Друг моего отца (СИ)

Будь у меня силы, я бы его за этот палец укусила.
Мгновением раньше в моей крови бурлила магма, но сейчас я как кучка пепла.
Только сердце до сих пор стучит, как ненормальное.
В низу живота возникают приятные ощущения, как будто все бабочки мира переселились в меня и щекочут изнутри нежными крылышками.
— Больше не пытайся сунуть свой грязный язык в мой рот, — предостерегает мужчина.
— У тебя горячий рот, — выдаю бездумно. — Как печь.
— Скорее, как ад, — говорит без капли пафоса. — И он сожжёт тебя. Подчистую.
  
Глава 11
 
Марианна
Где я?
Кто меня держит?!
Отпустите немедленно!
Начинаю ёрзать изо всех сил. Но в ответ меня лишь крепче сжимают и буквально втискивают в стену.
Жаркую. Мощную стену, состоящую из каменных мышц массивного мужского тела.
Горячее дыхание опаляет мою шею.
Я издаю негромкий, но возмущённый писк и пытаюсь пошевелиться.
В ответ захват снова крепчает. И меня буквально раскатывает, расплющивает по телу… Бекетова.
Это его рука лежит поперёк талии. Узнаю его пальцы и запах тела. Какой-то свежий, морозный и вместе с тем будоражащий.
— Где я? Ты меня раздавишь! — жалуюсь.
— Я ещё сплю. Не мешай.
В голосе Бекетова ни капли сна.
Это что, розыгрыш, такой?
Я разглядываю комнату. Но она настолько безликая, что почти ничего мне не сообщает. Мы можем находиться в дешёвом мотеле или просто в квартире, сдающейся в наём.
Вот только я, дурында, всё проспала. Напрягаю свои извилины!
Помню погоню. Истерику тоже помню и покрываюсь мучительным жаром стыда с ног до головы.
Вздыхаю.
Это же надо так опозориться!
Потом помню поцелуй…
Ой…
Или это просто мне привиделось в стрессовом состоянии после шока и выплеска адреналина. Наверное, точно у меня прохудилось восприятие реальности!
Не могу себе представить, чтобы Бекетов… Сам Бекетов меня поцеловал.
Чёрт знает почему я возвела его на какой-то пьедестал. Он же такой… такой…
Бекетов во всех отношениях. И точка.
Значит, мне точно привиделось.
Вот и славненько.
У меня проблем — горы, не хватало ещё и с этой перечницей целоваться.
И если бы нужно было охарактеризовать наш поцелуй, нереальный, конечно!
Но всё же…
Целовать Бекетова — всё равно что посасывать льдинку, посыпанную жгучим перцем.
— Где мы, Бекетов? Почему я не помню, как мы здесь оказались? — спрашиваю громким шёпотом.
— Потому что ты отрубилась.
— И ты меня не разбудил?
— Пытался. Даже по пятке пнул. Не помогло.
— Ты пинал меня, что ли, бездушный?
— Но ты живая осталась и такая же болтливая. Заткни свой ротик, у меня ещё пять минут до подъёма.
— Отдыхай, конечно, и можешь отпустить меня.
В ответ тишина.
Горячее мужское дыхание так же обжигает шею, шевелит волоски и щекочет нежную кожу. От этого ветерка по коже бегут мурашки. Вверх-вниз, а потом обратно.
Острые пики сладкого предвкушения кочуют по телу, и сердце глупо стучит через раз.
У папы были проблемы с сердцем.
Испуганно думаю: вдруг и мне его аритмия по наследству перешла и обнаружилась в момент опасности?!
Начинаю ёрзать в тугих объятиях мужчины и… замираю, почувствовав нечто странное.
— Ты спишь с пистолетом? — спрашиваю осторожно.
— Разумеется. И что с того?
— Мне что-то упёрлось, чуть ниже спины.
Мужской смешок в шею.
— Всего лишь ствол.
— Он заряжен?
— Само собой.
Бекетов не собирается меня отпускать, так и лежит камнем. Цепенею от страха. Вдруг пистолет не стоит на предохранителе, и я случайным движением могу задеть и…
— Он может выстрелить?
— Если будешь нарываться, обязательно выстрелит.
— Тогда мне лучше встать. Да? Уже утро… Светло. Птички поют.
Бекетов молчит.
— За окном поют. Не здесь, конечно же. И где находится это «здесь»?
— Трындец, ты мне оставшиеся пять минут отдыха испортила своей болтовнёй. Вали давай!
Бекетов резко разжимает объятия и перекатывается на другую сторону кровати.
Мне сразу становится прохладно и неуютно. Молчаливая широкая спина мужчины звучит, как укор. Я поднимаюсь и прохожусь по небольшой комнате. Отодвигаю в сторону пластиковые жалюзи, выглядывая в окно. Не узнаю местность…
 
— Мы в другом городе.
Я оборачиваюсь на голос Бекетова. Он говорит с закрытыми глазами. Не собирается их открывать.
Наверное, долёживает свои пять минут отдыха.
И почему он лежит, всё равно же не спит, явно!
— Какой план дальше?
— Мой план таков: заклеить тебе рот скотчем. После того, как скажешь, где деньги.
Какие деньги?
Ой…
Хорошо, что стою лицом к окну и Бекетов не может меня «прочитать».
— Где деньги, Марианна?!
Я мгновенно вспоминаю свою хитрость, придуманную на ходу, и судорожно пытаюсь создать правдоподобную ложь.
За секунду!
Ничего в голову не приходит. Абсолютно. Как вдруг… на меня свыше приходит озарение!
— В Суздале.
  
Глава 12
 
Марианна
— В Суздале.
— Где?! — рыкает мужчина.
— В Суздале. — говорю увереннее и радуюсь своей находчивости.
Моё подсознание подкинуло вариант с Суздалем не просто так.
— Папа оттуда родом, и начинал тоже там.
Голос крепчает, набирая уверенность, а чтобы придать своей версии реалистичности, я представляю тайничок так, словно он есть на самом деле.
— Это не то, что другой город. Это вообще область другая! — отвечает мёртвым тоном Бекетов. — Ты сказала, деньги отца, «ЗА» городом.
— Сказала и не соврала. Суздаль же «ЗА» нашим городом. Верно?
Смотрю на мужчину с улыбкой. Внезапно он приоткрывает один глаз и смотрит им на меня.
Становится немного жутко. Бекетов словно смотрит на меня через прицел снайперской винтовки.
— Тебе точно всего лишь восемнадцать? Слишко хитро вые…зжаешь.
— Я бы показала паспорт, но он остался в сейфе у мачехи! — обижаюсь.
— У тебя нет документов. Это тоже мне решать придётся.
— Сложно?! — с испугом.
Бекетов молчит.
Щурится, смотря на меня.
— Папа говорил, что для Бекетова нет ничего невозможного!
— Не льсти, Анна-Мария. Слишком топорно у тебя это получается.
Бекетов опять замолкает, прикрыв глаз. Чуточку опускает нервная скованность, но я до сих пор чувствую сильное напряжение.
И чем дольше молчит мужчина, тем больше начинаю нервничать.
Бекетов не просто молчит. Он что-то решает.
Заставляет думать о всяких ужасах.
— Я думал, что проблема с тобой утрясётся за сутки. Максимум полтора, — размышляет вслух. — Но ты, оказывается, полна сюрпризов. И каждый из них — неприятный. Подойди…
Отрицательно мотаю головой.
— Подойди!
Я делаю два крошечных шага. Потом ещё два. И ещё немножко, передвигаясь по миллиметру.
Бекетову надоедает ждать. Он хватает меня за ткань толстовки и дёргает на себя.
Падаю на мужчину. Мои ладони упираются в его крепкую грудь.
— Ах!
Лечу на кровать.
Через миг Бекектов уже сверху, а я лежу под ним. И почему-то мои бёдра оказываются распахнуты, а между ними втиснуто мужское колено.
Пальцы мужчины крепко сжимают мою шею.
— Я живу по чёткому, очень плотному графику. Теперь ты меня задерживаешь.
Бекетов удерживает меня на месте. Размышляет вслух.
— И что мне с тобой делать? Проблемная ты, Анна-Мария. В другой раз я бы обязательно избавился от такой помехи.
Его губы всё ближе и ближе.
— Но? — выдыхаю с надеждой.
— Но я уже запачкался. Уложил двоих. Придётся и дальше тянуть тебя.
— Ты не пожалеешь, гарантирую.
Бекетов хрипло смеётся мне в лицо:
— Рисковая ты, Проблема. Уже обещала мне золотые горы. Знаешь, что я с тобой сделаю, если что-то пойдёт не так, или денег окажется меньше, чем надо? Знаешь?!