Мисс Свити
В какой-то момент обоим захотелось подлить себе вина, и их руки, одновременно протянутые к бутылке, соединились. И, словно существуя отдельно от своих владельцев, не пожелали расцепляться. Тем более что их губы уже опасно сблизились.
Проводив торопливо одевшегося Натана, который, выйдя из дома, брел по темной стороне улицы, едва не прижимаясь к стенам домов, – боялся столкнуться с Маргарет, – Агата заперлась в ванной и долго пыталась смыть с себя нежный, но стойкий запах его тела. Она намылилась с ног до головы, все еще ошеломленная силой только что пережитых ощущений. Лишь сейчас она поняла, что оба ее мужа, при всей их заботливости и внимании, были никудышными любовниками.
Не сговариваясь, оба решили делать вид, что между ними ничего не было. В следующее воскресенье Натан снова пришел к ним в гости. Отныне он старался не оставаться с Агатой наедине.
А еще через пару месяцев тайное стало явным. Агата убедилась, что у нее присутствуют те же клинические признаки, что у ее пациенток в начале беременности. Когда скрывать свое положение стало невозможно, она открылась Маргарет: ее якобы соблазнил один интерн, а потом бросил, влюбившись в другую медсестру. Маргарет проявила горячее сочувствие и даже предложила пойти устроить негодяю шумный скандал – Агата еле ее отговорила. Тогда Маргарет сказала, что распишет для малыша мисочку, чашку и набор тарелок.
Джейн Мэри родилась весной 1947 года. Метрику ей выписали на фамилию Саммер, в графе “Отец” поставили – “неизвестен”. По просьбе Агаты Натан согласился не разоблачать версию, предложенную сестре. Она пообещала ему, что позволит видеться с ребенком столько, сколько он сам захочет. Между тем Маргарет, растроганная видом новорожденной племянницы, снова задумалась о возможном браке с Натаном. Ей тоже захотелось иметь детей. И у крошки Джейн Мэри появятся кузены или кузины – ей будет с кем играть.
Когда девочке исполнилось два месяца, Маргарет решила написать ее портрет. Не просто картинку на чайнике, а настоящую картину. Вглядываясь острым взором в черты малютки, она не смогла не заметить их очевидного сходства с Натаном. Фотография, на которой он был изображен младенцем, стояла у нее на ночном столике.
Несмотря ни на что, она закончила портрет. В следующее воскресенье, дождавшись, пока Агата и Натан покончат с трайфлом [7], Маргарет показала им свою работу. Они выразили дружный восторг – ну как настоящая, восхитилась Агата. Ни слова не говоря, Маргарет положила рядом с картиной фотографию Натана в младенчестве. Потом вышла из комнаты и заперлась у себя в мастерской. Выслушивать объяснения Агаты она отказалась наотрез, а Натана не пустила даже на порог.
И недели не прошло, а она уже собралась в дорогу. Продала бо́льшую часть своих нарядов и доставшиеся в наследство от матери украшения и на вырученные деньги купила билет третьего класса на пароход до Кале. Покидала в один чемодан кое-какую одежду, а во второй – кисти и краски.
Сентябрьским вечером 1947 года, вернувшись с работы, Агата обнаружила на обеденном столе записку следующего содержания: “Уезжаю искать Ральфа. Он единственный, кто никогда мне не изменял”. И подпись: “Маргарет”.
Минуло двадцать пять лет, прежде чем сестрам суждено было увидеться снова.
4
Понедельник, 10 сентября 2001 года
С Беверли Кэрролл Саманта познакомилась восемь лет назад. Беверли не имела никакого отношения к Льюису Кэрроллу, настоящее имя которого было Чарльз Лютвидж Доджсон, однако, если ее спрашивали, не потомок ли она знаменитого писателя, она этого не отрицала. Ценой хитроумных интриг она добилась места главного редактора журнала “You and I” и рассудила, что иметь в предках такую звезду никак не повредит ее карьере.
Но Саманту восхищала в ней отнюдь не нахально присвоенная литературная родовитость. Беверли потрясала ее воображение дерзостью и самоуверенностью. К ее чувству примешивалась и благодарность: именно Беверли устроила ее в редакцию “You and I”.
– Беверли Кэрролл у аппарата!
Трубку она сняла после первого же звонка. Саманта звонила ей по прямой линии. Мисс Кэрролл мало кому из внешних сотрудниц давала этот номер. Саманта входила в число счастливых избранниц.
– Дорогая! Как поживаешь? – своим пронзительным голосом заверещала Беверли. – Ужас, как я по тебе соскучилась! Сколько мы не виделись? Недели три? Знаешь, с этой работой… Я, как всегда, в диком замоте. Да еще Уилл подхватил грипп, причем вместе с нянькой. Я голову себе сломала, с кем его оставить. На его папашу, конечно, никаких надежд – когда он нужен, его сроду не дозовешься. У него, видите ли, семинар! Презентация новой компьютерной программы! На Мальте, на минуточку! Так бы сразу и сказал, что устроил себе каникулы на пару со своей Дороти. Ты не поверишь, он называет ее Додо! Вот пошлятина, скажи! Кстати, мне очень понравилась твоя статья. Как там было? “Как сохранить дзен-буддийское спокойствие в отношениях с мачехой ваших детей”…
Беверли сыпала словами со скоростью пулеметной очереди. Саманта всегда терялась в догадках: как ей удается протараторить столько фраз, ни разу не переведя дыхание. Она терпеливо дождалась, пока иссякнет поток словесной диареи, и спросила, не могут ли они где-нибудь вместе пообедать. Ей нужен совет.
– О чем разговор, дорогая! Да когда угодно!
Саманта слышала, как она листает ежедневник.
– Так, до пятницы у меня все забито, – сообщила Беверли. – Может, на будущей неделе?
– Вообще-то это довольно срочно, – пробормотала Саманта. Она терпеть не могла ничего выпрашивать.
– А по телефону это обсудить нельзя? Можно прямо сейчас. У меня есть пара минут…
До Саманты снова донесся шелест перелистываемых страниц.
– Даже целых пять минут, – расщедрилась Беверли. – А потом лечу на совещание.
– Ладно, ничего страшного. Извини, что отрываю тебя от дел. Как-нибудь сама разберусь…
– Ты что, спятила? В кои-то веки не мне, а тебе понадобилась помощь! Нет уж, я не собираюсь лишать себя такого удовольствия! – И Беверли весело рассмеялась.
Саманта тоже улыбнулась. Ей вспомнилась Беверли восемь лет назад, когда та переживала нелегкие времена. Познакомила их лучшая по друга Саманты Дебби, вокруг которой собралась небольшая компания тридцатилетних женщин. Раз в месяц они встречались в пабе “Черный лебедь”, славившемся своим разливным пивом. Здесь они надирались высшего качества биттером крепостью аж пять градусов, нахально пялясь на посетителей-мужчин, которые под их взглядами втягивали животы и начинали говорить громче обычного. Впрочем, никому из них не удавалось перекричать Беверли, потчевавшую приятельниц свежими сплетнями, почерпнутыми в редакции “You and I”.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.