Унесенные Ненавистью (СИ)

Посреди ночи раздался странный звук. Я тут же открыла глаза и увидела, как мою кровать полностью охватывает непонятное сияние, а потом почувствовала, как меня вместе с ложем уносит порталом в неизвестном направлении.
  
Глава 10
 
Перемещение закончилось стуком ножек кровати о паркетный пол. Я осторожно открыла глаза и осмотрелась. Темная комната, освещаемая лишь отблесками пламени в камине, стены, обитые коричневыми деревянными панелями, большой письменный стол в углу, много старинных шкафов с книгами. Наконец мой взгляд остановился на повернутом в сторону моей кровати кресле. Мужчина сидел в тени, и его лица не удалось рассмотреть. Я плотнее закуталась в одеяло, пытаясь подавить внутреннюю дрожь и, испугалась еще больше, когда знакомый голос в своей обычной манере произнес:
— Доброй ночи, адептка Саттэр!
— Лорд Ласс, Вы? — я была потрясена и еще сильнее стиснула одеяло. — Но зачем?
Ректор щелкнул пальцами и перед ним появился светящийся шар. Теперь я могла рассмотреть его лицо, и увиденное неприятно поразило. Корнел Ласс был сильно пьян. Он с трудом удерживал в руках хрустальный стакан, на дне которого плескалась янтарная жидкость. Черные кудрявые волосы оказались взъерошены, рубашка на груди распахнута, а под босыми ногами валялась пустая бутылка.
— Я слишком долго тянул с этим разговором, а теперь времени и вовсе не осталось.
Лорд Ласс полез в карман брюк и с трудом вытащил из него какую-то коробочку. Взмах руки и вот она уже лежит на моей кровати.
— Откройте! — приказывает ректор и залпом допивает остатки жидкости из своего стакана.
Дрожащей рукой беру квадратную коробочку и сглатываю. Нехорошее предчувствие поселилось в душе, но под властным взглядом ректора все же несмело открываю ее. Внутри оказывается красивое кольцо с крупным голубым бриллиантом, окруженным маленькими сапфирами — древнее и наверняка фамильное.
— Что это? — спрашиваю хриплым голосом и смотрю невидящим взглядом на ректора.
— Считайте это адептка Саттэр предложением руки и сердца, — Корнел Ласс бросил пустой стакан на пол, и он разбился на части, заставив меня вздрогнуть от неожиданного звука.
— Не понимаю…, - прошептала я, и тут мужчина резко поднялся из кресла, нетвердой походкой направившись в мою сторону.
Ректор сел на кровать и не позволил мне отодвинуться подальше. Властная рука захватила мой подбородок, заставив приподнять голову и посмотреть прямо в его глаза. От ударившего в нос запаха алкоголя ощутимо поморщилась, но мужчину это не смутило.
— Я предлагаю Вам стать моей женой адептка Саттэр, чего тут может быть непонятного, — в серо-голубых глазах появился хищный блеск. Ректор перевел взгляд с моего лица на шею и ниже, туда, где одеяло сползло, и показался краешек шелковой ночной рубашки. Вижу, как дернулся кадык мужчины, и окончательно пугаюсь. Между тем второй рукой лорд Ласс отвел от моего лица выбившуюся из косы прядь волос, а затем ласково провел пальцами по щеке.
— Зачем Вам это? Ведь я теперь одна из двенадцати невест принца, — напоминание о моем новом статусе заставило глаза Корнела Ласса вспыхнуть от злости.
— А Вы, адептка Саттэр, так хотите стать женой принца? Будете бороться за место будущей королевы? — язвительно спрашивает ректор, не прекращая меня удерживать.
Хочется заплакать, но не позволяю себе. Нужно бы убежать, но боюсь, что своими резкими движениями только спровоцирую этого непредсказуемого мужчину, который к тому же пьян. Его глаза как-то странно смотрят на меня и, кажется, что ректор готов сегодня идти до конца.
— Я не знаю принца Ричарда настолько, чтобы видеть его своим мужем, но мой долг члена семьи Саттэр обязывает принять участие в отборе. Я не желаю неприятностей своим близким.
— Их и не будет, если мы заключим помолвку до официального начала отбора, — уверенно произносит ректор. Кажется, ему нравится мой ответ и отсутствие восторженных возгласов при упоминании принца. — А по поводу чувств… достаточно того, что я желаю сделать Вас своей женой, а со временем и Вы смиритесь. Я позволю Вам закончить обучение в МАКП и, если получится, то даже разрешу остаться преподавать. Захотите детей, и они у нас будут: столько, сколько Вашей душе угодно. Настаивать более чем на одном ребенке не стану. Мне нужен лишь наследник или наследница.
 
— Вы всерьез думаете, что после четырех лет издевательств я соглашусь стать Вашей женой? Вы изводили меня, чуть ли не ежедневно показывая неуважение и пренебрежение. Даже сейчас Вы продемонстрировали свое истинное отношение ко мне, сделав предложение совершенно пьяный! И Вы решили, что после всего этого я с радостью стану Вашей женой? — страх отступил, уступив место гневу. Оказавшись в ловушке сильных мужских рук, меня начало трясти от негодования. Сегодня очередная моя мечта разбилась вдребезги. Я, как и все девушки представляла, что когда-нибудь любимый сделает мне предложение, опустившись на одно колено, и поклянется в вечной любви, а вместо этого мне буквально швырнул фамильное кольцо пьяный ректор и объяснил такой поступок своей прихотью.
— То есть если бы я не задел Вашу гордость и сделал все как подобает, Вы бы согласились? — язвительно уточнил Корнел Ласс.
— Нет, согласиться на Ваше предложение мне бы никогда не позволило чувство собственного достоинства! — практически выплюнула в лицо ректору, а потом спокойно добавила, поражаясь взявшемуся откуда-то хладнокровию. — Я сейчас в Вашей власти и не смогу сопротивляться, но подумайте о себе. Вы будете несчастны и сделайте меня такой же. Не лишайте нас обоих шанса стать счастливыми и обрести настоящую любовь. Не знаю, что движет Вами в настоящий момент, но это все не правильно.
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Корнел Ласс кажется удивился. Он привык, что я или дерзила ему или отмалчивалась, негодуя в душе. Но сейчас почему-то говорила правильные вещи, стараясь достучаться до разума и сердца этого мужчины. Мне даже невольно стало жаль его. Я вспомнила, что он очень сильно любил свою ветреную жену и после ее смерти так и не женился повторно.
Заметив смягчившееся выражение моего лица, Корнел Ласс предпринял новую попытку уговорить меня. После непродолжительного молчания, пока мы неотрывно смотрели друг на друга, он настойчиво произнес:
— Вы должны принять мое предложение, Анна, — впервые за четыре года ректор назвал меня по имени, а не привычным "адептка Саттэр", — Прошу скажите мне "да" и я спасу Вас.
Лицо ректора вдруг стало загадочным и начало приближаться к моему. Близость сильного мужчины взволновала не на шутку, и он прекрасно видел это. Ожидание поцелуя застыло в воздухе, делая возникшее между нами напряжение практически осязаемым.
— От чего? — попыталась отодвинуться от находящихся буквально в сантиметре губ Корнела Ласса, но мне не позволили.
— От гибели Анна, от смерти. Вы погибните, если будете участвовать в королевском отборе, и я уже не смогу Вас спасти, — в голосе ректора послышалось какое-то отчаяние. — Вы удивительная, упрямая, гордая девушка. Вам не занимать старания и упорства. Вы должны остаться такой и жить, жить несмотря ни на что. Даже если Вы потом меня возненавидите… зато мне не придется видеть на Вас погребальный саван.
Слова Корнела Ласса звучали жутко. Мне показалось, что он просто бредит. Накрыла ладонью его приближающиеся губы и под удивленным взглядом мужчины вкрадчиво произнесла:
— Вы пьяны, лорд Ласс. Верните меня в комнату и ложитесь спать. Пожалуйста. Не заставляйте ненавидеть Вас… Я не смогу простить Вам этого никогда, — почувствовала, что плачу, ведь ректор готов был зайти слишком далеко. После этого у меня уже не будет иного выбора, как выйти за него замуж и скрыть позор. Я видела это в серо-голубых глазах и боялась, он осуществит свои намерения.
 
Корнел Ласс одной рукой стер дорожку из слез на моей щеке и горько усмехнулся.