Любовь по правилам и без (СИ)

Валишевский устроился на скамейке, я покорно села рядом.
— Мой сын уже помолвлен.
— Что? — не поняла я.
— У него есть невеста.
— Этого не может быть, — категорично ответила ему. — Я вам не верю.
— И тем не менее, это правда.
Мне надо было встать и уйти, но ноги налились свинцовой тяжестью.
— Это розовая Даша? — вырвалось у меня помимо воли.
— Розовая Даша? — переспросил Сергей Карлович. — Какое точное определение. Браво, Анна.
— Так это она?
— Нет, что вы. Я еще не сошел с ума, чтобы женить сына на такой …. забавной особе.
— Тогда кто?
— Вряд ли вы знаете ее. Это София Шлезвиг, графиня Бад-Гастайнская.
Незнакомое имя обрушилось на меня, как мельничное колесо. Придавило так, что и не вздохнуть.
— Настоящая графиня? — я постаралась, чтобы мой голос спокойно.
— Самая настоящая, — подтвердил Ромкин отец.
— Богатая? — зачем-то продолжила я спрашивать.
— Вовсе нет.
— Даже так?
— Девушка из старинного австрийского дома. Они в родстве с Габсбургами.
— Удачная партия, — заметила я с иронией.
— Да, Анна. Это действительно очень удачная партия. Семья, как я сказал, небогата, но кровь и связи…. Вы даже представить себе не можете, какие у нас откроются перспективы.
— А вам все мало?
— Вы же взрослая женщина, Анна. Должны понимать, что человеку всегда мало.
— А как же я? — спросила малодушно, ненавидя себя и за этот вопрос, и за то, что никак не найду сил встать и уйти.
Валишевский посмотрел на меня с жалостью.
— Вы привлекательная молодая женщина, и я не прочь был бы иметь такую любовницу. Но учитывая вашу связь с моим сыном…..
— Достаточно, — оборвала я резко. — Не трудитесь, ваша мысль мне ясна.
— Вот и прекрасно, — он небрежно стряхнул пепел. — Между вами и моим сыном непреодолимая пропасть, вам лучше будет исчезнуть из его жизни.
— Лучше?
— Лучше. И безопаснее. Для вас, разумеется.
— Угрожаете?
— Господь с вами, Анна. Я вам не враг. Но у девушки есть родные. И им совершенно не по нраву, что будущий муж графини, вместо того, чтобы проводить время с невестой и готовиться к свадьбе, развлекается на стороне.
— Они знают?
— До них дошли слухи. И они готовы принять соответствующие меры.
Я закурила и посмотрела на Валишевского — старшего.
— Я вам не верю, — сказала твердо.
— Хотите доказательств? — улыбнулся он.
— Хочу.
— Воля ваша, — согласился Сергей Карлович. — Через неделю у меня день рождения, состоится большой прием. Приглашаю вас.
— Там будет Роман?
— Разумеется, мой сын будет на моем дне рождения. Вместе со своей невестой.
— А сейчас он где?
— В Вене.
— С ней?
— С ней, — подтвердил Валишевский. — Вы примите мое приглашение?
— И в качестве вы меня приглашаете? Вашей любовницы? — спросила, не скрывая сарказма.
— Я обидел вас, простите, — покаялся мой собеседник. — Вы действительно очень красивая женщина, и любой мужчина гордился бы такой спутницей. Но я женат. И люблю свою жену.
— И не изменяете ей?
— Нет.
— Похвально. Так в каком качестве я буду на вашем празднике?
— В качестве гостьи, конечно. Но я вас не уговариваю. Не хотите, не приходите. Вы же сами сказали, что желаете убедиться в том, что я сказал вам правду. Или уже передумали?
— Нет, не передумала.
— Хорошо, — кивнул Валишевский. — Завтра вам завезут приглашение. Прошу вас только об одном: как бы больно вам не было, не устраивайте разборки перед гостями.
— Боитесь скандала?
— Просто не хочу портить праздник моей жене, она так тщательно его готовила.
— Не беспокойтесь, — я затушила окурок и поднялась со скамьи. — Может я и не графиня, но из прекрасной семьи и хорошо воспитана.
Валишевский поднялся вслед за мной.
— Да, это видно. Я мог бы и не озвучивать эту просьбу. Вас проводить?
— Не стоит. Всего доброго.
Я стиснула зубы так, что они вот-вот должны были раскрошиться. Вскинула голову и распрямила плечи. Я выдержу. Черт возьми, я сильная. Я смогу.
— До встречи, — раздалось у меня за спиной.
Придя домой, закрыла дверь, прислонилась к ней спиной и медленно сползла на пол.
Решено: я пойду на день рождения Сергея Карловича. Пойду, чтобы убедиться в том, что Ромин отец мне солгал.
Вот только внутри меня что-то шептало, что все услышанное сегодня вечером — правда.
  
17
 
За всю неделю он так и не позвонил. Это я о Романе, разумеется.
На следующий день после встречи с его отцом мне привезли приглашение. Золотые заковыристые буквы на плотной белой бумаге. Дорого и стильно, как и вся семейка Валишевских. Я бы с удовольствием сожгла эту бумажку, если бы не была уверена, что без нее меня не пустят на праздник.
И вот спустя семь дней я стояла на втором этаже элитного загородного клуба и смотрела, как мой Ромка обнимает чужую женщину. Хотя это для меня она чужая. А судя по тому, как привычно лежала его рука на женской талии, Ромке она очень даже родная. Я стояла, смотрела, кусала губы и никак не могла решить: тихо уйти по-английски или спуститься и обозначить свое присутствие?
Душа разрывалась на части. Было мучительно больно. Хотелось, чтобы этот кошмар поскорее закончился. А с другой стороны, характер требовал действий. Нужно подойти и поздороваться. Поздравить Сергея Карловича. Поблагодарить за приглашение. И посмотреть в глаза Роману.
Сколько бы я так простояла — неизвестно. Но в какой-то момент перехватила взгляд Валишевского — старшего. Он подошел к группе, в которой стоял его сын со спутницей, включился в беседу, а потом вдруг поднял глаза и увидел меня, одиноко жмущуюся на втором этаже. Я смотрела в глаза Романного отца и ощущала, как закипает гнев, выжигая боль внутри меня.
Усмехнулась, глядя на Сергея Карловича, и решительно двинулась к лестнице. Пришло время познакомиться с невестой моего парня.
Спустилась по лестнице, царственно придерживая платье и с вежливой улыбкой прошлась по залу.
Они стояли почти в центре — идеальная композиция для скандала, если бы я захотела его учинить.
И было бы ложью сказать, что я не хотела поскандалить. Хотела, и очень. Дать Ромке по морде, вцепиться в волосы этой графине недоделанной. А потом уйти, по-плебейски плюнув напоследок. Оставить так сказать, незабываемое о себе впечатление. Останавливала только просьба Сергея Карловича не устраивать прилюдных разборок.
— Добрый вечер, — громко произнесла, подходя к виновнику торжества.
Люди, в окружении которых он стоял, как по команде повернулись на мой голос.
Со мной вежливо поздоровались, доброжелательно разглядывая. И только один взгляд прожег во мне дыру размером с Марианскую впадину. Ну что, Роман Сергеевич Валишевский, неожиданная у нас получилась встреча? И не надо так болезненно кривится, я тоже очень рада тебя видеть.
— Анна, — вступил в диалог Ромкин отец, — я очень рад вас видеть. Спасибо, что пришли.
— Как я могла пропустить ваш день рождения? — изобразила светскую львицу. — Благодарю за приглашение.
Ромка, как зачарованный, переводил взгляд с меня на своего отца. Кажется, до него медленно доходило, что я пришла сюда не просто так, самозванкой, а по высочайшему, так сказать, приглашению.
— Супруга где-то среди гостей. С моим сыном вы знакомы, — как ни в чем не бывало продолжил Валишевский — старший. — Позвольте представить вам невесту Романа, госпожу Шлезвиг.
Я повернулась к женщине, стоящей в обнимку с моим Ромкой. Ухоженная блондинка. Судя по всему, натуральная. Ну, или у нее очень хороший парикмахер. Милое лицо, голубые глаза смотрят на меня вежливым любопытством. Я ощутила, как непроизвольно сжимаются кулаки от желания ударить. Его или ее? А черт знает, главное, ударить. Выпустить гнев наружу.
Огромным усилием воли разжала руки и посмотрела на Сергея Карловича. Он напрягся, бросив взгляд на мои руки, и как-то сместился в сторону сына с невестой. Испугался, что все-таки ударю? Я вдохнула поглубже, выдала свою лучшую улыбку и протянула руку.