшая остатки культи насквозь пропиталась кровью. Вокруг нее сиротливо болтались и поскрипывали разорванные сервоприводы.
Солдат, обколотый обезболивающими почти до бессознательного состояния, метался в бреду. Сквозь болезненные стоны то и дело слышалась одна единственная просьба. Найти его ногу. Найти и попытаться пришить ее на место. В такие моменты обрубок начинал судорожно дергаться, разбрызгивая по серому металлу лежака и снежному ковру тёмно-алые капли крови.
Следом за первыми носилками ехали еще одни. Лежавший на них боец не метался, не стонал и ни о чем медиков не просил. Ему уже не о чем было их просить. Бедолаге оторвали голову.
Кулак сам собой сжался. До боли в костяшках. Эти парни были под моим командованием. И я должен был их спасти. Уберечь от такого. Придумать план, распределить силы, Дагор, да сделать хоть что-то. Они ведь не пробирочники. Их ждут, там на орбите. Они и рванули сюда именно ради тех, кто их там ждет. Ради их будущего. И кто теперь к ним вернется? Труп и калека? А скольких там не досчитаются, потому, что местные уроды разорвали их на куски? Дагор.
Виски вновь прострелила острая боль, а к пустоте, медленно пожирающей меня изнутри, добавилась злость. Захотелось кому-нибудь врезать. Нет, не просто врезать. Разорвать на куски. Вгрызться и выпить до… Так, стоп! Стоп.
Я снял респиратор и глубоко вдохнул. В нос тут же ударил запах гари, паленого мяса и крови. Так пахла смерть. Щеки коснулось что-то теплое. Теплое, мокрое и шершавое. Раз. Другой. Третий. Выдох. Ухо осторожно куснули. Не больно. Скорее приятно. Надо взять себя в руки. Нельзя срываться. Вдох. Сорвусь — превращусь в одну из тварей. И тогда уже мне останется только одна дорога. Выдох.
— Товарищ адмирал, с вами все в порядке? — вопрос Леннара вернул меня обратно в воющую бураном реальность.
— Да, — кивнул я, снимая Шельку с плеча и перекладывая на сгиб левой руки. Зверушка крепко вцепилась когтями в рукав куртки и зажмурила глаза. Поглаживание теплого, пушистого и урчащего от удовольствия черного комочка странным образом успокаивало, — просто устал. Очень.
— Точно? — нахмурился генерал, — Тут холод страшный. Ледяной ветер пробирает до самых костей, а вы даже не дрожите?
Я прислушался к своим ощущениям. Холод не ощущался совсем. Был только голод. Чуть притихший, спрятавший свои хищные щупальца, но никуда не девшийся. Наверное, в моем прикиде живой человек и впрямь должен был быстро замерзнуть, но… Смерть все-таки имела и свои преимущества.
— Точно. И хватит обращаться ко мне на «вы», — хмыкнул я, пересаживая Шельку обратно на плечо, — Меня вроде еще не стало настолько «много».
Шутка получилась вымученная, но ее хватило, чтобы убедить генерала, что все в порядке. Может быть. А может Леннара отвлекли монстры, вынырнувшие из-за плотной снежной пелены.
 
Две твари волокли по земле третью. Одна из тащивших была легко ранена, другая казалась почти здоровой, ровно до того момента, пока не повернула к нам свою морду. Глаза на правой стороне были посечены осколками и вытекли, оставив после себя лишь пузырящиеся черной жижей дыры и кровавые разводы на серой шкуре. Лежащая же на земле пыталась прикрыть лапами огромную рваную рану в которую превратился ее живот. Из под ее когтистых лап толчками выплескивалась дымящаяся кровь.