Прощай, Лоэнгрин!

Как говорила моя мама — будто рота солдат ноги помыла. Разыгравшийся аппетит с невнятным лепетанием растворился в глубине моего живота.
Жизнь обладала поистине разнообразнейшим набором средств для того, чтобы лицо не треснуло от счастья.
Тем не менее, я вспоминала о прошедшем дне с идиотической улыбкой, после того, как проклиная все на свете выкупалась в неудобном тазике, около раскаленного камина. Крохотная комнатка нагрелась настолько, что я решила спать в футболке.
Не верилось, что за окном притаился глубокий обрыв, а через несколько стен расположены королевские комнаты с золоченой мебелью. Я жадно прислушивалась к звукам, но ничего не было кроме мягкого треска поленьев, тихого свиста сквозняка через невидимую щель в оконной раме и призрачного, почти незаметного, уханья совы в лесу.
В сон я провалилась почти мгновенно и блаженное состояние продлилось ровно до того момента, пока не перегорели дрова, а морозный воздух стал отвоевывать пространство в моем жилище.
Сигнал тревоги подали пальцы на ногах, когда даже шерстяные носки не могли согреть окоченевшие конечности. Я высунула руку из-под одеяла и тут же пожалела об этом. Кожу будто протерли ментолом, но выбора не было. Открыв глаза, я столкнулась с кромешной темнотой безлунной ночи и тут же вспомнила про фонарик, который предупредительно оставила на тумбочке.
Луч света лихорадочно вырывал из мрака скудную мебель в комнате, пока я в дикой пляске торопилась напялить теплый спортивный костюм и шапку. Глянув на часы, я поняла, что совершенно потеряла остатки сонливости в два часа ночи.
Я уже знала чем займусь. Неприятное дело откладывать дальше не стоило. Телефон полностью зарядился, да и сигнал был неплохой.
Вездесущий логотип «фейсбука» на экране смартфона выглядел зловеще бесстрастно, когда я зашла на страницу некой Авы Флинт.
А.Ф. - Инициалы моего настоящего имени и фамилии просто так я оставить не могла. Именно через это очередное поддельное имя я общалась с Нербом Махмади, сыном мистера Гасура — владельца кафе в Лондоне, у которого я работала официанткой.
Парень практически не выходил из дома, родители окружили его заботой и вниманием, опекали здоровье единственного чада, после того, как узнали, что их мальчик, практически приговорен к смерти.
Гасур был вич-инфицирован и не знал об этом. Драгоценное время для медикаментозного лечения было упущено. Уже почти с полгода, как врачи диагностировали у несчастного СПИД. Вся выручка от семейного бизнеса уходила на дорогостоящие препараты, благо, что большая часть терапии покрывалась из государственного бюджета.
Об этом я узнала из досье, когда очередной ночью меняла условия жизни, ведомая невидимой рукой координатора программы защиты свидетелей.
Мистер Гасур ни словом не обмолвился о горе в своей семье и строго настрого запретил заходить в дом, но я нашла способ познакомиться с Нербом. Я считала, что сама балансирую на грани жизни и смерти, но, как оказалось, это понимание было по-детски наивным.
Социальные сети, как универсальный параллельный мир, где невозможно заразиться физически, но легко подхватить вирус смертельной идеологии, раскроить накопившуюся боль на части, выставив ее напоказ в определенных группах, чтобы почувствовать подобие утешения и пристраститься к этой квази-жизни мгновенно.
Нерб не унывал и вел блог, где подробно рассказывал о своем самочувствии, делился мыслями, находками в новых направлениях лечения, рассуждал на вопросы религии и довольно философски воспринимал свою печальную участь.
Я сидела с окаменевшим лицом, когда увидела, что Нерб не заходил на свою страницу почти неделю. Руки не дрожали, когда пальцы вбили в строку поисковика «гугл» последние лондонские некрологи. Фамилия Махмади скромно значилась в колонке с вчерашней датой.
Экран телефона погас. Словно в забытье я очистила историю браузера и отключила аппарат, на ощупь разобрав его, вынула батарею и сим-карту. В кромешной темноте, больше не ощущался холод и уханье совы перестало раздражать.
 
Мистер Гасур, наверняка, так и не допытался, каким образом его сын подцепил эту заразу, но это, в подробностях знала Ава Флинт. Мальчишке просто предложили в одном из дорогущих клубов, где тусовалась золотая молодежь бесплатно словить кайф. Ему хотелось казаться крутым, взрослым, смелым в глазах красоток, которые как назло кружили рядом и подначивали. Откуда ему было знать, что шприц за один вечер проколол не одну вену?
Эйфория от наркотика, к счастью больше напугала Нерба, чем привязала. Последствия были хорошо известны, и подающий надежды студент Университета Сент-Эндрюс, сделал выбор в пользу нормальной жизни самостоятельно, без назидания старших, осознав, что совершил огромную ошибку. Правда, поздно...
Я брела по винтовой лестнице, ладонь скользила по холодным каменным стенам, чтобы не потерять ориентир. Очутившись на первом этаже, я остановилась и прислушалась. Только свист сквозняков.
Глаза привыкли к темноте и на кухне я безошибочно направилась к холодильнику.
Проверенный способ борьбы с комом в горле так и стоял нетронутым в дальнем углу, упакованный в красивую коробочку. Неяркий свет на секунду ослепил меня и ощущение опасности накрыло с головой. Но отчего?
Аромат сливок, кокоса и малины не мог не манить, но среди сладкого и соблазнительного запаха, я почувствовала совершенно новый — землистый, а еще обычное мыло и почти выветрившийся дезодоранта.
Можно было биться об заклад, что на кухне кроме меня был кто-то еще. Мужчина.
Он подходил медленно и очень тихо. Стоило подпустить его ближе и я поняла, что роста в нем под два метра, потому что едва слышный вдох был слышен на голову выше меня.
Время вышло. Нападать нужно было первой. Мощный соперник явно переоценивал свои силы и был самоуверен, а потому круто повернувшись влево я выставила локоть под углом целясь противнику в голову. Этот удар я отрабатывала долго на курсах самообороны и дошла до того, что с легкостью ломала тренировочные доски. Сустав был набит до нужной степени, и боли, я практически, не чувствовала.
Локоть попал точно в челюсть, после чего я резко захлопнула холодильник, предварительно закрыв глаза, чтобы не ослепнуть от резкого перехода в темноту. Рухнув на пол, я и откатилась в сторону, чтобы тут же подняться на ноги и увидеть убийцу.
Невероятно высокий, он, казалось, опешил от такого яростного натиска. Высокий, широкий в плечах, явно сильный и к тому же невероятно разъяренный, мужчина с неожиданной скоростью и ловкость бросился ко мне ловко обходя кухонную мебель, тем не менее один из стульев завалился и попался обидчику под ноги, но резким движением был отброшен в сторону, отчего послышался треск и шум, падающей утвари.
Подражая паркурщикам, я на бедре прокатилась по столу, перебросив ноги, но нападавший ухватил меня за край толстовки и по инерции я полетела прямо на его кулак. Разность в силе была подавляющей и далеко не в мою сторону, а потому все что я могла сделать это резко выпустить ногу, чтобы упереться коленями о столешницу и получив точку опоры, отпрянуть хоть немного назад.
Этот финт спас меня от гарантированного нокаута, как вдруг на кухне зажегся свет и на секунду я ослепла, в тот же момент удар огромного кулака пришелся на правую скулу, и в глазах рассыпался каскад искр от пронзительной боли.
«Мне конец!» - промелькнула шальная мысль в голове и тягучий ступор заволок сознание. Тяжело дыша, убийца отпустил мою руку, и я удивленно повернулась, чтобы наконец-то рассмотреть его.
  - Что здесь происходит? - возмущенный голос Элеонор Гроссмахт, топот ног дежурного охранника и гера Бронеля завершили немую сцену, в то время как я рассматривал дивный двухметровый образец воплощенного изумления.
 
«Не конец!» - услужливо подсказала интуиция, потому что настоящий киллер, и тем паче Финис, давно бы прикончил меня. Вместо этого, чуть раскосые карие глаза, под густыми бровями медленно прошлись по моему телу, красивые полные губы едва различимые среди густой длинной бороды иронично изогнулись.