Пополам (СИ)
Победоносный блеск в голубых глазах напротив.
— То есть вы не в курсе об Аскен пет?
Едва сдержалась, чтобы тяжко не вздохнуть.
Об Аскен пет знают даже дети. Это мифическая лестница, соединяющая между собой три мира: мир Богов, андрогинов и подземный. Никто не может подтвердить, правда она или вымысел, так как её реальность указана только в священных писаниях, но местоположение так и остается загадкой для всех ныне живущих. Насколько может быть истиной артефакт таких размеров и кем он создан, а главное — для чего?
— Кирия Изис, я спешу, давайте не будем размениваться на всякие интересные факты, — строго произнесла, оглядываясь на далекие двери входа в амфитеатр. Такими темпами начнётся шоу и мне придётся ожидать паузы между боями, чтобы переговорить с нужными сенаторами.
Родная сестра матери скривила губы.
— Ты не понимаешь, деточка, Аскен пет существует.
Благо, в это время площадь была пустынной и этих слов никто не слышал, иначе я лишилась бы ещё одного родственника сегодня по воле самих врачевателей душ, которые не делали исключений между богатыми и бедными.
— Тётя, у вас всё хорошо? И у дяди? — спросила, забыв формальный стиль. Этот разговор начинает тревожить.
Она помолчала, а уже в следующую секунду передо мной снова предстал Дорос Метаксис во всей красе.
— Послушай нас, Сейя. Это не шутки. Возьми, — в огромной мужской ладони что-то блеснуло золотом.
Я протянула руку на встречу и почувствовала, как кожи коснулось нечто холодное. Взглянув на переданную вещь, обнаружила ключ изысканной орнаментации и неповторимого литья. Оба края рабочей поверхности имели зубцы разной формы и толщины, в центре был расположен желобок со специальными выемками. Мне не доводилось раньше видеть ничего подобного, как и знать, к какому замку может подходить такая конструкция.
— Что это? — выдавила из себя, продолжая рассматривать диковинку.
— Это то, почему убили ваших родителей, — скорбно вздохнул дядя, отводя взгляд в сторону.
Усиленно стала смотреть себе под ноги, затем ему в лицо, а после снова повторила действие.
— Не понимаю…
Черты лица переливаются, утончаются и снова принадлежат Изис.
— Стэнеса и Клею убили, а незадолго до этого они передали нам ключ и просили его хранить до вашего совершеннолетия!
Сжала в руке металл с такой силой, что аж костяшки побелели. В ушах зашумело, а обозрение подозрительно расплылось.
— Это правда? — несмотря на охватившие эмоции, голос был твёрд.
Тётя притянула меня к себе поближе и отвела на несколько шагов в сторону. Хватка была неприятно-колючей. Женщина вздохнула, отчего её полная грудь поднялась и тут же опустилась.
— Это семейная тайна, но сейчас именно вы прямые наследники, так как являетесь детьми старших близнецов. Наш род издавна считается хранителями данного ключа от небесной лестницы, но так как у мамы родилось двое детей, то ветви разделились, и теперь лишь старшая может по праву носить должность стража. И да, Сейя, будьте осторожны, они погибли не зря, но боюсь, враг их всё ещё желает что-то в пределах Аскен пет.
Тётя оглянулась по сторонам, а затем, даже не попрощавшись, развернулась и ушла, оставив меня наедине со своими мыслями. Сказать, что я была растеряна — не сказать ничего. Это словами не передать.
Вышла из ступора внезапно, будто всплыла из вязкой и шумоподавляющей субстанции на людную поверхность.
Переложив ключ из руки в кошель с драгоценными камнями, решила для начала завершить все дела. Всё-таки родители умерли несколько десятилетий назад и их уже не воротишь, а восстание рабов произошло вчера, лишив нас двух ценных ваз и большого количества драхм.
Амфитеатр династии Адамиди представлял собой каменное циркульное сооружение с окнами-бойницами и отсутствием крыши как таковой. Помимо непосредственного ристалища, он состоит из трёх ярусов с галереей наверху, которая выходит к Тэрзе. Арки в стене снабжают освещением пассажи и проходы для посетителей.
Поднявшись на верхнюю ступень, перевела дыхание и вошла в нужную ложу, расположенную на самом последнем уровне. Как я и опасалась, зрелище началось, и на арену под рёв толпы вышел огромный голем с бугрящимися мышцами и блестящий серой кожей, будто начищенной воском. Его противник не уступал в размерах, но двигался чуть менее уверенно. Оба были вооружены лишь сетью, которая привязывалась к запястью веревкой, большим трезубцем с толстой деревянной рукоятью и тупым кинжалом, продетым между набедренной повязкой и кожей.
Медленные шаги друг напротив друга, изучение слабых мест своего оппонента, словно два хищника сошлись в тесной клетке и борются за право лидировать.
Кто-то особенно несдержанный стал громко улюлюкать со своего места, часть толпы подхватила, в нетерпении ожидая действия рабов, которые вот уже несколько минут, как не могли сойтись друг с другом. Полусогнутые ноги, напряженно направленные трезубцы в грудь соперника, сеть наготове.
Я отчетливо ощутила соленый запах пота и крови, витавший в воздухе.
Лязг оружия прозвучал внезапно, потом ещё один. Рабы сцепились друг с другом, пытаясь протаранить соперника, свалить и растерзать. Нет никого более жестокого, чем тот, кто пытается выжить. Следующими в ход пошли сети, но оба невольника лихо сумели от них отклониться. Удар — и тот, что был крупнее, но чуть менее быстрым, упал, подсеченный острием под коленки. Толпа ликует, она требует продолжения.
Невольно нагибаюсь вперед над перилами, вонзая ногти в камень, поддаваясь всеобщему безумству.
Тот, кто почти победил этот бой, задрал своё орудие кверху, ожидая указаний.
— Добить, добить, добить! — понеслось в унисон со всех лож.
Замах — и у голема, павшего на спину и подставляющего открытый голый торс обозрению, рассекают живот. Кровь льется рекой, из раны стали видны розовые внутренности. Смрадный запах овеял помещение.
Беда порожденных артефактом созданий в том, что они более живучи натурально рожденных андрогинов.
Проигравший взревел, неловко пытаясь зажать огромную рану дрожащими ладонями. Его оружие бесполезной рухлядью лежало рядом.
— Добить, добить, добить! — не успокаивались зрители.
Раб, который сегодня сумел избежать своей смерти, обхватил рукоятку трезубца обеими ладонями и через секунду глубоко насадил на него оппонента.
Белки глаз тускнеют, толпа ликует, меня подташнивает от трупной вони.
— Голем 1346, попавший буквально вчера в стены нашего амфитеатра, победил своего соперника спустя шестнадцать минут. Да будет он отныне Подардж Быстрый!
— Ууу, — подхватили андрогины.
Отвернулась и проморагалась. Неприятно смотреть на это действо, но таковы уж традиции народа, ничего не попишешь: каждый расслабляется, как умеет.
Нашла ложу номер пять, наполненную фигурами в фиолетовых мантиях, — одна из центральных, наиболее приближенных к императору.
— Достопочтенные кириосы, — слегка присела, как того требовал этикет, находя глазами самый напряженный взгляд.
— Кирия Сейя, чем обязаны? — сенатор Ксантий скривил тонкие губы в псевдоулыбке. Его женская ипостась Иппа не проявлялась, но была ко мне настроена не менее пренебрежительно. Когда-то мы не смогли прийти к консенсусу по поводу наиболее выразительного стиля, отображающего всю эпоху. Кирия настаивала на классическом геометрическом стиле, который прививали ещё нашим прадедам, а я скорее придерживалась современного ориентализирующего.
В ложе находилось шестеро: четверо мужчин и двое женщин. Почти все они были магистратами высшей ступени и занимались непосредственно конфликтами, связанными с производством големов. То ли работа отпечатывается на характере, то ли для этого вида деятельности необходима определенная жила, но выражение лиц у всех при моём появлении было примерно одинаковое.
— У меня срочное заявление, хотелось бы скорейшего разбирательства и независимую комиссию на место инцидента.
Протянула конверт, даже не ожидая, что его тотчас же распечатают. Сухие кивки всех присутствующих являлись мне ответом.