Навсегда его (ЛП)

Рендалл всегда был тихоней, поэтому своей речью поверг меня в шок. И он разошелся на всю катушку.
— После твоего отъезда многие парни пытались ее подцепить. Бля, не буду скрывать, я сам приглашал ее на свидание. — Рендалл усмехнулся, когда я бросил на него раздраженный взгляд. — Но она всем отказывала. Ты ведь знаешь, какой пронырой Тайлер тогда был. Он прикинулся сочувствующим другом, и именно это ей и было нужно. Она просто хотела снова быть в ладу с самой собой.
От мысли, что Николь нашла утешение в лице Тайлера, у меня сносило крышу
— Он воспользовался ее состоянием. Это случилось, и ты должен смириться. Она не любила его. Черт, не думаю, что он ей даже нравился, — заверил меня Рендалл. — Но ты не можешь сидеть тут и делать вид, что не спал с другими женщинами последние пять лет. Разница в том, что этих женщин тут нет, и ей не нужно с ними встречаться.
Я понимал, о чем он говорил, но все равно каждый раз, как представлял их вместе, у меня возникало чувство, будто мне врезали кулаком под дых.
— Если не выкинешь всю эту дурь из головы, на этот раз может уйти она, — добавил Рендалл, и у меня засосало под ложечкой. — Перестань жить прошлым и обрати внимание на то, что имеешь именно сейчас. Потому что эта девушка любит тебя. И всегда любила.
Я знал, что все, что он говорит, правда, но мне нужно было, чтобы кто-то напомнил мне об этом. Я посмотрел через лобовое стекло и уставился на вывеску бара «У Люси», светящуюся синим цветом. За входной дверью находилась девушка, ради которой я бросил все и вернулся сюда. Я позволил какому-то самодовольному козлу с его стремлением превратить мою жизнь в ад встать на пути моего будущего. У меня были удивительная женщина и очаровательная маленькая девочка, которые заставляли меня чувствовать себя состоявшимся. Какого черта я продолжал рисковать своим счастьем?
— Мне придется поползать у нее в ногах, — сказал я, схватившись за ручку двери грузовика. — Спасибо за разговор, приятель.
Рендалл кивнул, когда я вылез из его грузовика, и уехал с моей машиной на буксире.
Когда я вошел в пустой бар, Элли наполняла салфетницы на столиках у входа. Она оглянулась через плечо на звук закрывающейся за мной двери и вопросительно выгнула бровь.
— Николь в подсобке? — засунув руки в карманы и неуверенно качнувшись на пятках, поинтересовался я.
— Не знаю, должна ли я позволить тебе с ней поговорить. Я не уверена, заслуживаешь ли ты этого, — ответила Элли и, скрестив руки на груди, повернулась ко мне лицом.
Элли была младше Лиз и Николь, и, следовательно, младше меня тоже. Маленькой девочкой она всегда таскалась за нами, когда мы ходили на озеро или тусовались у кого-то дома. Она всегда была такой напористой, из тех, кто никогда не сдается. И нисколько не изменилась. Ну разве что стала чуть более грозной.
— Я знаю, что наломал дров, но мне надо увидеть ее.
Хрен бы мне кто-то помешал помириться с Николь.
— Я бы не сказала, что просто наломал дров, — ответила Элли, шагнув мне навстречу. — Она дала тебе еще один шанс. Поверила, что ты не обидишь ее снова. А потом ты заставил их с Тори полюбить тебя и позволил прошлому опять все разрушить.
— Знаю, — заверил я Элли. Бля, я прогонял это в голове сотни раз после телефонного разговора с Николь сегодня утром.
— Если не можешь принять Тори, просто отвали.
Ее слова удивили меня.
— О чем ты говоришь, черт возьми? — Я почувствовал приступ тошноты. — Это она так считает? Что я не могу принять Тори?
Меня словно передернуло, и вместо неуверенности, которую испытывал, войдя в бар, я почувствовал решимость. Обойдя Элли, я направился в глубь бара, смесь паники и разочарования сжимала сердце. Войдя в подсобку, я увидел Николь, склонившуюся над ящиком со спиртным, пока она расставляла бутылки на нижней полке.
— Ты и правда считаешь, что я не могу принять Тори? — Николь подпрыгнула от неожиданности и, прижав руку к груди, развернулась ко мне лицом. — Потому что, если ты хоть на мгновение засомневалась, что она полностью завладела моим сердцем и иногда я даже забываю, что она не моя дочь, тогда ты совсем не знаешь меня.
— Я не...
Я поднял руку.
— Я вернулся ради тебя. Бросил свою мечту, потому что любовь к тебе, которую я испытывал каждый день, находясь вдали от тебя, взяла верх. — Я указал на Николь. — Ты все, что я хочу. Ты и эта малышка, которая украла мое сердце. Черт побери, Николь, мне жаль, что я свалял дурака столько лет назад. Я всегда буду сожалеть об этом. Но никогда, ни на секунду я не отказывался от Тори и всегда считал ее частью нашего будущего. Я люблю эту малышку.
На глазах Николь выступили слезы, и ее нижняя губа задрожала.
— Тогда в чем дело? Что с тобой происходит? — едва слышно прошептала она, и мне стало больно от осознания, что это я натолкнул ее на эти мысли. — Ты не захотел поговорить со мной вчера вечером, а потом еще и все остальное... — Николь судорожно вздохнула.
— Меня бесит, что он прикасался к тебе, — признался я, подойдя к Николь. Я положил руку ей на бедро и притянул к себе. — И самое ужасное, что именно я подтолкнул тебя к нему.
— Нет, — ответила она, подняв на меня взгляд.
— Да, — поспешно перебил я. — Если бы я не отпустил тебя, этого бы никогда не случилось. Я думал, что это все уже в прошлом. Полагал, что пережил всю гамму эмоций, когда узнал про вас. — Я обнял ее за талию и крепко прижал к себе. — Я испытал боль, можно сказать, был убит горем. Я настолько разозлился, что несколько раз порывался позвонить тебе, чтобы узнать, как, мать твою, ты могла такое сделать. — Слезы покатились по щекам Николь, и у меня грудь сжало от невыносимой боли. — Но в конце концов я понял, что у меня не было никаких оснований испытывать эти чувства. Потому что, не отпусти я тебя тогда, ты бы никогда не связалась с ним.
Я немного подался вперед и слегка коснулся губами ее губ в нежном поцелуе, потом прижался к ее лбу своим.
— Мне очень жаль, что отпустил тебя тогда.
Николь задрожала всем телом, и в тот момент я понял, что ее сопротивление сломлено и все эмоции, которые она пыталась держать под контролем, завладели ею.
— Но обещаю тебе, — прошептал я, прижимая ее еще крепче к своей груди, — я никогда больше не повторю подобной ошибки. И Тори это обещание тоже касается. Пусть в ней течет не моя кровь, но это не значит, что я не могу любить ее как родную дочь. Детка, мне кажется, она стала и моей тоже, как только ты согласилась дать мне второй шанс. Я так сильно люблю вас обеих, прости меня, что заставил тебя сомневаться.
  
Глава 21
 
Николь
Райкер навис надо мной, упираясь на руки по обе стороны от моего лица. Наши глаза встретились, когда он прижался ко мне, продолжая медленно двигаться внутри меня. Он обхватил ладонями мое лицо, а его губы накрыли мои в страстном поцелуе.
— Потрясающе, — прошептал он, двигая бедрами, и я застонала.
Вернувшись домой из бара, мы не теряли времени даром. На самом деле, едва добравшись до двери моей квартиры, Райкер прижался ко мне всем телом и прошептал на ухо, как сильно он меня хочет. Через несколько мгновений наша одежда полетела по сторонам, ложась дорожкой по направлению к спальне. И в течение нескольких часов мы, не останавливаясь, давали друг другу все, что могли, соединяясь в единое целое.
Райкеру потребовались секунды, чтобы прогнать все мои сомнения и страх. Взамен он подарил мне счастье, любовь и наслаждение. Это было всепоглощающе, я не могла устоять.
Я давно не чувствовала спокойствия. Так много времени прошло с того момента, когда меня ничего не тревожило. Райкер был моей точкой опоры, и так было всегда. И возвращение в его объятия после того, как он обнажил свое сердце, развеяло сомнения, вернуло мне все то, чего мне не хватало все эти годы.
— Как же я тебя люблю, — сказал Райкер напряженным голосом.
Я поняла, что он держался, пытаясь продлить это мгновение как можно дольше.