Крылья феникса

Не знаю, почему вдруг снова остановилась. Нужно было внять прозвучавшему предупреждению и со всех ног бежать домой, но я, вопреки здравому смыслу, этого не сделала. Правда не знаю, что на меня нашло, только вот руки словно сами собой вцепились в железные прутья пожарной лестницы одного из расположенных рядом домов.
Карабкаться по таким лестницам я умела отлично – сказывалось богатое на подобные авантюры детство. Вот и сейчас подняться наверх не составило никакого труда, несмотря на то что одной рукой я удерживала сверток с платьем.
Уже совсем скоро я стояла на черепичной двускатной крыше, куда меня тянуло, точно магнитом. Прижимая к себе сверток, неотрывно смотрела на золотистый, идущий из другого конца города свет. Он стремительно приближался, разрастался, прорезал черное небесное марево. Казалось, это расстегивается невидимая застежка-молния, разрезая черное полотно и открывая обнаженное, усыпанное звездами небо.
По небу бежало несколько десятков григаннов – огненных крылатых скакунов, на спинах которых сидели они – недосягаемые, прекрасные, верхушка аристократии, наши защитники и опора; те, с кем считается сам император. Те, для кого в институте и воспитывают аэллин – их будущих жен.
Я знала, что на них нельзя смотреть, ведь если долго смотреть на горящего феникса, можно ослепнуть. Но оторвать взгляд от поразительной картины не могла.
Через некоторое время золотая процессия оказалась прямо надо мной и тьма вокруг расступилась, уступая дорогу исходящему от них свету. Летели во все стороны огненные искры, звучало заливистое ржание григаннов, и я, запрокинув голову, не сводила с фениксов взгляда до тех пор, пока глаза не начали слезиться.
На несколько секунд смежив веки, стерла выступившие слезы, а когда снова посмотрела вверх, фениксы были уже далеко. Они мчались все вперед и вперед, побеждая тьму и оставляя за собой мерцающий золотистый шлейф.
– Ну и дуреха ты, Ида, – обругала я себя несколькими мгновениями позже. – Ночь на дворе, дома столько работы ждет, а ты по крышам лазаешь!
Но вопреки логике сердце жило своей собственной жизнью. Потревоженное и завороженное увиденным, билось быстро-быстро, как пойманная, желающая вырваться на свободу птица…
Мое последующее промедление длилось недолго. Я уже развернулась, намереваясь спускаться, как вдруг путь мне преградил высокий темный силуэт. Словно сотканный из мрака, вытянутый, колыхающийся, он имел смутные очертания человека – изломанные и непропорциональные.
Я застыла, буквально пригвожденная к месту всепоглощающим ужасом. Силуэт медленно двигался ко мне, а я не могла ни попятиться, ни сделать хотя бы малейшее движение – тело буквально парализовало. Просто не верилось, что это происходит на самом деле, а не является ночным кошмаром. Порождение тьмы прямо передо мной, а я – всего лишь беспомощная, одинокая и крохотная фигурка на одной из множества крыш…
Когда порождение приблизилось ко мне на расстояние шага, я опомнилась и, сбросив оцепенение, попыталась отступить. Лестница с этой стороны отсутствовала, но имелась водосточная труба, за которую при должной сноровке можно было зацепиться и съехать вниз.
Понимая, что от моих теперешних действий напрямую зависит, выживу или нет, я подавила страх и заставила себя не паниковать. Мгновения растянулись, приравняв короткие секунды к долгим минутам. Вот я устремляюсь вперед, вот оказываюсь на самом краю крыши, в то время как порождение практически меня настигает. А вот кончик туфли цепляется за черепицу, и я чувствую, как падаю…
«Конец», – успевает промелькнуть в сознании, пока взгляд неотрывно прикован к надвигающейся на меня сотканной из черноты фигуре…
А потом в окутавшую меня ватную тишину внезапно проник приятный мужской голос:
– Закройте глаза.
Я не успела выполнить приказ и увидела окруживший меня яркий свет, одновременно ощутив, что меня подхватили чьи-то горячие руки. А затем заметила мелькнувший совсем рядом силуэт и вспоровший тьму огненный клинок, появившийся словно из ниоткуда. Прозвучало тихое шипение, порождение рассеялось, и я, подняв взгляд, увидела склонившееся ко мне лицо, красивее которого прежде не видела. Подумалось, что меня удерживает настоящий небожитель – озаренный светом, златовласый, со словно бы подсвеченной изнутри кожей и проницательным, каким-то неземным взглядом золотых глаз, он казался плодом воображения.
 
Время будто застыло. Золотой свет был повсюду, наполнял меня теплым сиянием и, казалось, пронзал саму душу. Я находилась в его объятиях, касаясь крыши лишь кончиками старых туфель, и растворялась в склоняющемся ко мне лице, в свете, в удивительных сияющих глазах…
Неожиданно в груди появилось странное разрастающееся жжение, приведшее меня в себя. Время отмерло, и я, испугавшись, что смотрю на феникса слишком долго, запоздало смежила веки.
– Вы живете в этом доме? – словно издалека донесся до меня вопрос.
Меня хватило лишь на то, чтобы отрицательно покачать головой. Кажется, спасшего меня феникса позвал кто-то из собратьев, но я это восприняла как-то отстраненно – так же, как и последовавший спуск с крыши на григанне. Этот короткий полет прошел для меня будто невероятный, не имеющий ничего общего с реальностью сон.
Я открыла глаза, лишь когда ноги вновь ступили на твердую поверхность. Окружающее феникса пламя превратилось в легкий ореол, позволяющий смотреть на него, не опасаясь потерять зрение. Впрочем, смотреть ему в лицо я все равно больше не решалась.
Феникс протянул мне раскрытую ладонь, и над ней заполыхал яркий огонек.
– Он защитит и доведет вас до дома, – пояснил мой спаситель. – Следуйте за ним и больше не выходите на улицу этой ночью.
Сказав это, феникс снова запрыгнул на григанна и взмыл ввысь, оставляя за собой мерцающий золотистый шлейф.
– Спасибо… – запоздало выдохнула я в пустоту.
Огонек тем временем полетел в нужном мне направлении, и я, отведя взгляд от неба, поспешила за ним.
Обратный путь совсем не отложился в памяти. Во всех окнах нашего дома горел свет – в ночи, подобные этой, его никто не гасил до самого утра. Опекуны сидели в гостиной, и, кажется, при моем приходе тетушка Эльза что-то у меня спрашивала, но что я ей отвечала – хоть убей, не вспомню.
Относительно пришла в себя, лишь закрыв за собой дверь чердака. Машинально разложила на столе платье, сделала разметку, по которой следовало укоротить подол, взялась за ножницы… и, глубоко вдохнув, приложила руку к груди.
От рождения мне досталась всего одна искра, да и та – очень тусклая. Но сейчас казалось, что внутри полыхает настоящее пламя.
 
Глава 2
 
Нориан
Войдя в пустой, утопающий в полумраке холл, я пересек его, не зажигая свет, и вышел на балкон. Этой ночью прорывы случились не только в столице, но и в паре других городов. Ощущение, что тьма намеренно послала свои порождения нападать на людей накануне предстоящего торжества.
Торжество… за последние столетия это событие превратилось в сплошной фарс. Вся высшая аристократия – тоже сплошной фарс и тщеславие. А воспитывающиеся в институте аэллины – похожие друг на друга куклы. Противно, но таков порядок. Институт – оплот тщательно исполняемых из поколения в поколение традиций.
Лучше бы мне и дальше оставаться в Приграничье. Но когда тьма подступает слишком близко, когда столица как никогда нуждается в защите, выбора не остается. Не остается его и тогда, когда сам император требует, чтобы ты стал преподавать боевую магию в Институте аэллин.
 
«Будущие спутницы фениксов должны учиться за себя постоять», – слова его императорского величества.
Вот и нарушение традиций. Изнеженным девицам придется изучать искусство магического боя… Риах бы все побрал! Почему на должность преподавателя не могли назначить кого-то другого?!
– Росс! – позвал я, облокотившись о деревянные балконные перила.
Единственный слуга в этом доме пришел незамедлительно. И, заранее зная, что от него потребуют, принес поднос с откупоренной бутылкой и наполненным бокалом.