Непокорная (СИ)

- Ну, что за дура?! – раздалось раздраженно совсем близко, когда я перепрыгивала на скорости небольшой, но глубокий овражек. С перепуга, я взвизгнула и оступилась, покатившись кубарем на дно этой трещины в земной тверди, больно ударяясь головой и сбивая руки-ноги. Земля, шелестящая красочной листвой вертелась перед глазами с бешеной скоростью, закручивая мою реальность в совершенно иную. Местность вертелась перед глазами тошнотворным калейдоскопом. В теле то и дело вспыхивали новые очаги боли. Если выживу, обязательно стукну шутника – спасителя, сбившего меня с пути.
Когда мне казалось, что падение это никогда не закончится, и я скорее умру от старости, чем приземлюсь коровьей лепешкой, вдруг остановилась, стукнувшись глухо о что-то твердое, но не убийственное, как дно оврага.
- Живая? – касается моего лица крупная ладонь, холодящая дорогой кожаной перчаткой. – Эй, мелочь, глаза открой, - строго просит мой спаситель, и я чувствую, что он склонился к моему лицу. Предполагаю, проверяет дыхание. Хотела сказать что-то из серии «я живая, спасибо, не стоит переживать, я привыкла, ну… я пошла!» Но в отличие от моего бойкого сознания, что никак не хотело отключиться, тело меня не слушалось. Руки не поднимались, глаза не открывались. А губы пробулькали что-то невнятное. Эх, отключиться бы, чтобы боли не чувствовать, да почему-то мысли продолжают бурлить в голове.
Я сделала усилие и приоткрыла один глаз. Можно казать, что совершила открытие века! Жаль, что второе веко оказалось вообще неподъемным. Видимо на левую часть лица пришлись сильнее травмы.
Чужие руки ощупывали меня с каким-то явно медицинским интересом.
- Эх, несчастье малолетнее, - вздохнул мужчина, - и как же не вовремя ты мне на дороге встретилась… - говорит, а сам меня уже куда-то несет. Судя по качке, мы взбираемся по склону того самого оврага, по которому я так стремительно падала. Боль в голове вдруг усилилась, разрывая мне вески, а по всему телу огнем пекли ссадины и раны.
- Умм, - простонала я, неосознанно, начиная, наконец понимать степень своей каллечности и чувствуя особо остро каждую новую травму. – Что-то невнятно пробормотала, кажется, попыталась заплакать. Потому что неаккуратная попытка пошевелить рукой заставила меня хныкать и поскуливать.
- Да, это неприятно, - сочувственно вздыхает мужчина, продолжая подъем и даже с дыхания не сбился. – Не зачем терпеть все это, отдохни. - На мой лоб легла прохладная тяжесть руки, даря болезной головешке облегчение и отключая мое сознание. Последнее, что я услышала, прежде, чем отключиться было напутственное, - спи, несчастье.
  
Глава 3
 
- Брайтон смотри! Я воительница Кэ́фийской империи! – смеялась я, кутаясь в простыню, словно в тогу, наподобие смуглокожих южанок и размахивая длинной кайкой [4] для игры в ширанские шерки [5], словно мечем.
- Ты – чучело в простыне, а не воительница. Отдай кайку, сломаешь, я не буду опять тебя выгораживать, - смеется брат и отбирает у меня мой импровизированный меч.
- Брай, - подпрыгиваю на кровати, отчего моя простыня взметает в воздух, подобно крыльям дракона, - не уезжай, а? Не хочу оставаться одна. Маменька с Таллиной меня изживут своим сводом правил домостроя.
- Ди, - сочувственно смотрит на меня брат и я понимаю, что все равно уедет. Разговор бессмысленный, а мой приговор не подлежит обжалованию. – Тебя раньше девятнадцати никто не отдаст замуж. Так что не паникуй раньше времени. Но если будешь сильно противиться и не прекратишь намеренно вредить, возможно, что родители все же найдут какие-то копейки и сошлют тебя в пансионат. Думаешь, там тебе будет лучше?
- Да мне вообще будет лучше на другом конце света! – фырчу я и обиженно надувшись, зарываюсь с головой под подушку.
- Не фырчи, - смеется брат и силой вытягивает меня наружу, - тоже мне принцесса Нефырчите! – щелкает мне по носу и улыбается открыто. – Подумай на досуге вот о чем, мелкая, - задумчиво рассматривает меня, приглаживая взлохмаченные волосы, - если хочешь править миром, а силенок не хватает, учись хитрить! Моя сила здесь, - протягивает он увесистый кулак. – Это очень веский аргумент, Диана. Но не больше, чем стать кому-то телохранителем. Ну, самый шикарный вариант – дослужится до командного состава. Не больше, Ди. Понимаешь?
 
- У тебя есть хотя бы сила, - вздыхаю, повесив нос. – а я мелкая букашка.
- У тебя она тоже есть, - берет меня за руку брат и сжимает ее в кулак, потрясает насмешливо этой сомнительной конструкцией, – но не здесь. Твоя сила здесь, - стучит мне пальцем по лбу, - и здесь! – прикладывает мой кулак к моей же груди. – Ты еще не осознаешь, но поверь, что ты вырастишь в красивую женщину. И тогда поймешь, что миром правит красота, а не война. Твоя сила в твоей слабости, Диана. Учись пользоваться своей слабостью, своей внешностью, учись манипулировать человеческими эмоциями… тогда мир вокруг будет таким, каким тебе удобно. Грубая мощь всегда будет рабом красивых глаз. Подумай об этом, сестренка. Когда встретишь противника не по зубам твоим кулакам, включай мозги, хитри, очаровывай. И улыбайся. Обязательно улыбайся.
- Зззачем? – удивляюсь я. – Врагу?
- Врагу. Другу. Противнику. Союзнику. Улыбка сбивает с толку и заставляет отвечать не агрессией, а лояльностью. Кроме того, за улыбкой можно скрыть иные чувства. Тобой правит тот, кто правит твоими эмоциями. Будь сама себе хозяйкой. И порабощай других.
- Улыбкой? – хмурюсь, понимая, что брат пытается сказать мне что-то важное, но я в силу своего воинственного характера не могу воспринять его слова.
- Именно, мелкая. Поймешь потом, - вздыхает он и поднимается, продолжая паковать свои вещи. – А пока просто поверь, запомни и обдумай. Можешь еще перед зеркалом потренироваться: глазками там похлопать, милашку из себя скорчить. Пока ты похожа на воинственного ежика в простыне.
- Почему ежика? – надула губы, насупила брови.
- Потому, что фырчишь! – рассмеялся Брайтон.
- Болван ты все-таки, Брай, - насупилась я, покидая его комнату, а мне в след все еще звучит его смех и продолжает меня преследовать дальше, когда я спускаюсь вниз по лестнице, когда открываю дверь в сад, где напарываюсь взглядом на огромные звериные глаза, полные расплавленного золота. Дракон смотрит на меня пытливо. Раскрывает крылья, показывая себя во всей своей красе, которую я не смею оценить, испугавшись до визга. Рык господина сливается со смехом Брайтона, и я просыпаюсь в холодном поту. Подпрыгиваю на кровати, упираясь взглядом в обстановку родной комнаты. Я дома. В своей постели. О ночном приключении ничего не намекает. Но я знаю, что все это не было сном. Я действительно бегала по лесу от разбойника, падала в пропасть, и кто-то меня вытащил из той передряги. И вернул в дом. Представляя, как мне влетит от родителей, я совсем скисла и рухнула обратно на подушку, вытирая предательские слезы. Ничего не болело. Но это не радовало на фоне предстоящего скандала. Совершенно.
 - Вы осознаете, насколько тонка грань между вашей и ее виной? – звучит незнакомый мужской голос. Звуки доносятся приглушенно из-за закрытой двери гостиной. Я на негнущихся ногах спускалась по лестнице, понимая, что сейчас меня ждет конкретный такой разнос и стопроцентное наказание. И все равно шла, потому что сидеть уже в своей комнате и делать вид, что я труп сил нет. Ожидание смерти хуже самой смерти. – Ребенка нельзя наказать за то, что родители за ним не уследили!
 
- Простите, господин, - блеет матушка, а я понимаю, что получу, кажется, все-таки свои розги, раз умудрилась накликать на семью гнев благородного. - Она больше не посмеет доставить никаких неудобств вам!
- Неудобств? – гневно звучит мужским голосом. – Неудобств?! Ваша дочь попала в руки разбойничьей банды «кровавых братьев»
- Ох! – я прямо, как наяву увидела, что матушка испуганно прикрывает рот ладошкой.