Шерлин (СИ)

  
Шерлин
 
Гринь Анна
   
ПРОЛОГ
 
— Внимание! Внимание! — закричал Пашка, и все дружно засмеялись над его потугами призвать нас к порядку. — Успокойтесь!
— Не кричи, — попросила Олеся, морщась. — Нас тут три с половиной человека. Даже если ты будешь шептать, каждый услышит.
— Помолчи, — велел ей Паша и строго погрозил пальцем. — Я здесь главный!
— Главный, — передразнил Иван. — Придумал тоже!
— Главный, — насупился Паша. — Это я предложил поиграть в квест!
— Да какая разница? — беззлобно спросила я и пожала плечами. — Давайте лучше играть, иначе я лично рискую простыть, если и дальше буду торчать на этой поляне. Хочу пройтись, поиграть, а потом с удовольствием слопать бутерброд с чаем во-он в той беседке.
Наша маленькая компания заинтересованно глянула на небольшую открытую беседку, которую от промозглого ветра защищали высокие кусты и хорошенькие пушистые елочки. Я вздохнула и плотнее прижала к себе рюкзак, заранее предвкушая, как мне будет тепло и уютно после долгой прогулки.
Игру и правда предложил Паша. Даже сам все организовал. Для веселья он выбрал редкий лесок рядом с деревней, где проводил каждое лето подростком. Неделю назад, когда Пашка опрашивал сокурсников, царило настоящее бабье лето и отдых на природе казался идеальным времяпрепровождением, но вчера погода кардинально изменилась.
— И почему я все равно сюда приехала? — озвучила мои мысли Маша. — Дома тепло! Пледик. Чай! Я бы лучше поспала подольше!
— Разве плохо? — искренне обиделся Паша. — Вечно вы ноете!
Я вздохнула и дернула плечом. Ноздреватое, затянутое серыми тучами небо не располагало к веселью. Ветер пробирался под куртки, шевелил ветви и шуршал опавшими листьями.
— Зато вполне похоже на идеальное место для квеста, — оптимистично заявил Леша. — Это не какой-то облагороженный парк посреди города. Получится знатное веселье.
— Да уж, — фыркнула Маша, пнув пустую консервную банку.
Этот лесок, похоже, был пристанищем всевозможного мусора, который сюда сносили жители деревни и залетные любители походов. Мелкого мусора, вроде пластиковых банок, бумажек и окурков я не заметила, но повсюду встречались какие-то железяки, обломки советских стенок, спинки железных кроватей.
— Учти, Пашенька, если я случайно наступлю на какой-нибудь штырь и поранюсь, то виноватым будешь ты, — предупредила Маша.
— Под ноги надо смотреть, — буркнул Пашка, и мне стало его жаль. Сокурсник старался, собирал нас, придумывал задания, а мы ворчим.
Святые пряники, как же они долго!
— Так что там с квестом? — спросила я.
Через полчаса, получив инструкции, мы разошлись в разные стороны. Паша заверил, что придумал несколько разных маршрутов, так что всем будет весело.
Найдя дерево, отмеченное красной лентой, я прочла свою подсказку и стала осматриваться, надеясь сразу приметить то, что Пашка для меня оставил. Вдруг в траве мелькнуло что-то блестящее. Я поскорее схватила предмет, но это была не загадка и не следующая подсказка, а большой, длиной в мою ладонь, латунный ключ.
— Разве это подсказка? — обиженно прошипела я себе под нос. — Ключ! И ни одного слова! — Я внимательно осмотрела землю вокруг, надеясь, что бумажка с подсказкой просто отлетела в сторону. — И в чем тут смысл? Я должна найти дверь?
Повертевшись на месте, я оставила рюкзак с термосом под деревом, проверила телефон в кармане куртки и побрела в первом попавшемся направлении.
— Куда идем мы с Пяточком большой-большой секрет, — невесело пропела я тоненьким голосом. — Даже от нас с Пяточком.
Ребята весело перекликались по лесу, доводя Пашку до белого каления. Он рычал на всех волком и требовал, чтобы мы серьезнее относились к заданиям.
— Это ведь игра! — крикнул Лешка.
— Игра, — согласилась я, хотя никого из сокурсников поблизости не было.
Зато среди кустов обнаружилась дверь! Совершенно несолидная, из крашенной белой краской фанеры. Зато в дверь был врезан замок.
Осмотрев дверь и усмехнувшись над тем, что делаю, я сунула ключ в замочную скважину. И удивленно вскрикнула, когда крупный латунный ключ не только подошел к старенькому замочку, заляпанному все той же белой краской, но и провернулся, стоило совсем немного надавить.
 
— Пашка постарался, — прошептала я, услышав солидный щелчок замка. — Бесполезно, конечно. Но впечатляет. Впечатляет.
Дверь просто полулежала среди кустов, опираясь на толстые ветки, но я все равно потянула ее на себя.
— Лучше бы залезть и посмотреть с той стороны, — запоздало сообразила я, когда дверь подалась.
Я с трудом перевернула дверное полотно, сознавая, что занимаюсь бесполезным делом. Держа дверь за ручку, я заглянула под нее, ожидая увидеть все те же кусты и спрятанную среди ветвей или на двери подсказку, и охнула, обнаружив что-то черное и непроницаемое, как глухое беззвездное ночное небо.
— Что это? — едва слышно спросила я и толкнула дверь. Та, хоть и не сидела на петлях, с тихим скрипом провернулась и шлепнулась на соседние кусты, открыв передо мной зияющий черный прямоугольник.
Едва дыша, я осторожно сорвала листик и сунула его во тьму. Тот не сгорел, не рассыпался пеплом, а просто исчез, стоило мне его отпустить.
— Что это такое? Я сплю?
Ущипнув себя, я на секунду зажмурилась, а потом снова уставилась на темный прямоугольник.
— Эй, ребята… — очень тихо позвала я и оглянулась. — Что это?
Постояв еще немного, я закусила губу и подвинулась ближе к черному провалу.
— Нужно всех собрать и показать им это место, а не совать туда руку, — предложила я самой себе разумную идею. — Лина, все страшные сказки начинаются именно с того, что какая-нибудь идиотка на свою беду отправляется гулять по улицам, спускается в подвал или открывает двери, открывать которые не следовало бы.
Вопреки своим же словам, я сунула в черноту руку и замерла, пытаясь хоть что-то почувствовать, а секунду спустя у меня закружилась голова, и я кулем упала вперед, сквозь тьму…
  
ГЛАВА 1
 
Шарлотт было тяжело начинать новое письмо отцу. Старая ссора все еще не давала им обоим покоя, снова и снова раздражая зудящую рану. Девушка постепенно свыклась с этим, но вот отец забывать не желал, всякий раз повторяя свои упреки что в письмах, что при встрече.
Со вздохом Шарлотт перечитала написанные строки и скомкала лист, понимая, что в словах, начертанных нервной непослушной рукой, нет и доли правды. Ей пришлось достать новый лист и начать все заново.
— Что-то вы сегодня долго, мисс, — укоризненно произнесла служанка, входя в комнату.
Молли, милая и доброжелательная девушка, работала в этом доме всего несколько лет, в отличие от остальных слуг, нанятых еще тогда, когда Шарлотт неразумным младенцем лежала в колыбельке. Ее отец долго сопротивлялся тому, чтобы в маленьком коттедже на краю Элежканской долины появился кто-то новый и посторонний, кого пришлось бы посвятить в маленькую тайну графской дочери, но родство с няней убедило всех сомневающихся. И не зря. Молли тяжело приняла правду, но хранила тайну не хуже своей тетушки, поручившейся за нее.
За небольшим домом в лесу присматривало всего несколько человек, и лишь няня Бетт жила с Шарлотт постоянно. Кухарка, плотник и горничная приходили из деревни, стремясь сбежать обратно до того, как наступит ночь.
Из всех людей, окружавших Шарлотт, кроме няни девушка любила лишь Молли, никогда не дававшую знать, что побаивается свою молодую госпожу.
— Я почти закончила, — улыбнулась девушка и отвлеклась, наблюдая за тем, как служанка ловко перестилает кровать.
 
— И зачем вы письма пишите перед сном? — спросила Молли и покачала головой. — Только расстраиваетесь, а потом плохо спите, мисс.
Шарлотт вздохнула и глянула на лист бумаги, на котором уже успела вывести пару строк.
— Лучше я закончу с этим сразу, — призналась она, — чем оставлю на потом. Не хочу завтра весь день думать о письме.