Ловец (СИ)

========== Часть 1 ==========
Зверь взмахнул когтистой лапой, и из прочерченного бока соперника засочилась кровь. Ещё один взмах оставил более глубокий кривой росчерк на жуткой морде, и теперь кровь стекала в приоткрытую пасть. Рана на боку уже начала затягиваться. Под бушующий рёв толпы, зверь нагнулся, уклоняясь от ответного удара, одновременно подрезая неумелому противнику сухожилие под правой коленкой. Огромная туша опасно накренилась, он зашёл слева, р-раз и готово второе сухожилие. Толпа заревела над упавшим, единая в своём безумии. На арену вышел Дэн, трансформируясь в полуформу на ходу, третий уже за сегодняшний вечер, и Марек вздохнул, надеясь, что Дэн будет последним. Весь запал он истратил ещё в начале, откусив первому участнику от бочины шмат мяса. Дэн оскалился, будто чувствуя его мысли. Хватит на сегодня! Сделав отвлекающий выпад, Марек прыгнул ему под ноги, ударяя плечом. Сшиб с ног, хватая за лодыжки и дёргая вверх. Дэн упал, аккурат на железный край арены, ломая позвоночник. Такие раны требуют более длительного заживления, с часик помучается.
— Мудак! — захрипел Дэн. — Так нечестно! Я даже ничего не успел сделать!
Марек, уже успевший принять человеческую форму, в удивлении поднял бровь:
— Тогда в следующий раз выбирай противника послабее!
Возбуждённая кровавым зрелищем, толпа подхватила своего победителя и понесла прочь из подвала, оставляя поверженного восстанавливаться в полнейшем одиночестве.
***
Одетый и приведший себя в порядок, Марек приземлился за барной стойкой.
— Курить вредно!
— Жить, вообще-то, тоже! — Петер поставил перед ним стакан сока, затягиваясь сигаретой. — Отец звонил, просил не задерживаться.
— Когда?
— Два часа назад, — и тут же пояснил на недоумённый взгляд, — я не дурак соваться в разгорячённую толпу ликанов. Передашь ему, — Петер без перехода сменил тему, протягивая свёрток.
— Ребята, мы уходим! — Марек поднялся, обращаясь к группе что-то оживлённо обсуждающих парней, и уже, повернувшись к Петеру добавил: — Там Дэн в себя приходит.
— Хорошо, я подожду, — Петер подмигнул Мареку, принимая недопитые коктейли из рук уходящих оборотней.
Марек вышел на улицу. Прислонившись к обшарпанной стене, рядом с покоцанной железной дверью, над которой в эпилептическом припадке моргала красным вывеска «Hús»*, он осмотрелся по сторонам, делая вид, что просто дышит свежим ночным воздухом. И хоть клуб Петера сегодня был закрыт, да и в обычные дни особым спросом у людей не пользовался, собирая кучу народа только на выступления молодых групп, — осторожность ещё никому не помешала. Обычно в такое время все местные уже спали, а туристов ночью в Чепель не наблюдалось, но Марек всё равно просканировал местность — было спокойно, как и всегда. Стукнув пяткой по двери, он дождался пока из бара вывалится вся когорта, одновременно заводя рядом припаркованный байк. Взревев на прощание, огромная чёрная махина унесла своего водителя по пустынной улице.
Свернув с главной дороги, Марек заехал на тихую улочку, по обеим сторонам которой раскинулись типовые одноэтажные домики, каждый с небольшим участком. Здесь, почти на самой окраине района, с максимальным комфортом расположилась вся стая, создав собственную общину. Дома ждал, так и не лёгший спать, отец:
— Я звонил более двух часов назад!
— Я сам только что узнал.
— Марек, через два дня уже начинаются занятия, может пора прекращать посиделки у Петера?!
— Странная просьба, тем более мы собираемся там всего раз в неделю. Что-то случилось?
— Да, я настоятельно прошу тебя перестать, хотя бы на полгода. Нам не нужно сейчас привлекать внимание, — отец нахмурился, раздумывая над чем-то. — Пропадают люди в последнее время.
— Ну а мы то здесь причём?
— Я ещё раз повторяю, нам не нужно сейчас излишнего любопытства. А, если в Будапешт приедет Охотник, решив проверить нашу причастность к похищениям?! И тут вы, со своими животными боями, как сорвавшиеся с цепи дикие звери!
— Но, отец!
— Я всё сказал, никаких сборищ!
***
— Шевелись уже! Я не хочу опаздывать на собрание, — подгонял Марек не особо торопящегося друга, дожидаясь того у калитки.
— Да на него, вообще, необязательно приходить, — Дэн закатил глаза, принимая шлем из рук товарища, и тут же съязвил, — меня Петер вчера довёз, кстати. Спасибо, что поинтересовался!
— Всегда, пожалуйста! У тебя четыре лапы есть, если что.
— А я устал, меня один мудак уронил, — Дэн уселся сзади.
— Будешь возникать, уроню ещё раз, на ходу, — Марек стартанул так, что Дэн неосознанно ухватился за него, боясь упасть.
После собрания друзья уселись возле университета, почти у самой ограды, наблюдая, как внизу не торопясь проплывают баржи по блестящему полотну Дуная, в отличие от машин, стройной вереницей спешащих по дороге. Мимо них проскользнула Кара, улыбнувшись Мареку, и подхватив ждущих её подружек, стала спускаться по лестнице. Из всех оборотней в университете Корвинуса с ними вместе училась только она, да ещё парочка молодёжи только поступила на первый курс в этому году.
— А чего ты её никуда не приглашаешь? — хитро поинтересовался Дэн, кивнув на Кару. — Она ж с тебя глаз не сводит просто!
— Ты преувеличиваешь! И потом, зачем? — Марек повернулся к другу, отвечая на свой же вопрос: — Чтобы потом жениться, нарожать кучу маленьких волчат, осесть навсегда в доме, подобном нашему, и работать на заводе, как папа, — Дэн только пожал плечами на это, меж тем Марек продолжил, – я не хочу так жить.
— Ну, кто-то живет и похуже, например, люди в Blaha.
— Мне плевать, как живут люди в Blaha, либо где-либо ещё. Я их не трогаю, и они не трогают меня. После окончания университета я всё равно уеду.
Друзья замолчали, обдумывая каждый своё, как вдруг внимание Марека привлекла фигура парня, словно из ниоткуда выросшая посреди улицы. Несмотря на припекающее солнце, он был одет в чёрный балахон, капюшон которого натянул по самые глаза. Дойдя до лестницы, парень стал подниматься, поправляя лямку рюкзака, висевшего на одном плече и норовящего уползти. Остановившись на последней ступеньке, он откинул капюшон и повернулся к ним. Нестандартными в его внешности были и выбритые виски под длинной русой чёлкой, и три пирсинга в левом ухе — helix, tragus и conch**, с обычными штангами; но более всего выделялись разноцветные глаза — в отличие от тёмного правого, левый глаз был светло-голубым и очень ярким, будто парень нацепил линзу. Марек замер, пока эти невозможные глаза смотрели сейчас прямо на него, точно препарируя, обнажая звериную сущность до самого нутра. Оцепенение прервал Дэн, восхищённо выдав:
— Он что, киборг? Или меня солнышко ослепило? Смотри, у него же глаз стеклянный!
— Какой киборг, придурок?! — зашипел обалдевший Марек, провожая взглядом продолжившего свой путь, парня. — Это гетерохромия, у него глаза разного цвета.
— Да, ладно! Никогда не видел такого! — восхитился Дэн и тут же рванул за парнем, окликая на ходу: — Эй, чувак, погоди минутку!
Дёрнувшийся было, чтобы остановить его, Марек тяжко вздохнул — вот же балбес! Иногда казалось, что Дэн ведёт себя, как маленький, глупый волчонок, выкидывая вот такие номера. На первой же фразе друга: «Слышь, мужик!», он прекратил подслушивать разговор, дабы не сгореть со стыда, и продолжил рассматривать водную гладь, потихоньку успокаиваясь.
— Зовут Алексей, можно Лекс, учиться с нами будет, перевёлся в этом году, — рядом плюхнулся Дэн, радостно делясь узнанным. — И это действительно гетерохромия, ты был прав!
— Тебе бы не помешало биологию почитать, — Марек поднялся, отряхиваясь.
— А я читал, там где про пестики-тычинки, — Дэн похабно ухмыльнулся.
— Пошли уже домой, любитель пестиков! — Марек потянул друга вверх, ухватив за руку.
— Погоди-ка, почему сразу пестиков? — Дэн был озадачен.
— Что-то мне кажется, что даже этот раздел ты невнимательно изучил, — Марек только усмехнулся, уводя обескураженного друга.