Популярна и влюблена
Райнер смотрит на меня с интересом.
– Я думал, за это отвечаешь ты, Пи Джи. – Он наклоняется ко мне. – С меня машина, с тебя – план.
Я достаю свой путеводитель и открываю его на странице о Паиа, городке на северном побережье, куда я хотела поехать. Там должен быть ресторан под названием «Фиш Маркет», где делают самые лучшие бургеры и сэндвичи на острове, и весь городок, судя по всему, забит яркими милыми магазинчиками и лавками. Вряд ли что-то может сравниться с «Пустяками и безделушками», но мечтать не вредно. Путеводитель говорит, что из Паиа можно отправиться на пляж Хо’окипа и понаблюдать за виндсерферами. Мне кажется, это звучит идеально.
Я рассказываю все Райнеру, не забывая о яйцах и кофе.
– Впечатляюще, – говорит он. – Все это ты вычитала в книжке? – Он выхватывает у меня путеводитель «Настоящий Мауи» и быстро пролистывает его.
Я киваю и повторяю то, что мне говорил Джейк:
– Этот путеводитель считается лучшим.
Райнер улыбается, словно считает это забавным. А может, милым. Я мысленно съеживаюсь из-за того, как по-детски это звучит. Я глупая малолетка. Затем он отбирает у меня кофе, делает глоток и ставит на место.
– Мы теряем время, Пи Джи. Пойдем.
Райнер взял напрокат неоново-синий кабриолет, и когда мы забираем его у сотрудника гостиницы, я не могу сдержать смешок.
– Ты шутишь, да?
– Ой, да брось. Есть в тебе жажда приключений?
– Может, чувство юмора?
Он качает головой.
– Ты невозможна.
– Во мне есть жажда приключений. Просто эти приключения должны быть связаны с пешими прогулками, а не вождением автомобилей для туристов.
– Ну, вести буду я. – Райнер поднимает очки и смотрит на меня. Я не могу не заметить, насколько голубые у него глаза даже в сравнении с машиной, которая теперь стоит рядом с нами.
Он распахивает передо мной дверь, и я забираюсь внутрь.
– Плюс, – говорит он, – мне идет голубой.
В этой штуке нас будет легче заметить, но пока это не проблема. Люди все время жалуются на папарацци, но до сих пор я так и не поняла, что тут такого. И, если честно, не так уж и ужасно, когда тебя узнают, хотя бы изредка. Мысль о том, что кто-то хочет меня сфотографировать, мне в новинку. До сих пор мне приходилось расталкивать других локтями, чтобы попасть в кадр на рождественском фото.
Уайатт не перестает вбивать нам в головы, чуть ли не проповеди читает, что все изменится, что каждый день приближает нас к сумасшедшей популярности. Ну, не знаю… Было много суматохи, когда я только получила роль – статьи в журналах; одно фото, снятое, когда я выходила из «Кофе Бин», но все улеглось, едва мы прилетели сюда. Никто меня не узнаёт. И как бы они узнали? Я еще ничего не сделала.
Я достаю большую карту Мауи, которая была вложена в путеводитель. Мы едем на запад. Пляж оказывается слева от нас, а холмы, вырастающие в горы, – справа. Каждую секунду пейзаж выглядит как почтовая открытка. Я хочу разложить всю поездку на кадры. В книжке написано, что Гавайские острова считаются страной Бога и что если бы Бог решил жить на земле, он бы жил здесь. Я понимаю, о чем они. Это рай.
– Чем ты занимаешься в Портленде? – спрашивает Райнер. Крыша автомобиля опущена, и ветер шумит в ушах. Волосы развеваются, разлетаясь во все стороны, и я пытаюсь как-то придержать их, так что мои руки сейчас прижаты к ушам, словно наушники.
– Что? – кричу я.
– Портленд!
Забавно – Райнер кажется таким знакомым, но мы еще не говорили друг с другом о нашей жизни, какой она была до фильма.
По правде, я знаю о нем многое. По крайней мере, то, что лежит на поверхности. Всё благодаря Кассандре. Например, его любимый цвет – оранжевый, у него есть пес по имени Скут, и когда Райнеру было двенадцать, на день рождения отец подарил ему ужин со Стивеном Спилбергом. Он вырос в Беверли-Хиллз, его родители все еще женаты, и он единственный ребенок, несмотря на редкие слухи, которые утверждают обратное.
У его родителей есть дорожка для боулинга в подвале и теннисный корт во дворе. Он один из самых красивых людей в мире, по мнению журнала People, и его день рождения в июне… хотя, может быть, и в январе.
До меня вдруг доходит, что единственное, о чем Кассандра не рассказывала, – это Бритни.
Райнер смотрит на меня и улыбается. Мои глаза слезятся, а волосы выглядят, словно в клипе восьмидесятых. Сексуально.
Он что-то говорит, я не понимаю ни слова и даже не делаю вид, что поняла. И мы едем до Паиа в тишине.
Паиа выглядит точно так же, как и описывал путеводитель: маленький городок в стиле хиппи. Здесь больше ресторанов и своеобразия, чем на всей южной стороне острова. Как только мы останавливаемся, я сразу понимаю, что здесь остров настоящий; такой, каким его не увидишь на обычных пляжных каникулах. Жить в нашей части острова – это как застрять на круизном лайнере: красиво и полно хорошей еды, но нет чего-то подлинного.
В Паиа две главные улицы. Одна из них – та, в которую переходит шоссе, а вторая лежит перпендикулярно ей. Свободных мест для парковки нет, и все рестораны – чаще встречаются уличные кафе, – судя по всему, набиты битком. Я уже думаю, что Райнер наймет служащего для парковки машины, но он заезжает на небольшую стоянку на въезде в городок и доказывает, что я ошибалась.
– Похоже, ты выбрала самую горячую точку, – говорит он. Он паркуется, опускает крышу кабриолета и обходит его, чтобы открыть мою дверь. Я уже сама ее открыла, так что у нас случается курьезный момент, когда я выхожу, а он пытается мне помочь и оказывается зажат между соседней машиной и моей дверью. Это так мило, что даже немного обезоруживает.
Забавный факт: даже Райнер Девон может выглядеть глупо, если он зажат между двумя припаркованными машинами.
Мы выходим с парковки и отправляемся к «Фиш Маркету». Даже несмотря на сумасшедшую очередь, которая огибает ресторан снаружи, я настаиваю на том, чтобы мы остались и поели там. Нам ведь все равно не нужно никуда спешить.
– Не сомневайся в печатном слове, – говорю я, и Райнер уступает.
– Просто мы могли бы пройти вперед, – произносит Райнер, указывая на кассу, до которой еще двадцать человек.
– То есть обойти очередь?
– По их сведениям, нам нужно спешить обратно на площадку.
– Но нам не нужно спешить обратно на площадку, – подчеркиваю я.
Он скрещивает руки и смотрит на меня с прищуром.
– Ты до сих пор ничего не поняла, да?
– Не поняла что? – Кем он себя возомнил, Брэдом Питтом? Обошел бы Брэд Питт очередь? Наверное. Но только если бы ему нужно было идти спасать сирот или типа того. Все, что предстоит Райнеру, – это осмотреть пляж.
– Твое простодушие, конечно, умиляет, Пи Джи, но ты теперь звезда. Пора начинать вести себя соответствующе.
– Это не звездное поведение, – говорю я. – Это свинство.
Он закатывает глаза и берет меня за руку. Я аж подпрыгиваю, но не сопротивляюсь. Он тащит меня в начало очереди, извиняясь перед мужчиной, который стоит перед кассой, и улыбается кассиру – девушке примерно моего возраста. Она смотрит на кассовый аппарат, а потом чуть ли не задыхается, увидев, что Райнер ее разглядывает.
– Мы ведь можем сделать заказ, правда? – спрашивает Райнер, лучезарно ей улыбаясь. Он все еще держит мою руку и тянет меня к себе, демонстрируя меня девушке будто доказывая свою правоту.
Девушка смотрит на меня, и ее глаза округляются. Кассандра смотрит так на меня, когда хочет сказать что-то важное, но не знает, как начать.
– В-в-вы Август, – заикается она.
Я мельком смотрю на Райнера, а потом обратно на девушку. Сначала мне хочется поправить ее. Я не Август. Я Пэйдж.
Но вместо этого я улыбаюсь и медленно киваю. И все в ресторане затихают. В то время как минуту назад мне казалось, что я все еще кабриолете Райнера и мне нужно кричать, чтобы меня услышали, сейчас я только и хочу, чтобы кто-нибудь чихнул и заглушил звук моего дыхания.