Любовь на кофейной гуще (СИ)

— Ты что?! Мне никто столько не помогает, как ты, какое «мешаешь»? — тоже тихо возразила Настя, баюкая малышку у груди.
Только легче не становилось… Причем, будто обоим. Дыхание грудь рвало, дрожь мышц не покидала. А Андрей еще чуть сильнее пальцы сжал, словно требуя, чтобы она прекратила спорить. И склонил голову к ее затылку.
— И я даже слышать не хочу, как ты себя принизить пытаешься, повторяя… чьи-то темные, тупые и примитивные заявления! Здесь нет ничего противного или некрасивого! Черт! Ты — потрясающе красива, Настя! — очень твердо и уверенно заявил вдруг Андрей.

Она его дыхание в своих растрепанных волосах ощутила. Задрожала сильней… Но и что-то новое в груди как дрогнуло, очень робко еще, будто несколько лепестков очень трепетного и нежного цветка распустились.
— Я в жизни ничего и никого красивее не видел, чем ты сейчас, в этот момент, — добавил Андрей еще тише, буквально выдохнув ей в волосы эти слова.
И его руки все еще ее плечи обхватывали, продолжая согревать, обнимая.
Замерла, как впитывая все это в себя, буквально наполняясь отношением, от которого отвыкла… Или и не могла привыкнуть? Не получала такого восторга в свою сторону и раньше, не помнила… Горло сжало, перехватив дыхание! Тем более сейчас, когда себя чуть ли не уродиной стала считать, хоть с рациональностью и пыталась найти обоснование изменениям в теле.
А он…
— Андрей!.. — как-то едва слышно выдохнула, прижав Лукию к себе еще крепче.
Сама не знала, что сказать хочет? А малышка все-таки прикорнула, сопит тихонько, щекочет грудь… Только и другое изнутри Настю теребит солнечной дрожью какой-то!
— И ничего более… чувственного, чем ты сейчас, я за всю жизнь не видел, Настя, — внезапно еще тише, но очень разборчиво добавил Андрей.
И она чувствовала, как тяжело ему дыхание контролировать дается. Стук его сердца, гулкий, тяжелый, насыщенный, своей спиной в его груди чувствовала! Горячее мужское дыхание, как затерявшееся в ее волосах, дразнящее затылок и нежную кожу…
Речь отняло! Правда! Не знала, что сказать и как ответить! Но и не отступила же…
А мужчина…
— Задремала, смотри, — уже совсем иначе, словно улыбнулся, прошептал. — Укладывай Светлячка, Настя. В коридоре попробуем, как карусель работает, пусть спит кроха, — заметив тоже, что малышка уснула, в ухо самой Насте добавил Андрей тихонечко, погнав новую волну дрожи по позвоночнику, и осторожно вышел.
Будто даря ей время и пространство внутри себя уложить и хоть как-то осмыслить то, что только что случилось и в тишине этой комнаты прозвучало…
  
Глава 8
 
В коридор Настя вышла минут через десять. Уложила дочку, поправила свою сорочку нервно трясущимися пальцами… Но так и не смогла разобраться и внутри головы или души по полочкам разложить то, что тут только что случилось. Или и не было ничего более дружеской поддержки, а она сама в слова Андрея вкладывает тот смысл, которого мужчина не подразумевал?
Как понять? Взрыв мозга! А учитывая то, что у Насти сейчас и так с равновесием нервной системы сложно складывалось, вообще непосильная задача разобраться во всем.
Вот и решила в итоге просто оставить ситуацию идти так, как оно идет. Она ни черта не понимает? Ладно, будет надеяться, что по ходу разберется, ведь не маленькая уже… Но внутри все равно все словно вибрировало, точно, будто впервые в жизни на мужчину внимание обратила… Смешно… И до бабочек в животе сладко!
Андрей сидел на полу в коридоре, среди всех этих коробок, и внимательно изучал карусель.
— Спит? — очень легко как-то, естественно и просто, будто не было ничего, что им стоит воспринимать сложным, уточнил негромко мужчина, когда она приблизилась.
— Спит, — почему-то улыбнулась Настя, аккуратно присев рядом с ним на бок так, как в принципе пока могла.
— Значит, сами пока ее игрушками поиграемся, — тоже расплывшись в улыбке, подмигнул Андрей даже с каким-то азартом. Поневоле и ее заставив увлечься, улыбнуться искренне. — Правда, не уверен, что тут звук достаточно тихий… Хотя оно ж должно ребенка убаюкивать, — будто что-то проверяя, заглянул в инструкцию еще раз. — Готова? — поднял на нее взгляд.
 
А Настя… Она замерла, утонув в этом добром, невероятно ясном, каком-то солнечном взгляде. И раньше замечала, что Андрей очень светлый человек, легкий, но сейчас… Забыла о том, как дышать надо, проваливаясь в эти лучистые глаза глубже и глубже. И о том, что мужчина ответа ее ждет, тоже позабыла.
Потому что, кроме этого тепла и света, и другое в глазах Андрея увидела… Нет, не страшное, но все же заставившее ее мелко задрожать, а все тело «мурашками» покрыться.
Он с такой какой-то припрятанной жадностью смотрел на нее! С такой нуждой и явным интересом, что ли… а все вместе это создавало настолько нереальную картину и ощущение!
Так на очень важную и ценную для себя женщину смотрит мужчина. На свою… И как же давно на саму Настю вот так никто не смотрел, даже тот, кто мужем назывался по закону!
В коридоре так тихо, что в ушах звенит. И между ними тянутся какие-то, словно солнечные, блестящие нити, невидимые, но настолько ощущаемые в этом отблеске их взглядов! Сближают, стягивают крепче.
А они все смотрят и смотрят, забыв обо всем на свете, кажется. И какое-то очень острое чувство вспарывает голову, виски, горло, грудь давит: просто он и она, просто одни… И все само по себе очень просто… если страх в стороне оставить. Но как на такое решиться, когда один раз близкий человек уже подставил? Как довериться еще кому-то?.. Даже если вдруг очень сильно хочется!..
Сидят, смотрят один на другого…
— Настюша?.. — очень нежно, словно и самого придавило этим беззвучным звоном лишь в их головах, и протянувшимися между ними теми тонкими нитями, едва слышно позвал Андрей.
— Что? — также одними губами прошептала Настя в ответ, не в состоянии разорвать контакт взглядов.
— Пробуем? — поднял он чуть выше карусель, будто про игрушку спрашивая… А прозвучало так, словно вообще не про карусель!..
Или она сама это придумала?
— Давай! — не успев подумать, если честно, или устав уже заниматься именно этим, как-то немного безрассудно кивнула, широко улыбнувшись… Тоже не очень зная, с чем именно соглашается.
И Андрей улыбнулся еще шире… только укрепив эту странную мысль. А потом на что-то нажал и… Музыка, очень красивая и нежная, плавная, не поспорить, но… безумно громкая (!!!), как показалось Насте, уже привыкшей целиком ориентироваться на циклы сна и бодрствования дочери, вдруг разрушила тишину коридора!
— Ох! — выдохнула с испугом, оглянувшись в сторону комнаты, где пару минут как Лукию уложила.
— Елки-палки! — прошипел сквозь зубы явно сконфуженный Андрей, быстро что-то начав нажимать.
К счастью, мужчина сумел найти кнопку и выключить звук, хотя сами игрушки продолжали крутиться, а еще очень мягкий и приятный свет заскользил по стенам… Несмотря на обстановку, невольно залюбовалась. Именно этого модуля и не было в той модели, которую сама Настя присматривала, потому и удорожало… Красиво…
— Прости, Настенька! Ради бога! Блин! Думал, разобрался с громкостью, а оно… — с такой искренностью повинился Андрей, скривившись и взъерошив свои волосы…
Вот прям ощущалось, как раздосадован и на себя злится! И это против воли в ней откликнулось таким же искренним, хоть и малообдуманным порывом: протянула руку, накрыв его огромную ладонь своими пальцами.
— Все нормально! — честно так думала, хоть и опасалась, что проснется сейчас малышка. — Андрей, нормально, я понимаю… Сама тоже не разобралась бы, сто процентов… — улыбнулась ему, вообще уже ни о чем не думая.
 
Просто так, как хотелось, как оно из души рвалось!
И, что самое забавное, оба шепчут, несмотря на только что взорвавшую атмосферу музыку, оба опасаются и не хотят разбудить Лукию. А для Насти от этого еще больше трепета к мужчине, который рядом сидит, что беспокоится, волнуется, разделяя ее тревоги.